Читать книгу "Фанатик - Джеймс Хедли Чейз"

– Как вы думаете, чем он займется, когда окажется на свободе? – спросил Уоррен.

Хертц нахмурился.

– Трудно сказать. Однако, зная его историю, можно предположить, что он в первую очередь попытается отыскать свою жену. Лишь память о ней держала его в заторможенном состоянии. Вот где таится главная опасность. Если он найдет ее, «граната» взорвется.

Уоррен повернулся к Террелу.

– Вы знаете, где в настоящее время находится жена Форрестера?

– Она арендует бунгало на Сеавью-авеню.

Уоррен размышлял некоторое время, затем поднялся.

– О'кей, доктор, не будем задерживать вас больше. О дальнейшем мы позаботимся сами. – Уоррен улыбнулся. – Можете возвращаться к своей работе, а во всем остальном – положитесь на этих джентльменов.

Хертц встал.

– Я еще раз повторяю, такого в нашей клинике раньше не случалось. Я сознаю, конечно, свою ответственность...

– Все в порядке, доктор, – тихо сказал Уоррен. – Не будем об этом. Благодарю вас за то, что вы пришли.

Секретарь проводил Хертца к выходу. Едва за ним закрылась дверь, Уоррен сказал:

– Нужно немедленно послать охрану в дом миссис Форрестер.

Террел кивнул и тут же набрал номер телефона полицейского управления.

– Распорядитесь немедленно установить круглосуточную охрану у дома жены Форрестера на Сеавью-авеню, – приказал он Бейглеру. – Пошлите туда двоих ребят, и чтобы глаз не спускали с дома. Не исключено, что там может появиться Форрестер.

В пентхаусе, сидя в удобном кресле, Линдсей слушал запись беседы и недовольно морщился. Все пошло не так, как он планировал. Из-за таких досадных промашек операция может значительно осложниться. Он положил в рот леденец и сразу же наклонился вперед, вслушиваясь в каждое слово. Снова говорил Уоррен.

– Даже если Форрестера похитили, нельзя допустить утечки информации. Это дело государственной важности. Остается вероятность того, что его не похищали. В таком случае он попытается найти свою жену. Необходимо устроить засаду в его доме, и, если нам повезет, мы схватим его там. Журналистам ничего не сообщать: ни данных о Форрестере, ни о его жене, ни, тем более, где она живет. Ограничимся информацией о том, что ученый сбежал. Если его действительно похитили, преступники не должны знать, что мы разгадали их уловку, иначе они усилят бдительность. Вы согласны?

Террел сказал негромко:

– Если мы сообщим о побеге Форрестера, пресса тут же придет к выводу, что это именно он прикончил санитара. Как нам быть?

– Сейчас это не столь важно. Мы знаем, что, скорее всего он не убивал Льюиса, но это будет иметь значение лишь после поимки Форрестера. А сейчас нужно сделать все, чтобы преступники думали, будто мы ничего не подозреваем.

– Полагаю, вы не совсем поняли Террела, – сказал Уильямс. – Предположим, Форрестер не был похищен, а сбежал... Он прочтет газеты и узнает, что его подозревают в убийстве Льюиса. Как он будет действовать?

Террел кивнул. Это было именно то, о чем он хотел сказать.

Уоррен нахмурился.

– Я все же думаю, что прессе стоит преподнести версию о самостоятельном побеге, – сказал он после минутного размышления. – Незачем сообщать о возможной международной подоплеке этого дела.

Линдсей встал. Он возблагодарил свою счастливую судьбу за то, что установил микрофон в номере Уоррена. Теперь он должен предупредить Радница. Операция во многом осложняется.

Внезапно Линдсей ощутил страх... Достаточно ли безопасно убежище в пещере? Он уселся за стол и принялся составлять шифрованное послание Радницу, в то время как магнитофон продолжал работать, записывая беседу внизу.

* * *

Сержант Джо Бейглер сидел в полицейском управлении. Якоби с двумя полицейскими отправился охранять бунгало миссис Форрестер: дело ее мужа уже находилось под юрисдикцией ФБР и армейской контрразведки.

Изнывая от скуки, Бейглер лениво перебирал донесения, лежащие перед ним на столе.

Лепски, опасно балансируя на двух ножках стула, ковырял перочинным ножиком поверхность стола и дожидался, когда Бейглер оторвется от чтения бумаг. Видя, как сержант откинулся на спинку кресла, он сказал:

– Джо, и все-таки я великий детектив. Здорово я раскрутил дело со смертью этой шлюхи. Меня надо повысить. Видел бы ты лицо шефа, когда я подал ему этот рапорт... Он не верил своим глазам.

Бейглер давно знал Лепски, знал и о том, что тот смышленый парень, но все же был уверен, что повышать его рановато. Лепски слишком пронырливый парень... любит работать на публику. Да, с повышением торопиться не стоит.

– Тебе просто повезло, – охладил пыл товарища Бейглер и закурил сигарету. – Но ты оперативно поработал утром. Не удивлюсь, если тебя покажут в вечернем выпуске новостей.

– Ты так думаешь, Джо? – его лицо просветлело. – Мой Бог! Обо мне говорят телевизионщики! Чертовы соседи лопнут от зависти.

– Да? Но вдруг шеф решит сам покрасоваться на экране? – спросил Бейглер с ехидцей. – Он скажет примерно следующее: «Исходя из поданного рапорта...». И тому подобное. И никто не узнает, что это блестящее «денуймент» провел наш великолепный Шерлок Лепски.

Лепски вытаращил глаза.

– "Денуймент"... О чем ты?

– Да это я на французском.

Бейглер был очень доволен собой. Однажды наткнувшись в книге на это слово, он теперь упоминал его к месту и не к месту, полагая, что лишний раз не помешает щегольнуть мудреным французским словечком.

– Не напрягай свои мозги. Том. Сержант всегда малость поумнее детектива второго класса. «Денуймент» – расследование.

Лепски недовольно глянул на Бейглера.

– Ты что, посмеяться надо мной вздумал?

– Я? Над тобой? Да никогда!

– Ну-ну! – Лепски задумался на момент, его лицо потемнело. – Но ты совершенно прав! Если кого и покажут по телевизору, так это шефа. Вот дела! Я тут работаю в поте лица...

Зазвонил телефон. Бейглер снял трубку, некоторое время слушал, затем сказал:

– Ладно, кого-нибудь пришлем. Да, обязательно.

Лепски возмущенно глянул на Бейглера.

– Только не меня! Могу я, наконец, отправиться с женой на пляж, черт возьми?

Бейглер нарочито медленно обвел взглядом пустые столы, пока его взгляд не уперся в Лепски.

– Но я не вижу, кого еще послать, – сказал он. – Звонили из городского госпиталя. Алек Шерман пришел в себя и может говорить. Ольсен спрашивает, записывать ли ему показания Шермана. Но ведь если он это сделает, так его почерк никто не разберет. Лучше займись этим ты. В «Геральд» по поводу этого Шермана чуть ли не роман написали. Возьми с него показания, а редакция даст твою фотографию на первой полосе, это уж как пить дать.