Читать книгу "Галактическая империя - Айзек Азимов"

Все это были величины заданные. Зная положение планеты и скорость ее вращения, рассчитывались скорость и направление. Это были незначительные, но необходимые расчеты. Миллионы миль – по космическим меркам расстояния ничтожные, но для космического корабля это долгий путь.

Имело значение также положение корабля. Байрон отметил для себя две известных звезды и вычислил по расстоянию между ними и солнцем Родии их настоящие координаты.

Расчеты были сделаны наспех, но оказались достаточно точными, – в этом он был уверен. Байрон рассчитал также, что через шесть часов полета им придется совершить Прыжок. После этого он закончил последние приготовления к полету.

Два других его спутника в это время спали. Он сказал себе, что это хорошо и что ему не хотелось бы, чтобы кто-нибудь крутился под ногами. Тут он услышал слабый звук чьих-то шагов. На пороге стояла Артемида.

– Привет, – кивнул он. – Почему ты не спишь?

– Можно мне войти? – шепотом спросила она. – Я не помешаю тебе?

– Зависит от того, что тебе нужно.

– Я постараюсь все делать правильно.

Что-то она уж слишком покладиста, подумал он.

– Я ужасно боюсь, – сказала вдруг она. – А ты?

Он хотел сказать «нет», но внезапно ему перехотелось притворяться. Он смущенно улыбнулся и ответил:

– Тоже.

Казалось, это успокоило ее. Она уселась на пол, вытянув ноги, и принялась рассматривать груду справочников на столе.

– Ты нашел все эти книги здесь?

– Да, конечно. Без них невозможно управлять космическим кораблем.

– И ты все в них понимаешь?

– Не все. Хотя надеюсь, что понимаю достаточно. Для того чтобы попасть на Лингану, нам предстоит сделать Прыжок.

– Это сложно?

– Нет, если понимать в схемах и уметь читать карту. Но для этого нужен опыт, а его-то у меня и нет. Кстати, мы могли бы совершить несколько Прыжков, но я надеюсь обойтись одним.

Он не хотел говорить ей всего: не хотел ее пугать. В то же время ему было необходимо поделиться своими опасениями с кем-нибудь.

– Есть несколько моментов, которых я не знаю, хотя их нужно знать. Я не уверен в точности моих расчетов.

– И что может произойти, если ты ошибся?

– Мы можем слишком приблизиться к солнцу Линганы.

Она задумалась и потом сказала:

– Ты не представляешь себе, насколько я чувствую себя лучше.

– После того, что я рассказал тебе?

– Конечно. Только что я чувствовала полную нашу беспомощность. Теперь же я знаю, что мы попадем туда, куда стремимся, и что все в наших руках.

Байрон был польщен. Как она изменилась!

– Я не уверен, что все в наших руках.

Она жестом остановила его.

– Да. Я ЗНАЮ, ты сумеешь управиться с кораблем.

И Байрон почувствовал, что он тоже верит в это.

Она повернулась к нему лицом. Он заметил, что она смыла макияж, и удивился, как ей это удалось. Вероятно, с помощью носового платка и мизерного количества питьевой воды. Ее белоснежный воротничок прекрасно оттенял смоль ее волос и глаз. Глаза… Какие они теплые…

Молчание затягивалось. Он торопливо спросил:

– А ты, я думаю, не слишком много путешествовала? Кажется, ты говорила, что летала на пассажирском космическом лайнере?

– Только раз. Но и этого было много. Если бы я не летала на нем, то никогда не встретилась бы с этим противным тиранийским донжуаном… Я не хочу говорить о нем!

Она замолчала. Ее взгляд скользил по полу. Потом она вдруг окликнула его:

– Байрон! Как ты думаешь, история дяди Джила – правда?

– Ты полагаешь, что все может оказаться лишь игрой его воображения? Ведь он мог сам придумать все это, а по прошествии лет поверить в реальность вымысла. Но все-таки не стоит спешить с выводами. В любом случае мы летим на Лингану.

Они были очень близко друг от друга. Он мог коснуться ее рукой, обнять, поцеловать…

Что он и сделал.

Казалось, ситуация не располагала к этому. Только что они говорили о Прыжке и Джилберте, а теперь она, тихая и податливая, лежала в его объятиях.

Первым его порывом было извиниться, но она не делала никаких попыток высвободиться, только положила голову ему на плечо. Глаза ее были закрыты.

Поэтому он не сказал ничего и вновь поцеловал ее, медленно и торжественно. Это было лучшее, что он мог сделать в данный момент, и он понимал это.

Наконец она мечтательно спросила:

– Ты голоден? Я принесу тебе немного концентратов, только разогрею их слегка. Тебе должно понравиться. И мне бы не мешало привести себя в порядок.

Она направилась к двери, но вдруг остановилась. В ее голосе прозвучала легкая насмешка:

– После поцелуев пищевые концентраты должны показаться просто божественными!

Когда в каюту зашел Джилберт (это случилось часом позже), он не выразил никакого удивления по поводу мирно беседующих Арты и Байрона. Не прокомментировал он и тот факт, что рука юноши покоилась на талии его племянницы.

Он спросил:

– Когда мы совершим Прыжок, Байрон?

– Через полчаса.

Прошли полчаса; приборы были включены; разговоры стихли.

Во время «Зеро» Байрон набрал в легкие побольше воздуха и перевел рычаг из крайнего правого положения в крайнее левое.

Корабль тряхнуло, и Байрон на мгновение потерял сознание.

Когда через минуту он пришел в себя, звезды в смотровом окне преобразились. Байрон выровнял судно. Одна из звезд яркой белой точкой сияла перед ними. Байрон направил на нее телескоп. Сверившись со справочником, он сделал вывод:

«Слишком далеко. Но все же это она, Лингана».

Это был первый совершенный им Прыжок, и он прошел успешно.

Глава 12

Прибытие Автарха

Автарха Линганы, казалось, занимает какая-то мысль.

– И вы ждали сорок восемь часов, чтобы сказать мне об этом, – сказал он.

Ризетт вяло возразил:

– Но, сэр, не было никакой необходимости сообщать вам об этом раньше. Если бы мы беспокоили вас по всякому пустяку, ваша жизнь давно превратилась бы в сущий ад. Сейчас мы сообщаем вам об этом, потому что не можем сами принять решение. Это подозрительно, а в нашем положении мы не можем допускать ничего подозрительного.

– Повторите мне все, что вам известно.

Автарх задумчиво смотрел в окно. Окна были самой большой достопримечательностью линганийской архитектуры. Они были средних размеров, невероятно чистые и прозрачные; не столько окна, сколько линзы, отражающие во все стороны свет и открывающие перед любым взглядом великолепную панораму.