Читать книгу "Академия семи ветров. Спасти дракона - Яна Ясная"

Потому что меня драконья спина, поросшая по позвоночнику цепью крупных, граненных чешуек, на выступах позвонков выпирающих зародышем спинного гребня, вгоняла прямо-таки в транс.

Я упоенно наглаживала подставленную мне спину, оставив дурную затею нащипать с нее чешуи, и чуть-чуть жалея, что накануне не сумела рассмотреть это существо во всем великолепии его истинного облика. А потом наклонилась, и куснула такую заманчивую, такую аппетитную спину. Кусать было неудобно — все же, человечьи челюсти не слишком приспособлены захватывать ровные широкие участки, но я расстаралась. Дракон подо мной обреченно вздохнул:

— Вот вроде бы хищная рептилия здесь я, а по ощущениям — все-таки вы, адептка.

Я хихикнула, и зарычав, лизнула укус, а после задала вопрос. Давно зудевший на кончике языка:

— Ректор Эйнар, а отчего вы чешуей покрываетесь? Это только во время… э… близости?

Дракон подо мной хмыкнул — я ощутила этой частью тела, что с удобством сидела на этом самом драконе — и внезапно перевернулся, поймал меня, со взвизгом чуть не свалившуюся с него, и ответил:

— Нет, это реакция на любое нервное возбуждение. Просто в жизни, особенно в присутствии иных рас, у нас считается неприличным демонстрировать подобные проявления эмоций. А в любви сдерживать эмоции ни к чему, — развернуто и полно ответил на мой вопрос ректор, и вдруг с внезапным «Ам!» метнулся вперед и куснул меня за плечо.

— Ну вот, и установили, кто тут на самом деле хищная рептилия, — ввернула шпильку я, пока растрепанная бронзовая голова склонилась ниже, прокладывая дорожку из поцелуев от ключицы к груди, и оканчивая ее на соске.

— Ага! — подтвердил мои умозаключения чрезвычайно собой довольный дракон, и переключился на вторую грудь, а я с легким «Ах!» выгнулась навстречу настойчивым, горячим губам.

Я заерзала на его животе, и ректор Эйнар, оторвавшись от своего занятия (и от моей груди) обхватил ладонями мое лицо, коснулся легким поцелуем губ.

— Как вы себя чувствуете, Тереса?

Я недоуменно подняла на него взгляд, и он пояснил:

— Я имею ввиду ваше самочувствие. Да и в целом…

Дракон явно не желал прямо указывать на то, что ведь непросто так я явилась к нему среди ночи, завернутая чуть ли не в одеяло, и я была ему благодарна за эту деликатность. И на его вопрос, прислушавшись к самоощущениям, я честно ответила:

— Отлично!

Здоровый сон и здоровый секс творят с женщиной чудеса, могла бы добавить я, но не стала, заразившись, видимо, от дракона деликатностью.

Половым путем от мужчины чего только не подцепишь, хе-хе!

Ректор, к счастью, не читавший мои мысли — и правильно, там все равно сплошь непристойности! — отвел с моего лица буйные кудри, бережно погладил по щеке костяшками пальцев:

— Может быть, все же обратитесь к целителю? При академии очень достойный лазарет, и мастер Маргрит удивительно неболтлива…

Я снова поерзала на своем «скакуне», и, возмущенно посопев, выдала:

— Ректор Эйнар, благодарю вас за заботу, но в услугах целителей я, хвала Тьме, не нуждаюсь!

— Вот ведь упрямая девица! — выдохнул рептилий, и в очередной раз рывком перевернулся в постели, но на этот раз вместе со мной.

Я охнула, пискнула, негодующе брыкнулась, протестуя против подобного обращения — и забыла обо всем на свете, когда драконий рот властно, почти грубо накрыл мои губы, язык ворвался в мой рот, напористо, яростно — не как гость, но как жестокий завоеватель, а руками он сделал что-то такое, отчего мои ноги непонятным образом оказались у него на плечах.

Дракон пил мое дыхание, прикусывал губы, и снова шершавый, жадный язык скользящим движением проникал в мой рот, и против воли вырывал из меня всхлипы и стоны.

Проникновение под неожиданным углом заставило меня остро вскрикнуть, сжаться, плотнее ощутить внутри твердый горячий ствол, а потом в ощущении полной беспомощности мне оставалось только принимать глубокие толчки, каждый из которых снова возносил на вершину блаженства.

Тьма! Ну как же это до невозможности прекрасно…

Острое наслаждение, пронзившее тело молнией, выжало все силы. Я обмякла на простынях, прикрыв глаза и чувствуя, как часто вздымается грудь и бешено колотится сердце. Эйнар выпустил мои ноги, щекотно поцеловал подрагивающий живот, боднул его. И, запустив пальцы в окончательно рассыпавшуюся на взлохмаченные бронзовые локоны шевелюру, я прошептала умирающим голосом:

— А вот теперь мне, пожалуй, целителя…

Дракон хмыкнул. И укусил меня за бедро совсем рядом с ягодицей!

Взвизгнув, я ожила, подскочила и откатилась на другой край кровати, попутно заматываясь в одеяло.

— Это было подло!

— Зато как эффективно, — философски пожал плечами ректор, и не думая прятать мальчишескую ухмылку. — Теперь завтрак?

Я открыла рот, потом сообразила, что если пойду в столовую, то придется выставиться из драконьей обители и повода вернуться уже, вроде как, и не будет, и помотала головой.

— Я не голодна.

Хорошо хоть, живот вслух возражать не стал. Потому что на самом деле после столь активной утренней разминки есть хотелось зверски. Но остаться хотелось больше.

— А вот я голоден, — отозвался бронзовый дракон и замер неподвижно с таким расслабленным видом, что я не сразу сообразила — колдует. Отвлекать мужчину от этого благодатного занятия я не стала, а выскользнула из постели и принялась разыскивать предметы своего гардероба, ныне разлетевшиеся далеко за пределы этого самого гардероба.

Сорочка глухо звякнула, когда я поднимала ее с пола, и только тогда я спохватилась, что, раздеваясь, стащила вместе с ней Глаз Дракона.

— Я ведь просил вас не снимать его, Тереса! — мягкий голос дракона за плечом заставил вздрогнуть.

— Что, и даже…

— И даже! — перебил меня ректор. — Выработайте у себя привычку — никогда не снимать защитные артефакты. Они должны стать частью вас. Частью вашей ауры, магического фона. Привычной, постоянной деталью, которая не мешает вам в любой ситуации.

Он наклонился, и поцеловал меня, мягко, но вкусно и вдумчиво.

— И даже — в постели, — закончил дракон прерванную мысль, и я покорно надела цепочку через голову.

Артефакт после первой активации неуловимо изменился, и я пообещала себе обязательно рассмотреть, что именно стало другим, а пока торопливо оделась.

Дракон, между тем, неторопливо накрывал стол к завтраку: копченое со специями мясо, несколько видов сыров, фрукты, вино, одуряюще пахнущий свежий хлеб… я была морально готова объявить, что я передумала и тоже хочу завтракать (хочу-хочу, очень хочу!), и даже, если понадобится, изобразить голодный обморок но ректор, проявив присущие драконам подлость и коварство, сразу сервировал стол на две персоны, сорвав мой план, а закончив, и вовсе отодвинул для меня стул, приглашая к столу.