Читать книгу "Ружья Авалона - Роджер Желязны"

— Я уже сказал все, что думаю. Приглашаю тебя посетитьмой Авалон, если только ты не собираешься воспользоваться им для подготовкивторжения в Амбер. Надеюсь, я достаточно ясно выражаю свое отношение ко всему,насчет чего ты сейчас раздумываешь?

— Достаточно ясно.

— И ты все еще хочешь посетить Авалон?

— Теперь не знаю, — ответил я. — А твоежелание избежать войны в Амбере простирается в обе стороны?

— Ты о чем это?

— А о том, что, если меня вдруг против воли пожелаютдоставить в Амбер, я лягу костьми и затею такую драку, чтобы вся эта история неповторилась…

Лицо его стало менее жестким, он потупил взор.

— Я не собирался создавать у тебя впечатление в том,что выдам тебя. Корвин, я же не бессердечен и вовсе не хочу, чтобы тебя сновазаточили в темницу, ослепили… или хуже того. Я всегда рад тебя видеть, и своистрахи вместе с амбициями можешь оставить по ту сторону границы.

— Тогда я хотел бы посетить Авалон. Армии у меня нет, ирекрутов я не набираю.

— Тогда я вновь скажу — добро пожаловать.

— Благодарю, Бенедикт. Я не рассчитывал встретитьсяздесь с тобой, но рад, что так случилось.

Он слегка покраснел и кивнул в ответ.

— Мне очень приятно, — сказал он. — А большеты пока не видел никого из наших? Я имею в виду после своего бегства.

— Нет, но я просто изнемогаю от любопытства. Серьезныеновости были?

— Обошлось без новых смертей.

Мы оба усмехнулись, и я понял, что придется выслушиватьсемейные сплетни обо мне. Овчинка, впрочем, стоила выделки.

— Я собираюсь задержаться в поле, — сказал Бенедикт, —с дозором, пока не перебьем врагов окончательно. Должно быть, с неделю мы ещепростоим здесь.

— О! Значит, победа не была окончательной?

— Полагаю, что была, просто предпочитаю бытьосторожным. Уж лучше потратить еще немного времени, чтобы потом быть уверенным…

— Рисковать не следует, — кивнул я в ответ.

— …поэтому, если у тебя нет большого желания оставатьсяв лагере, не вижу, почему бы тебе не проследовать в город, поближе к центрусобытий. Вблизи Авалона у меня есть несколько резиденций, тебе я могупредоставить скромную усадьбу неподалеку от города. По-моему, там хорошо.

— Просто изнемогаю от нетерпения.

— Утром я дам тебе карту и письмо к управляющему.

— Благодарю тебя, Бенедикт.

— Я присоединюсь к тебе сразу же, как только закончуздесь все свои дела, — продолжал он, — но каждый день буду направлятьк тебе вестников. Буду держать тебя в курсе дел.

— Очень хорошо.

— Тогда выбери себе сейчас клочок земли поукромнее.Уверен, что ты не проспишь сигнала к завтраку.

— Нечасто позволяю себе такое, — ответил я. —Не возражаешь, если мы останемся ночевать там, где сейчас лежат наши вьюки?

— Пожалуйста, — ответил он.

И мы допили вино.

Когда мы выходили из шатра, я поднял полог повыше иухитрился сдвинуть его на несколько дюймов вбок. Бенедикт пожелал нам добройночи и опустил полог, не заметив образовавшейся сбоку щели.

Постель себе я устроил подальше от наших пожитков, лицом кшатру Бенедикта, сами тюки, устраиваясь, тоже сдвинул подальше. Ганелонвопросительно глянул на меня, в ответ я кивнул, указав глазами на шатер. Онпосмотрел туда, понимающе качнул головой и стал укладываться еще правее.

Я бросил оценивающий взгляд и сказал:

— Знаешь, твое место мне нравится больше. Не хочешь липоменяться? — Для надежности я подмигнул.

— Мне все равно. — Он пожал плечами.

Костры повсюду гасли, большинство воинов уже спало. Лишьчасовые пару раз обратили на нас внимание. Лагерь почти затих, на небе не былони облачка, способного затмить блистание звезд. Я устал, запахи дыма и сыройземли приятно тревожили ноздри, напоминая об иных временах и иных местах, гдедоводилось мне стоять лагерем, и об отдыхе тоже.

Но, вместо того чтобы смежить глаза, я взял один из вьюков,положил себе под голову, набил трубку табаком и раскурил.

Бенедикт расхаживал по шатру, и я дважды вынужден был менятьсвое положение. Однажды он исчез из виду на несколько секунд, а потом свет вглубине шевельнулся, и я понял, что он открыл сундук. Затем он вновь появился,очистил стол, на мгновение отступил, снова приблизился к столу, присел.

Я опять сдвинулся, чтобы видеть его левую руку.

Он листал книгу или перебирал что-то примерно такого жеразмера.

Быть может, карты?

Конечно.

Многое отдал бы я сейчас за то, чтобы глянуть на тот Козырь,что он выбрал наконец и держал перед собой. Не меньше отдал бы я и за то, чтобыГрейсвандир оказался у меня под рукой — на случай, если в шатре вдруг появитсянекто, причем не через вход, за которым я следил. Ладони и пятки мои свербели впредчувствии боя или бегства.

Но Бенедикт оставался один. И сидел неподвижно, наверно,более получаса, а потом встал, убрал колоду обратно в сундук и погасил лампы.

Стражи монотонно расхаживали рядом. Ганелон уже храпел.

Я выбил трубку и лег на бок.

Завтра, сказал я себе. Завтра, если я проснусь, все будетхорошо.

Глава 5

Посасывая травинку, я следил, как крутится колесо мельницы.Я лежал на траве на противоположном берегу ручья, подперев голову обеимируками. В облачке брызг у колеса горела крошечная радуга, время от временикапли долетали и до меня. Плеск воды и шум колеса скрывал все посторонние шумы.Мельница была заброшена, о чем я очень сожалел — чертовски давно такой невидел. Смотреть на вращающееся колесо и слушать, как плещется вода — это непросто отдых, это не хуже гипноза.

Третий день мы гостили у Бенедикта. Ганелон развлекался вгороде. Прошлым вечером я был с ним и разведал все, что хотел узнать. Теперьвремени на увеселения у меня не оставалось. Надо было думать и быстродействовать. В лагере все сложилось нормально, Бенедикт приглядел, чтобы наспокормили, выдал обещанную карту и письмо. Мы тронулись на рассвете, а кполудню оказались уже возле замка.

Приняли нас хорошо, и, после того как нам показалиотведенные каждому комнаты, мы отправились в город, где и провели остаток дня.