Читать книгу "Ясень и яблоня. Черный камень Эрхины - Елизавета Дворецкая"

– Учили тебя! – с негодующим презрением отвечала Эрхина. Она позволила довести это самонадеянное и дерзкое рассуждение до конца только потому, что почти не слушала. – Твоя мать! Что она понимает! Ведь настоящий амулет нельзя сделать для себя, можно только для другого, неужели у вас таких простых вещей не знают!

– Ну, попроси другого. Что здесь, людей мало?

– В моей бабке была великая сила – никто не сможет того, что могла она!

– В Дер Грейне ее кровь, и она кое-чему научилась…

– Не говори мне про эту мерзавку! – Эрхина так взвизгнула и лицо ее так некрасиво исказилось, что Торвард чуть не отскочил. – Она всегда метила на мое место! Она думает, что теперь ей все дороги открыты! Но она не дождется! Я не уступлю ей моего места! Оно принадлежит мне по праву, только мне!

– Да неужели? – Торвард никогда не замечал в Дер Грейне особенного честолюбия.

– А ты и не видел? Ты слеп, как новорожденный котенок, и ничего не понимаешь в этом! И не суйся не в свое дело!

– Я хотел тебе помочь, – сдержанно заметил Торвард. Он видел, что она не в себе, да и в поддержании «внутренней тишины» за эти месяцы добился некоторых успехов, но все же совсем невозмутимо принимать такое обращение не мог.

Двое суток Эрхина почти не спала, не ела, не знала покоя: не в силах сидеть на месте, как будто неподвижность причиняла ей боль, она бродила по Дому Четырех Копий, по зеленым валам, по лугам над морем между курганами, томилась, подходила к самой полосе прибоя и стояла, не замечая, что волны треплют ее подол. Она словно бы хотела пойти по воде вслед за беглянкой – и не смела. Но вот дух кургана открыл ей правду, и ее томление стало неистовым нетерпением. Как хотелось бы ей призвать бури и ураганы на корабль, увозящий обманщицу, утопить ее, немедленно утолить свою ярость! Но Эрхина не могла этого сделать, пока в руках у беглянки находилось ее сокровище. Ее приводила в ужас мысль о случайной буре, о встрече с «морским конунгом» – гибель Сэлы сейчас будет означать и гибель «глаза богини Бат». Нет, приходилось желать кораблю и его грузу всяческого благополучия – до встречи с туальскими мстителями.

– Вы должны догнать ее и вернуть мой амулет! – говорила она воинам в Срединном Покое на другое утро. – Даже если все духи и боги морей помогали ей, вы должны ее догнать! «Она на корабле, плывущем к земле сэвейгов», – повторила Эрхина слова призрака. – Так разве у нас нет кораблей, чтобы догнать ее?

– Корабли у нас есть! – пылко заверил ее Кадарн Копьеметатель. Как и все воины, он был смущен и встревожен непривычным волнением фрии, но бодрился и верил, что скоро все станет как прежде.

– Скорее всего, она направилась к себе домой, во Фьялленланд! – прибавил Бран. – А значит, догонять ее должен тот, кто уже был там и знает дорогу!

– Уж не ты ли? – Кадарн с небрежным превосходством покосился на него. – Ты еще молод возглавлять такие походы!

– Я однажды взял ее в плен и возьму снова! – краснея от негодования и на глазах наливаясь упрямством, ответил Бран. – И я никому не позволю встать у меня поперек дороги.

– Что-то ты молчал, когда мы сравнивали свои подвиги! Тебе было нечего возразить мне, и только теперь, когда заблестела впереди награда, ты вон как распетушился! Но и я так просто не сходил с дороги, пусть бы на меня мчалась боевая колесница!

– Теперь не до колесниц! Или ты так могуч, что можешь ездить на колеснице по морю, как сам Ллир?

– Мой корабль не уступит колеснице самого Ллира!

– А вот это ты хватил! – вдруг вставил Торвард, еще прежде, чем Бран успел придумать ответ. Все повернулись к нему. – Все ваши коракли против кораблей Морского Пути никуда не годятся, – уверенно продолжал он. – Не знаю, что за корабль увозит нашу беглянку, но догнать его на ваших «коровьих шкурах» будет не так-то просто. Разве что самого Ллира запрячь.

