Читать книгу "Орден Последней Надежды. Книга 2. Святой воин - Андрей Родионов"

В течение следующих двух часов лучшие из воинов на глазах всего войска демонстрировали чудеса обращения с оружием, но напряжение не спадало. Простые ратники и именитые рыцари то и дело оглядывались на дорогу, ведущую в Фьербуа. Не теряя времени даром, я медленно перемещался от отряда к отряду, вслушиваясь в разговоры, запоминая лица и гербы. Лишь сольное выступление Жанны смогло привлечь всеобщее внимание, заставив оторвать нетерпеливые взоры от пустынной пока дороги. На глазах у всего войска Дева выказала редкое умение обращаться с рыцарским копьем, на всем скаку подцепив на острие кольцо, подвешенное на нитке.

— Удивительная вещь, — угрюмо пробормотал кто-то, стоящий прямо передо мною.

— Что тебе опять не нравится, отец? — агрессивно рявкнул сытый голос.

Я повернулся вполоборота, незаметно изучая собеседников. Мужчина лет пятидесяти с жестким лицом, иссеченным шрамами, пристально вглядывался в Жанну. На нем простой панцирь, начищенный до блеска, на поясе меч в вытертых ножнах. Судя по всему — оруженосец. Давно мог бы стать рыцарем, если бы захотел, да вот беда, быть шевалье обходится достаточно дорого. Потому многие дворяне всеми правдами и неправдами уклоняются от столь высокой чести, предпочитая до старости оставаться оруженосцами. Его сын, молодой мужчина лет двадцати, из оружия имел лишь топор да копье, а из брони — старую, не раз чиненную кольчугу и кожаный шлем. Зато был полон молодого задора, а на отца глядел снисходительно. И то сказать, что взять со старого дурня, который уже заговаривается?

— Она сидит на коне, как настоящий рыцарь, а копьем владеет...

— Опять ты за свое, отец — с досадой перебил молодой воин. — Объявлено же, что Божья избранница за две недели научилась владеть копьем и уверенно держаться в седле, а ты все бубнишь и бубнишь.

— Я тоже об этом слышал, — с достоинством вмешался я, учтиво поклонившись.

Мужчина, ободренный неожиданной поддержкой, незаметно пихнул отца в бок. Старик досадливо стиснул тонкие губы, в выцветших глазах мелькнуло упрямство. Ну не может человек научиться владеть рыцарским копьем за пару недель, да и за год не обучится! Я тяжело вздохнул. Непонятно, почему Жанне разрешили участвовать в показательных выступлениях, ведь и так наша легенда трещит по всем швам. Любому более-менее опытному воину понятно то, о чем со старческим упрямством назойливо талдычит ветеран.

Остальные рыцари пока молчат, осторожно приглядываются, стараясь угадать, во что на сей раз их пытается втравить корона. Хорошо, если за появлением Жанны д'Арк последуют долгожданные победы, тогда все в один голос закричат, запоют и даже затрубят о чуде, а ну как пойдут поражения? Деве достаточно один раз потерпеть неудачу, чтобы в нее перестали верить. Помогут ли тогда байки о предсказании Мерлина, или же распространителей слухов с презрительным смехом погонят в шею?

Лично я сделаю все, что только возможно, но поражения не допущу. Есть одна идея, как помочь Жанне.

И тут, не удержавшись, я зеваю во весь рот, затем еще и еще раз, с подвыванием. Эх, да когда же наконец в Европе появится кофе? Недовольно скривившись, я отвечаю сам себе: в семнадцатом веке, вот когда. Да и то еще лет двести его будут называть просто и без изысков — «арабское вино». Эх, знали бы европейцы, что теряют, со всех ног кинулись бы завоевывать не Палестину, а родину кофейных деревьев — Эфиопию! Но вот не поверят же, если расскажу, что за чудеса творит отвар из кофейных зерен, а самому за ними сплавать недосуг, на кого же я Жанну брошу?

