Читать книгу "Невеста обезьяны - Автор Неизвестен -- Народные сказки"

лошадь твою съем!

Что было делать? Отдал Ёдзиро черту всю рыбу. Да только и это не помогло. Мигом проглотил черт иваси и требует у Ёдзиро теперь лошадь. «Ну, — думает рыбак, — пропал я! Съест черт лошадь, а потом и за меня примется!»

Бросил он лошадь, а сам пустился бежать без оглядки. Добежал он до большого дерева, забрался на самую верхушку и притаился там.

Вскоре пробежал черт мимо дерева: должно быть, лошадь уже сожрал и теперь искал Ёдзиро. Но рыбак спрятался так хорошо, что черт его не учуял и ушел в старую хижину, что стояла неподалеку от дерева.

«Так вот он где поселился!» — подумал Ёдзиро. Немного успокоившись, он спустился с дерева и незаметно пробрался йа чердак чертова логова. Решил Ёдзиро посмотреть, чем черт занимается у себя дома. Заглянул он вниз и видит: пошел черт в кладовую, принес оттуда целую груду рисовых лепешек и начал поджаривать их на жаровне — хибати. Потом опять отправился в кладовую: видно, что-то забыл. Тем временем Ёдзиро достал длинный бамбуковый шест, наколол на него все рисовые лепешки, что внизу лежали, и утащил их к себе на чердак.

Вернулся черт из кладовой, принес мисо. Глядь, а лепешек и нет! Пробурчал черт что-то себе под нос и опять пошел в кладовую. А пока он ходил, Ёдзиро своим шестом утащил на чердак все мисо.

Принес черт лепешки, смотрит: и мисо не стало. Пошел он опять за мисо, а Ёдзиро снова утащил к себе лепешки. Так черт и ходил то за тем, то за другим, а Ёдзиро все утаскивал к себе па чердак.

Устал черт от этой беготни.

— А, ладно, — говорит, — обойдусь сегодня без лепешек! Лучше отдохну немного.

Так он решил и стал гадать, где ему лучше улечься: на чердаке или в котле[34].

Услышал это Ёдзиро, забеспокоился. А что если черт в самом деле на чердак спать полезет?

— В котле спать лягу, — проговорил, наконец, черт и направился на кухню. Забрался он там в огромный котел, а сверху закрыл себя крышкой.

Обрадовался Ёдзиро, спустился быстро с чердака и наложил побольше тяжелых камней на крышку котла. Потом натаскал дров и стал высекать огонь кремнем.

Слышит черт, как чикает кресало, и кажется ему, что это птицы чирикают.

«Бо-бо-бо?» — загудело пламя под котлом. А черт думает: «Должно быть, это ветер в трубе так воет?»

А Ёдзиро изо всех сил старается: раздувает огонь, подбавляет жару. Накалился котел, начало черта припекать. Хотел он выбраться наружу, да не тут-то было? Крышка тяжела — не пускает. Взмолился тогда черт:

— Пощади меня, Ёдзиро, я тебе отдам и рыбу, и лошадь?

— Ишь чего захотел. Нет уж, получай по заслугам, — ответил Ёдзиро и еще подкинул дров под котел. Так черт и зажарился.

На другой день поднял Ёдзиро крышку, посмотрел, а котел до самых краев полон древесной смолы. Отвез он ее в город и нежданно-негаданно продал за большие деньги.

ГРИБ-СМЕХУН

Жили в старину в одной деревне три брата. Старший и средний были умные, а младший, Коскэ, слыл дурачком. Все в деревне его так и звали: Коскэ-дурачок.

Вырос Коскэ-дурачок, настала для него пора идти по свету искать свое счастье.

Покинул он вместе со старшими братьями родную деревню и пошёл с ними сам не зная куда.

Но не долго шли они вместе. По какому-то случаю отстал Коскэ-дурачок от своих братьев и забрел один-одинешенек далеко в горы. Закатилось солнце, пришлось Коскэ заночевать прямо в лесу. Постелью ему служили сухие листья, а изголовьем — корни деревьев.

На рассвете Коскэ снова пустился в путь. Скоро вышел он на опушку леса и вдруг увидел возле старого пня множество грибов.

Обрадовался голодный Коскэ, набрал их полный узелок. Йогом насадил несколько грибов на палочку, кое-как поджарил на костре и съел.

И тут охватило его такое веселье, что и описать невозможно! Захотелось ему смеяться, плясать, хохотать во все горло…

«Странно? С чего бы это!» — подумал Коскэ, крепился он, крепился да как зальется безудержным смехом:

— Ха-ха-ха? Ох-ха-ха-ха-ха!

Смеясь, прихлопывая в ладоши, приплясывая и распевая песни, стал он спускаться в долину. Люди, что жили в деревне у подножья горы, смотрят на него и дивятся:

— Смотрите, пожалуйста, какой весельчак? Просто зависть берет. Если бы он мог подарить хоть десятую часть своей веселости нашему правителю, тот бы его озолотил!

Так толковали крестьяне, провожая Коскэ завистливыми взглядами.

Где и как он провел следующую ночь, Коскэ и сам не знал. Настал день, и только тут он очнулся и увидел, что сидит на ступеньке какого-то храма. Принялся Коскэ рассуждать сам с собой:

— Где я? Что со мной? С чего это напало на меня такое веселье? Должно быть, причиной всему — вчерашние грибы! — И тут он увидел, что у него в узелке еще много таких грибов. Плюнул Коскэ, бросил их все до единого и снова пошел куда глаза глядят.

Так дошел он до большого города. Вдруг видит, у городских ворот собралась толпа людей и все глядят на какое-то объявление, вывешенное на столбе.

«Что там такое?» — подумал Коскэ и тоже вмешался в толпу.

А в объявлении было написано, что принцесса, дочь правителя, ни разу даже не улыбнулась с самого дня своего рождения. Кто заставит ее рассмеяться, тот получит ее в жены.

«Хо, вот забавно? — подумал Коскэ. — Попробую накормить ее грибом-смехуном!»

Поспешил Коскэ назад к храму, где бросил свои грибы. И что же он видит? Грызет мышка его гриб, а несколько других мышей, не помня себя, уже пляшут и кружатся посреди сада. И тоненько-тоненько пищат, точно хихикают:

— И-и-и!

А рядом кружится кошка, не обращая на мышей внимания, и тоже смеется, но только более грубым голосом:

— Ня-ня-ня!

Забывшись, хлопнул Коскэ в ладоши, но тут вспомнил, что стоит перед храмом, и попросил у богов, чтобы они помогли ему рассмешить принцессу и получить ее в жены. Потом собрал Коскэ свои грибы, пришел во дворец правителя и говорит:

— Я — лучший повар в мире. Кто отведает моих кушаний, тот от смеха не удержится! Разрешите мне приготовить для принцессы обед на пробу.

А случилось так, что незадолго перед тем во дворец уже явились какие-то два молодца и попросили позволить им рассмешить принцессу. Как раз в это время они наперебой выкидывали перед принцессой разные забавные штуки, чтобы она рассмеялась. После них должна была наступить очередь Коскэ.

Но