Читать книгу "Абсолютно неожиданные истории - Роальд Даль"

— Я уверен, ты сможешь общаться с нами, — возразил Лэнди. — И мы даже могли бы сделать так, чтобы ты немного видел. Но давай не будем торопиться. К этому я еще вернусь. Остается тот факт, что ты очень скоро умрешь, что бы ни случилось, а в мои планы не входит каким бы то ни было образом притрагиваться к тебе, пока ты не умер. Подумай же, Уильям. Ни один настоящий философ не стал бы возражать против того, чтобы отдать свое мертвое тело науке.

— Это не совсем честно, — ответил я. — Мне кажется, к тому времени, когда ты разделаешься со мной, возникнут некоторые сомнения на тот счет, умер я или еще живой.

— Что ж, — слегка улыбнувшись, произнес он. — Думаю, тут ты прав. Но мне кажется, ты не должен так быстро отваживать меня, пока не узнал еще кое-что.

— Я уже сказал, что не хочу больше слушать.

— Может, закуришь? — спросил он, протягивая мне свой портсигар.

— Ты же знаешь, я не курю.

Он взял сигарету и прикурил ее от крошечной серебряной зажигалки размером не больше шиллинга.

— Подарок тех, кто делает для меня инструменты, — сказал он. Остроумно, не правда ли?

Я осмотрел зажигалку и вернул ее ему.

— Я могу продолжать? — спросил он.

— Лучше не надо.

— А ты лежи себе тихо и слушай. Думаю, тебе будет интересно.

На тарелке рядом с кроватью стояла тарелка с виноградом. Я поставил тарелку себе на грудь и стал есть.

— В тот самый момент, когда ты умрешь, — сказал Лэнди, — я должен быть рядом, чтобы попытаться, не теряя времени, сохранить твой мозг живым.

— То есть, оставить его в голове?

— Для начала — да. Я вынужден буду это сделать.

— А потом куда ты собираешься его поместить?

— Если тебе интересно — в какой-нибудь сосуд.

— Ты серьезно говоришь?

— Конечно серьезно.

— Хорошо. Продолжай.

— Полагаю, тебе известно, что, когда сердце останавливается и мозг лишается притока свежей крови и кислорода, его ткани очень скоро отмирают. Проходит минуты четыре, может, шесть, и он умирает окончательно. Даже спустя три минуты возможны необратимые последствия. Поэтому мне придется работать быстро, а с помощью аппарата можно все выполнить довольно просто.

— Какого еще аппарата?

— Искусственного сердца. У нас есть приличное подобие прибора, первоначально изобретенного Алексисом Каррелем[7]и Линдбергом.[8]Он насыщает кислородом кровь, поддерживает нужную температуру, откачивает кровь под необходимым давлением и проделывает другие полезные вещи. Все совсем несложно.

— Скажи, что ты намерен делать в момент смерти, — спросил я. — С чего начнешь?

— Тебе что-нибудь известно о системе кровоснабжения мозга?

— Нет.

— Тогда слушай. Понять нетрудно. Кровь поступает в мозг по двум основным каналам: по внутренним сонным артериям и позвоночным артериям. Каждых по две, а всего артерий четыре. Это понятно?

— Да.

— А система кровотока еще проще. Кровь уходит только по двум крупным венам — яремным. Итак, наверх тянутся четыре артерии — они, понятно, идут вверх вдоль шеи, — а вниз идут две вены. В области головного мозга они разветвляются, но мы трогать эти каналы не собираемся.

— Хорошо, — сказал я. — Представь себе, что я только что умер. Что ты будешь делать?

— Немедленно обнажу шейные сосуды и тотчас же произведу их катетеризацию, а это означает, что в каждый я введу большую полую иглу. Четыре иглы будут подсоединены трубками к аппарату искусственного кровообращения. Затем можно будет восстановить кровообращение головного мозга с помощью искусственного сердца, подсоединив к нему предварительно отсеченные левую и правую яремные вены.

— И я буду похож на ту русскую собаку.

— Не совсем. Во-первых, ты наверняка потеряешь сознание, когда умрешь, и я очень сомневаюсь, что скоро придешь в себя, — если это вообще произойдет. Но вернется к тебе сознание или нет, ты окажешься в довольно любопытном состоянии, не правда ли? У тебя будет холодное мертвое тело и живой мозг.

Лэнди умолк, смакуя эту радостную перспективу. Он был так увлечен и захвачен своим замыслом, что ни за что бы не поверил в то, что я не разделяю его чувств.

— Пока мы можем позволить себе не торопиться, — продолжал он. — И поверь мне, потом у нас будет времени в обрез. Первое, что мы сделаем, отвезем тебя в операционную, разумеется, вместе с аппаратом искусственного кровообращения, который будет беспрерывно поддерживать кровоток. Следующей проблемой…

— Хорошо, — перебил я его. — Достаточно. Подробности мне неинтересны.

— Нет, ты должен меня выслушать, — возразил Лэнди. — Важно, чтобы ты хорошо знал, что с тобой будет происходить все это время. Понимаешь, когда к тебе вернется сознание, тебе же будет лучше, если ты сможешь уверенно вспомнить, где находишься и как там оказался. Тебе следует это знать хотя бы ради собственного спокойствия. Согласен?

Не двигаясь, я лежал на кровати и смотрел на него.

— Итак, следующей проблемой будет удаление мозга, целого и невредимого, из твоего мертвого тела. Тело не понадобится. По сути, оно уже начало разлагаться. Покровы головного мозга мне также не понадобятся. Я не хочу, чтобы они мне мешали. Мне нужен лишь мозг, чистый прекрасный мозг, живой и цельный. Поэтому, когда ты будешь лежать у меня на столе, я возьму пилу, маленькую вибропилку, и вскрою кости черепа. В это время ты еще будешь без сознания, поэтому я не буду возиться с анестезией.

— Черта с два не будешь, — сказал я.

— К тому времени ты уже будешь холодный, это я тебе обещаю, Уильям. Не забывай, ты умер за несколько минут до этого.

— Никому не позволю отпиливать верхнюю часть моего черепа без обезболивания, — сказал я.

Лэнди пожал плечами.

— Мне все равно, — проговорил он. — С радостью дам тебе небольшую дозу какого-нибудь анестезирующего средства, если хочешь. Если тебе это доставит хоть какое-то удовольствие, я весь твой скальп пропитаю анестетиком, всю голову — от шеи и выше.

— Большое тебе спасибо, — сказал я.

— Знаешь, — продолжал он, — удивительные вещи иногда происходят. Буквально на прошлой неделе доставили человека без сознания, я вскрыл ему череп вообще без всякого обезболивания и удалил тромб. Я продолжал работать внутри черепа, когда он очнулся и заговорил… „Где я?“ — спросил он. „В больнице“. — „Хм, — произнес он. — Надо же“. — „Скажите, — спросил я у него, — вам неприятно то, что я делаю?“ — „Нет, — ответил он. — Совсем нет. А что вы делаете?“ — „Удаляю тромб из вашей головы“. — „Неужели?“ — „Лежите спокойно. Не двигайтесь. Я почти закончил“. — „Так вот, значит, отчего у меня все время болела голова“, — сказал он.