– Но у нас есть те три корабля, которые мы привели из Фьялленланда! – вставил Фуиль, пока остальные обиженно насупились. – Наши коракли рядом с ними просто лоханки, это он правильно говорит.

– Нужно взять те фьялльские корабли. Иначе ее не догнать. А они, я их видел, могут вместить не больше ста человек каждый. Всего триста. Их я отберу сам.

– Ты? – раздалось сразу множество голосов.

– А кто же? – Торвард огляделся, как будто не понимал, чему тут удивляться. – Хоть один из вас умеет ставить парус, править рулем большого корабля? Я из Морского Пути, то есть умею управляться с тамошними кораблями гораздо лучше вас всех, доблестные воины. А еще я, как-никак, священный супруг фрии, а значит, ваш военный вождь. Если кто подзабыл об этом… от огорчения, то я готов подтвердить свое звание хоть сейчас. – Он положил ладонь на рукоять меча, чтобы никто не сомневался, как именно он предлагает его подтвердить. – А еще… Я что-то такое слышал, будто в том амулете заключена сила фрии, а значит, сила всего острова Туаль. Я не ошибся? Так куда же вы полезете, если у вас украдена ваша сила? А я-то – не туал. Моя сила осталась при мне. Я и поведу вас.

Теперь это было лучшее, что он мог сделать. Его надежды на то, что без камня в Эрхине проснутся естественные человеческие чувства, рухнули очень быстро. В эти дни она едва замечала его, не слышала его слов, не понимала его попыток ее утешить или убедить, что она может жить дальше и без «глаза богини Бат». Без амулета она не могла любить даже и той снисходительной хозяйской любовью, которую подарила ему на Праздник Цветов. Оставаться возле нее было бессмысленно, в этом не было ни пользы для нее, ни удовольствия для него.

Но его решение уехать с Туаля вовсе не означало бегство или отказ от дальнейшей борьбы. Торвард действительно собирался вернуть Эрхине «глаз богини Бат», потому что безо всяких призраков знал, где его искать. Он вернется к ней снова, уже в своем собственном обличье. И с таким свадебным подарком, который она никак не сможет отвергнуть. А значит, и свадьба станет неизбежной.

– Не нужно этого делать! – Пока все обдумывали его слова, вперед пробралась Дер Грейне. Вид у нее был встревоженный, она отчаянно волновалась, но все же считала нужным высказать то, что держала на уме. – Не нужно снаряжать войско на фьяллей, не нужно! Фрия, подумай! – взывала она, хотя фрия сейчас меньше всего была способна рассуждать здраво. – Один раз вы уже ходили на Фьялленланд войной! И вот чем это кончилось! Ведь кража камня – это их месть нам за тот набег! Богиня наказала нас за напрасно пролитую кровь, за то, что мы забыли ее первый закон – закон любви и единения со всем живущим…

– Замолчи! – гневно крикнула Эрхина и поднялась на своем сиденье. – Ты только рада, что я ограблена! Ты тогда радовалась, что мне было нанесено такое оскорбление! Ты была бы счастлива, если бы меня склонили принять то сватовство – тогда ты заняла бы мое место! Ты и теперь думаешь занять мой трон! Я вижу, вижу все, что у тебя на уме! Ты хочешь, чтобы мой амулет никогда не вернулся, чтобы я умерла, чтобы погиб весь остров Туаль, а ты могла бы им править!

– Откуда у тебя такие черные мысли?! Это недостойно тебя! – отвечала Дер Грейне. Она побледнела, голос ее дрожал, выдавая, как тяжело она оскорблена. – Я хочу для острова Туаль не гибели, а спасения! Мы сошли с пути Богини, сошли с пути любви, и она наказала нас! Мы должны вернуться на путь Богини! Мы должны помириться с фьяллями! Не нужно войска! Позволь мне отправиться к ним вместо воинов, и я добьюсь примирения! Я узнаю, чего они хотят. Я сумею склонить их к миру!