Читать книгу "Ведьма - Анна Никода"

— Есть другие варианты? — изогнула я бровь. Вариантов не было.

— Алиса… — он решился уже, когда дверь за мной почти захлопнулась. Я придержала ее кончиками пальцев, впуская в натопленный дом утренний холод. — А Дашей-то что? Поможешь?

— Чем смогу, — суховато отозвалась я, и дверь захлопнула. Вся ситуация мне ужасно не нравилась. Предположим, я бы в любом случае помогла — детей жалко. Но с другой стороны — начинать активные действия, значит привлечь к себе пристальное внимание ведьмы. Она наверняка после сегодняшнего фиаско догадалась уже, чьих рук, то бишь лап, это дело. Только пока не знает, кого именно. Репутация местной ведьмы наверняка сыграла мне на руку — кто может предположить, что оборотень притворяется колдуном лишь бы ему дали спокойно пожить?

Проблема в том, что если я начну открытые военные действия, вся конспирация полетит к чертям.

Но… детей ведь жалко.

Тьфу.

Оказавшись на улице, я зябко завернулась в куртку и потрусила на свой берег — дел невпроворот, на дворе конец октября, самое время для простуд и прострелов, а у меня даже мази никакой нет. Впрочем, заняться целительскими делами сразу не получилось: пока провозилась со скотиной, солнце поднялось высоко, растопив лед и превратив подсохшую было сельскую дорогу в кашу. Соседские свиньи радостно рылись в грязи, похрюкивая и повизгивая. Машка с не менее счастливым видом сидела на моем заборе и передразнивала хрюшек, заливаясь хохотом, когда они недоуменно поводили рыльцами на странные звуки. Но едва я попыталась незаметно проскользнуть на задний двор, дабы уйти в лес огородами, она тут же спохватилась:

— Теть Лиса! Тетя! — завопила девица, едва не навернувшись с забора. Торопливо соскользнув с него (прямиком в засохшие стебли подсолнечника, недовольно зашелестевшие листьями), она подскочила ко мне: — А правда говорят, вы Гришку приворожили?!

— Чего? — изумилась я. Завернутая в старое одеяло банка с остатками медвежьего жира едва не выскользнула из рук.

— Ну, вы же ведьма? — принялось втолковывать дитя.

— С чего ты взяла? — я и раньше знала о слухах, но Машка до сих пор претензий не предъявляла.

— Так бабка говорит, — пожала плечами девица. Спорить с бабкой было бесполезно. — А Генка сказал, что вы его пытались приро… пиро… при-во-ро-жить, во! И не смогли, и тогда за Гришку взялись, потому что у него папаша в сельсовете…

Из всего этого бреда я вычленила кое-что очень интересное:

— Мань, — задумчиво почесав замерзший нос, спросила я, — а ты когда с Генкой-то общалась?

— А он к бабке за самогонкой ходит, — бессовестно сдала Машка. — Ну так что?

— Что?

— Правда?

— Нет.

Выпроводив девчонку, я поменяла планы. Одно дело, когда распускают слухи о ведьме и совсем другое — когда чешут язык в попытке выдать желаемое за действительное. Генка ко мне и на километр не приближается — знает, гад, что я его с потрохами съем — а за спиной почему бы и не посудачить? Ну уж нет. Мое терпение лопнуло.

Найти великовозрастного оболтуса оказалось не так-то легко. На хуторе его не было, даже запах и тот застарелый, позавчерашний, пришлось идти на другой берег. Гришка на мой вопрос только пожал плечами:

— А черт его знает, я его уже пару недель не видел… Он после сенокоса в запой ушел… А после того, как… Ну, в общем, мы не особо сейчас ладим.

— Ну не один же он пьет? — логично предположила я, выдыхая клубы пара, словно дракон. День медленно, но верно начал клониться к вечеру и солнце, заходившее теперь рано, едва грело, хоть и заливало окрестности пылающим золотом, словно в последний раз. Тонкая нитка облаков на горизонте светилась розовым, предвещая морозы. В дом я заходить не хотела, наслаждаясь последними ясными деньками, а потому Гришка вышел на крыльцо. Никита Алексеевич шумно плескался в бане, судя по звукам, только что опрокинув на себя бадью с ледяной водой. Я только вздохнула — лечишь их, лечишь…

— Ну, мы раньше иногда у Петьки сидели, — пожал плечами парень, шумно скребя давно не бритый подбородок. — На том конце села, у храма. Только там вечно всякая шушера собирается, не ходила бы ты… Хоть участкового возьми, что ли?

— А он вернулся? — спохватилась я, уже отойдя шагов на десять.

Как оказалось, не только вернулся, но и успел меня опередить. Когда я вошла в пункт полиции, в маленькой клетушке метр на два, отгороженной от остального мира толстыми прутьями решетки, сидел Генка. Запитое лицо помимо следов пьянства могло похвастаться еще и парочкой синяков, лиловеющим распухшим носом и разбитой губой. Костяшки тоже кровоточили, грязная фиолетовая куртка была порвана в двух местах и оттуда торчали серые от грязи куски синтепона. Напротив него склонился над столом участковый. Выглядел он не лучшим образом: встрепанные волосы стояли торчком, форма измялась, а с щеки на шею уходил длинный порез с уже запекшейся коркой крови.

Ноздри у меня затрепетали от убийственной смеси запахов крови и немытого тела. Я остановилась в дверях, восстанавливая контроль над второй ипостасью и стараясь дышать ртом. Впрочем, скрипучие двери тут же выдали мое появление, с отчетливым хлопком захлопнувшись за спиной. Ржавая старая пружина ехидно задрожала.

Участковый, недовольно обернувшись на нежданного посетителя, изумленно вскинул брови. Хмурую гримасу сменила счастливая улыбка.

— Алиса Архиповна?! Вот так сюрприз… Чем обязан?

Я не слишком уверенно шагнула к нему, тронутая столь явным ко мне расположением. Отчего-то казалось, он и с преступниками будет столь же добродушен, сколь неизменно был ко мне. Видеть, что это далеко не так, было странно и волнующе — что совершенно не к месту. Неожиданно охрипнув, я откашлялась, продолжая смотреть на него — командировка явно была не из легких, под глазами залегли темные круги, он осунулся и хотя был рад меня видеть, заметно, что появление мое совсем не вовремя.

— Да вот, искала кое-кого, — прикидывая, стоит ли рассказывать ему об очередном витке наших отношений с Генкой, я мрачно кивнула на узника. Тот угрюмо показал средний палец. — Но, как вижу, вы его уже нашли. Оперативно работаете, участковый.

— Что он еще натворил? — вздохнул Алексей Михайлович, выдавая мне чистый лист и выцветшую, с погрызенным колпачком, ручку. Я брезгливо отказалась:

— Ничего такого, что нельзя было бы решить полюбовно. Правда, Геночка?

Геночка скривился:

— Слышь, стерва, ты бы не зарывалась…

— За что он здесь? — не обратив внимания на его слова, я любопытно сунула нос в видавший виды компьютер участкового. Увидеть, что именно написано не удалось — файл с отчетом тут же закрылся.

— Любопытство сгубило кошку, слышали такую поговорку? — хмуро поинтересовался участковый, вставая из-за стола. Подхватив за локоть, он увлек меня за угол, где оказалась еще одна дверь, а за ней — собственно, жилище. Небольшая чистая кухня, на которой явно редко готовили и столь же пустая спальня через стену, с разбросанными по полу носками и висевшим на двери полотенцем.