Читать книгу "Одна жизнь – два мира - Нина Алексеева"

А ведь если бы он, только один он просто пальцем шевельнул, вся эта кровавая вакханалия прекратилась бы и все эти невинно пострадавшие вернулись к мирному созидательному труду. Сколько миллионов жизней сохранил бы этот поступок, сколько пользы принесли бы они не только нашей стране, но и всему человечеству во всех странах мира, но он не сделал это до самой своей смерти.

Сталинский «трест»

Когда-то я прочла, что после разгрома Красной Армией белой армии удалось значительную часть, около 160–170 тысяч человек, под командованием генералов Врангеля и Деникина морским путем перебросить в Турцию. Где их никогда не покидала надежда, перевооружившись, при помощи иностранных держав (а не своего народа) под колокольный звон въехать в Россию, уничтожить народную Советскую власть и перевешать всех большевиков тогда еще во главе с Лениным и Троцким.

В то, что народную Советскую власть можно уничтожить при помощи иностранных держав, крепко верила правая монархическая часть эмигрантов. Поэтому основная часть монархически настроенной эмиграции, объединив свои силы, избрала Высший монархический совет (ВМС), который возглавил генерал Врангель.

Генерал Врангель и все его окружение, так же как и во время Гражданской войны, пытаясь сохранить армию от распада, старались держать ее вне политики и проводить в жизнь монархическую программу под лозунгом «непредрешенчества». Они считали, что наше дело — избавить страну от большевизма, а что дальше — видно будет, потом разберемся.

Но была и другая группа, которая считала, что Советскую власть нельзя ликвидировать военным путем, тем более извне, и что этот путь уже потерпел поражение. Теперь же ставку надо делать на антисоветские, антибольшевистские силы внутри страны. Там ведь осталась и живет основная часть монархически настроенного населения. Не могли же все они так внезапно за 15–20 лет перемениться после трехсот лет дома Романовых!

Почему монархисты считали, что основная часть населения России монархически настроена? Если бы это было так, то тогда бы они легко победили в Гражданскую войну. А ведь тогда уже видно было как ясный божий день, что в нашей многомиллионной стране против царского режима, помещиков и буржуазии вообще боролась основная часть населения, и если не вполне, то в достаточной степени сознательно.

Ведь крестьяне громили и жгли помещичьи усадьбы задолго до того, как услышали о большевиках. Вообще, что такое большевизм, никто понятия не имел, а о Ленине тем более никто даже слыхом не слыхивал.

Да, собственно говоря, и те несколько десятков тысяч, в основном малограмотных тогда, коммунистов на всю нашу огромную страну вряд ли сами толком понимали, что такое коммунизм, а тем более что такое большевизм. Поэтому народ боролся и шел на смерть за одну и ту же простую идею: за будущее счастье жить на земле, которая бы по праву принадлежала всем в равной степени, а не посланным богом небожителям. «Долой, долой монархов, раввинов и попов». Им хотелось даже на небо залезть и разогнать всех «богов», на глазах которых была создана такая несправедливая жизнь на этой земле.

А вот что именно русские монархисты и аристократы в то время не поняли это то, что им надо было уменьшить свой аристократический пыл и гонор, выучить получше свой родной русский язык и снизойти со своих поднебесных вершин и постараться понять и поговорить с народом. Я подчеркиваю — с НАРОДОМ, тогда не было бы Гражданской войны и не было бы жестокости с обеих сторон.

Известный русский писатель Роман Гуль вот что пишет в своих воспоминаниях о русской аристократии:

«После записи в армию гвардии полковник Пронский обращается к нам с речью… Картавя и не по-русски, а по-петербургски… растягивая слова, он говорит:

— Поступая в нашу (ударяет на этом слове полковник) армию, вы должны прежде всего помнить, что это не какая-нибудь „рабоче-крестьянская“, а офицерская армия.

Я гляжу на его шевроновые узкие, как чулки, сапоги, на золотое кольцо на бледном дворянском пальце, на колодку орденов над карманом хорошо сшитого френча и с чувством подлинной горечи думаю: „Так неужели ж он не хочет, чтобы наша армия стала действительно рабоче-крестьянской?… А нас всего человек четыреста молодежи. И вот мы, эти двадцатилетние мальчики, мечтающие ввести всероссийский потоп в государственные берега, должны противостать миллионной большевистской России“.»

Обратите внимание, это пишет доброволец, дворянин: «Нас всего человек четыреста молодежи… и мы должны противостать миллионной большевистской России».

Но они, наши русские аристократы, поступили и поступали, так же как и Николай II Кровавый в то страшное Кровавое воскресенье, где он в своем дневнике про расстрел рабочих 9 января 1905 года написал: «ОНИ ДОЛЖНЫ БЫЛИ СТРЕЛЯТЬ» — и вслух сказал: «не жалея пуль». Это он, правда, в дневнике не написал, но приказал устно — стрелять в идущий к нему народ «не жалея пуль».

Пуль не пожалели, и снег на Дворцовой площади у него на глазах был украшен кровью сотен убитых рабочих, их жен и детей, которые, празднично одетые, шли ко дворцу с хоругвями, иконами и портретами царя в руках. Так рассказывал мне сам Александр Федорович Керенский. Он и его товарищ, прогуливаясь, оказались очевидцами этой демонстрации и, так же как и все, бежали от стрельбы по демонстрантам. И потом он же лично принимал участие в комиссии по расследованию этой жуткой, кровавой трагедии.

И вот в это время из России стали доноситься упорные слухи, что в России происходит распад большевизма. Что там произошли такие перемены, что от коммунизма остались одни только лозунги. Что там уже ищут замену Ленину и с трудом только стараются укрепить власть, завоеванную в Гражданскую войну.

Как раз в это время ГПУ тоже решило создать «антисоветские» партии в целях выявления планов эмигрантских организаций. Задача этих ловушек заключалась еще в том, чтобы, втянув эмигрантов в это подпольное движение, держать их под контролем, стараться перехитрить и по мере возможности дестабилизировать.

Одной из таких партий, созданных ГПУ, было Монархическое объединение Центральной России (МОЦР) под кодовым названием «Трест». Связь с «Трестом» эмигранты поддерживали с назначенным ГПУ лидером А. Федоровым (бывшим крупным царским чиновником, занимавшим теперь какую-то высокую должность в каком-то советском учреждении).

Коммунисты также надеялись быстро осуществить свою утопическую идею, думая, что рецепт ее осуществления уже находится у их руках. Но как и всякое неиспытанное лекарство может оказаться смертельным, так и эта, казалось, прекрасная идея привела почти к смертельным результатам, оказавшись в руках неопытных идеалистов и проходимцев.

Прав был Ленин, когда сказал: «Шаг вперед, два назад». К сожалению, он рано ушел от нас. Но, к несчастью той части населения, которая хотела и стремилась спасти страну, и к радости антисоветской части населения, власть в свои руки захватил уже тот, кто, тщательно пытаясь скрыть свою бывшую провокационную деятельность, вел себя так, как будто хотел показать всем, что он «больше большевик, чем папа римский католик.»