Если дни я проводил на стрельбище, то ночи — в библиотеке аббатства. Мелькнула одна мыслишка, глупая и даже парадоксальная, я ее поначалу презрительно отмел, а потом подумалось, а вдруг? За две ночи я перерыл пару десятков книг, основательно закопался в летописи и хроники и, кажется, нашел необходимое. Даже холодок по спине идет, неужели я откопал именно то, что требуется? И ведь, самое главное, способ победить лежит на поверхности, все должны его видеть... Но отчего-то в упор не замечают, что странно.

А суть вот в чем: добрую сотню лет французы упорно прут в лоб на изготовившееся к обороне английское войско. В британской армии служат только профессионалы-наемники, а потому они четко держат строй и хрен их ухватишь, хоть голыми руками, хоть в латных рукавицах. А французы, у которых так и зудит во всех местах от рыцарской чести, едва завидев врага, считают наипервейшим долгом тут же пришпорить коней и растоптать супостата, благо нападают всегда с изрядным численным перевесом. Галлы всерьез считают, что больше чести и славы достанется тому шевалье, что быстрее всех доскачет до англичан. В кругу таких же безмозглых рубак его начнут уважать еще сильнее, а на пирах будут реветь здравицы в честь героя.

Я специально проверил по летописям и убедился в том, что «вечный мир» 1396 года, когда англичан практически разбили и чуть-чуть не скинули в море, французы добыли иначе. Треть века назад галлы не ввязывались в сражения с изготовившимся к обороне английским «ежом», а били британцев из засад, по частям, совсем как русские партизаны в 1812 году. Правда, потом победителей осуждали, высмеивали и всячески порицали придворные остолопы и прочие звонкоголосые менестрели, мол, так воевать — это не по-рыцарски. Ага, значит, по-рыцарски — это скакать со всей дури на ощетинившееся копьями латное войско, из-за спин которого тебе в морду бьют бронебойными стрелами. А вот пошевелить мозгами хоть немного — не по-рыцарски!

Да не надо вообще никуда скакать! Сила английской армии в том, что она идеально приспособлена к обороне. Британцы выучили назубок одно боевое построение, этакий неприступный утес, о который вот уже целое столетие неизменно разбивается волна французской конницы, и довольны. Самое смешное, что этот боевой строй не годится для войны против других стран, он придуман специально под гордых, но недалеких шевалье. И потому не надо нападать самим, пусть англичане первыми идут в атаку. А чтобы их слегка поторопить, хорошо бы обстреливать супостатов из пушек. Вот тогда и посмотрим, сохранят ли они строй, вырвут ли победу.

Все в моих умствованиях хорошо, кроме одного: их невнимательно выслушают, хмуро отмахнутся, а потом ворчливо посоветуют крепче держаться обеими руками за клистирную трубку и не морочить голову занятым людям. А на ухо шепнут: ты телохранитель, потому следи и бди, мыслить будут те, кто познатнее. Даже будь я герцогом, все равно не послушают, упрекнут в отсутствии рыцарской чести, презрительно фыркнут.

Но есть все же один человек, мнение которого внимательно выслушают, а самое главное — учтут. Потому я в который уже раз обдумываю нужные слова, верчу их так и эдак, складывая в короткие убедительные предложения. Жанна, несомненно, выслушает меня, вопрос в том — воспользуется ли советом? Уже сегодня войско выступит к Орлеану, мне надо поговорить с девушкой как можно быстрее.

А потому я не сводил глаз с помоста, где Жанна о чем-то негромко беседовала в теплой компании со сводным братом Карлом Валуа, герцогом Алансонским и бароном де Рэ, давним моим недругом. Я никак не мог понять, отчего Жиль де Лаваль в последнее время не отходит от девушки. Да, Карл Валуа попросил его охранять Жанну, это так, но очень уж рьяно барон принялся выполнять поручение кузена! Еще перстень этот...