Читать книгу "Ритм наших сердец - Стелла Так"

– Черт возьми! Алессандрини? – воскликнул Итан. – Серьезно? Это невероятно! Как ты умудрилась достать билеты?

Взяла взятку у брата.

– О, у женщин свои средства и способы.

Итан от души рассмеялся, и я поняла, как сильно соскучилась по нему. По его голосу, его запаху, его объятиям. Когда все стало так сложно?

– Это великолепно, Саммер, – обрадовался друг, и по его голосу я поняла, что он не лукавит. – Я помню, как ты была подавлена, когда не осталось билетов. Конечно, я пойду с тобой.

Ах, Итан! Несмотря на то что не играл ни на одном инструменте и слушал классику только ради меня, он все же был готов сопровождать меня. Не важно когда, не важно куда, при этом еще и радовался. Просто потому что радовалась я.

– Спасибо, Итан, очень мило с твоей стороны. Я напишу тебе точное время концерта, чтобы ты мог забронировать билет на самолет, хорошо?

– С удовольствием, – слегка охрипшим голосом отозвался он. – Скучаю по тебе, милая.

– Я по тебе тоже.

– А теперь, к сожалению, я должен повесить трубку. Ш… эм, Тайсон и ребята скоро придут.

Мой желудок болезненно сжался.

– Конечно, без проблем. Услышимся.

– Пока, Саммер.

– Чао!

Итан повесил трубку и, хотя предвкушение концерта все еще трепетало во мне, я ощущала себя странно подавленной. Мои противоречивые чувства к Итану становились все более неприятными. Пришло время решить, что делать дальше с нашей дружбой. Это будет честно. По отношению к нему и ко мне. Но… почему я видела перед собой не его ярко-зеленые, а серые глаза, когда мне снилось, что меня поцеловали? Я раздраженно покачала головой и решила отправиться домой раньше Ксандера. Мне хотелось чего-нибудь поесть и принять ванну с пеной. И, возможно, выпить бокал вина.

Я попрощалась с ребятами и решила поехать на метро. Пока я терпела этот город, не затыкая постоянно уши. Я привыкла к Нью-Йорку быстрее, чем считала возможным. «И, – добавил тихий голос внутри меня, – как известная пианистка Нью-Йоркского оркестра, я езжу только на такси».

Уже знакомым маршрутом я быстро прошагала от студии до станции метро, купила китайскую лапшу и начала есть, пока ждала поезд. При этом на глаза мне попался огромный плакат, объявляющий о начале фестиваля «Зажигай». Теперь они висели на каждом углу. Это было то же фото, что и в рекламе по телевидению: молодой человек с черными волосами стоит перед шумной толпой, а у него за спиной два горящих крыла. Я внимательно посмотрела на него, и у меня внезапно побежали мурашки по коже. Почему я не заметила этого раньше? Диджеем на фотографии являлся не кто иной, как Габриэль Блейзон.

К счастью, в этот момент подъехал поезд и заслонил собой плакат. Я вошла и села у окна. Что такого в этом парне, почему он так выводит меня из себя? С тех пор, как почти неделю назад он вернул мне туфлю, мы не пересекались. Чему я, собственно, безмерно радовалась. Тем не менее я поймала себя на том, что почти ежедневно открываю его Instagram, чтобы посмотреть новые посты. Он всегда публиковал черно-белые фотографии своего окружения и никогда – себя самого. Десяток фотографий его кед на разных улицах. Горизонт Нью-Йорка. Танцующий лист на ветру. Улыбка на лице женщины, которую он обнимал. И, конечно, нотные листы.

Если бы я знала Габриэля Блейзона только по его фотографиям, я бы считала его вдумчивым, артистичным человеком. Но всякий раз в моей голове проносился образ оригинала. Его взгляд, когда он смотрел на меня через всю комнату. Его дыхание на моей коже. Его насмешливая улыбка, когда он назвал Ксандера тараканом. Почему эти двое так бурно реагируют друг на друга? Это обычная конкурентная борьба между двумя диджеями или все дело в чем-то ином? Ксандер, кстати, так больше не поднимал этот вопрос.

Все еще думая о Габриэле Блейзоне, я опустила глаза. Как ни странно, сегодня я обула те же туфли, что и тогда. По прихоти, которая могла исходить только от дьявола Instagram, я вытащила мобильный телефон и сфотографировала свои ноги. Затем сделала фото черно-белым и разместила под ним текст: «Яд может быть оружием женщины, но точно брошенная туфля тоже подойдет».

Как раз когда я вошла в квартиру и выскользнула из обуви, мой телефон завибрировал. Я открыла Instagram и застыла. Новое уведомление.

«Gabriel_Blazon подписался на вас».

А затем я увидела его последний пост. На фото была его рука с множеством браслетов с разных фестивалей, в которой он держал… мою туфлю. Ниже была подпись: «Несколько дней назад я получил забавный маленький подарок. Обычно поклонницы швыряют в меня трусиками, но настоящий джентльмен с достоинством принимает все, что ему дарят».

Ох… этот маленький негодяй.

11

– Эй, Сэм… ты еще спишь?

– Хм.

Зевнув, я открыла один глаз. О черт! Угораздило же меня заснуть на диване. Я смутно различила склонившегося надо мной брата с телефоном у уха.

– Ксан, что случилось? Сколько сейчас времени? – пробормотала я сонно.

– Половина пятого. Утра. Продюсер дал нашей песне зеленый свет. Более того, он в восторге. Сейчас я еду на Лонг-Айленд, чтобы вместе с командой подготовить все. Ты уверена, что не хочешь со мной?

– Совершенно уверена, – проговорила я, задаваясь вопросом, как брату удается вообще не спать.

Он выглядел так, будто ни секунды не отдыхал за последнюю неделю. Но несмотря на это, буквально искрился возбуждением и покалывающей энергией.

– Хорошо, у тебя есть все, что тебе нужно, не так ли? Если нет, позвони мне. Следующие несколько дней я буду ночевать в отеле, но вернусь, прежде чем ты улетишь, ладно?

– Удачи, – пробормотала я.

– Спасибо. Ты лучшая, – заявил Ксандер, поцеловал меня в щеку и побежал к выходу с сумкой наперевес.

– Ты ничего не забыл? – крикнула ему вслед, но дверь уже захлопнулась, и через несколько минут я уже снова спала.

Чуть позже меня разбудил звук будильника. С ужасно растрепанными волосами я выключила его и оглядела пустую квартиру. Меня поразила тишина. Молчание, которое раньше я всегда предпочитала всему остальному. Но после нескольких дней, наполненных смехом Ксандера, нашей музыкой и жизнью, теперь я чувствовала себя страшно одинокой.

Только чтобы чем-то занять себя, я села за рояль брата и начала играть. Но уже через несколько минут я поняла, что что-то не так. В пустом пентхаусе мелодия звучала гулко и ужасно тоскливо. Раздраженная, я стала играть быстрее, громче, настойчивее. Но музыка оставалась прохладной в моих ушах.

Что случилось? Это начало музыкального ступора? Наконец-то у меня появилось время! Я хотела играть! Я должна была играть! Я… мизинец соскочил, и я вздрогнула от искаженной ноты.

Устав, я захлопнула крышку, а затем глубоко вдохнула и выдохнула.