Читать книгу "Шантарам - 2. Тень горы - Грегори Дэвид Робертс"

– Спасибо, не надо, – остановил я его. – Я и отсюда чувствую запах.

– Я же говорил тебе, мой пасхальный кролик! – воскликнул Винсон, обнимая Ранвей. – Люди почувствуют этот запах еще на улице, и он будет их типа гипнотизировать.

– Успеха вам, ребята, – сказал я, потянув Карлу за собой на улицу.

– Открытие состоится в полнолуние, – сказала Ранвей, успевшая лишь наполовину высвободиться из объятий Винсона. – Не забудьте.

На улице Карла спросила меня:

– Ну и как тебе Винсон?

– Весь расточился на кофейные зерна. А как тебе Ранвей?

– Она сказала мне, как они назвали кофейню.

– Да, знаю, «Любовь и вера». И как тебе название?

– Любовь – это, наверное, он, а она – вера.

Мы сели на мотоцикл, но тут дорогу нам загородил остановившийся автомобиль – точнее, катафалк. За рулем был Неспящий Баба Деннис, рядом с ним сидел Конкэннон. Сзади пристроились Билли Бхасу и Джамал Все-в-одном, а между ними в прозрачном пластиковом гробу возлежал манекен из витрины магазина.

Конкэннон высунулся из окна и ухмыльнулся Карле.

– Разыскать и доставить живого или мертвого, – произнес он.

– Двигай дальше, – бросил я.

– Здравствуй, Карла, – сказал Деннис, – очень рад тебя видеть, проснувшись. Мы не встречались, когда я был на той стороне?

– Привет, Деннис, – рассмеялась она, обнимая одной рукой мое плечо. – Когда я впервые увидела тебя, ты был, несомненно, под кайфом. Чем это, черт побери, вы занимаетесь?

– Мы изучаем движения Спящих во время их транспортировки в камерах для сна. К манекену прикреплены чувствительные полоски, имитирующие разнообразные ушибы и кровоподтеки. Они помогают нам определить оптимальную конструкцию камер, которые мы изготавливаем.

– Вы и гробы сами делаете? – спросила Карла.

– А как же, – ответил Деннис, отдавая чиллум Конкэннону. – Это наша обязанность. Существующие в настоящее время камеры для сна вынуждают Спящих сдвигать ноги, а наша конструкция позволяет им принять более свободное положение, расположиться с удобством. Это очень важно.

– Понятно, – улыбнулась Карла.

– Мы обтянем наши камеры мягчайшим шелком и подобьем их перьями, – продолжал Деннис, держась за баранку катафалка. – А сами камеры стеклянные, так что вокруг Спящих будут расти корни, возиться мелкие животные и насекомые, и Спящим будет веселее спать в их компании.

– Ясно, – сказала Карла, опять улыбнувшись.

– Разреши представить тебе Билли Бхасу и Джамала Все-в-одном, – сказал Деннис. – Парни, это мадам Карла.

Билли Бхасу улыбнулся Карле, Джамал покрутил головой, прозвенев свисающими на цепочках божками.

– Все-в-одном, – кивнул я в сторону Джамала, не удержавшись.

– Все-в-одном, – повторил он.

Я взглянул на Карлу. Она поняла меня.

– Все-в-одном, – произнесла она, улыбнувшись Джамалу.

– Все-в-одном, – ответил он согласно ритуалу и тоже улыбнулся.

Я выразительно посмотрел на Конкэннона, давая понять, что пора им трогать, но он вместо этого принялся болтать.

– А знаете, мертвые умеют танцевать, – сказал он.

Игнорируя его, я обратился к Деннису:

– Деннис, а стоит ли тебе управлять машиной?

– Я должен находиться за рулем, – нараспев произнес Деннис, и его громкий голос эхом разнесся по салону. – Конкэннон недостаточно одурел, чтобы управлять катафалком.

– Мертвые умеют танцевать, – повторил Конкэннон, радостно улыбаясь. – Правда-правда.

– Не может быть, – сказала Карла, прислонившись ко мне.

– Может-может, – ухмыльнулся он. – На этой работе я узнал много интересного. Получил образование, можно сказать. Я ведь обычно уходил не оглядываясь, пока они еще дергались.

– Конкэннон, ты убиваешь мой кайф, – произнес Деннис.

– Я всего лишь беседую, Деннис. Если мы владельцы похоронного бюро, это не значит, что мы должны быть необщительными.

– Это верно, – сказал Деннис. – Но я не смогу проводить испытания этого катафалка, если не буду под кайфом.

– Я просто рассказываю, – гнул свое Конкэннон. – Тела крутятся и дергаются еще долго после того, как умирают, и начинают прыгать на столе ни с того ни с сего. Вчера один труп станцевал так, как у меня не получится. Но я, правда, всегда предпочитал драться или целоваться, а не танцевать.

– Раскурите еще один чиллум, – велел Деннис, включая передачу. – Если вас не волнует мой кайф, снизойдите к манекену. Он уже изнывает без курева.

Они тронулись с места, и мимо нас медленно проплыл лозунг, написанный на окнах катафалка: «БЛАЖЕНСТВО В ПОКОЕ».

– Любопытная компания! – прокомментировала Карла.

– Брак, заключенный в чистилище, – отозвался я. – Но манекен у них вроде неплохой парнишка.

Глава 88

Дива Девнани пригласила нас на встречу в свой офис. Он находился на острове Ворли у берега, где вдоль широкого изогнутого бульвара протянулся длинный ряд улыбающихся морскому простору домов. Здание Дивы напоминало верхнюю палубу корабля. Высокие выпуклые окна вздувались парусами, по периметру здания тянулся балкон с леером.

Когда двери лифта закрылись, я протянул Карле фляжку. Она сделала большой глоток и отдала фляжку мне. Я поймал взгляд лифтера и предложил фляжку ему. Он тоже сделал большой глоток – плеснул рома в рот, не прикасаясь губами к горлышку, – затем вернул мне фляжку, крутя головой.

– Да благословит Бог всякого, – проговорил он.

– Если всякого, то, значит, и вас, – сказала Карла.

Двери открылись, и перед нами предстала мраморно-стеклянная лужайка со столиками, за которыми лениво паслись чрезвычайно привлекательные девушки в очень тесных юбочках.

Пока Карла разговаривала с секретаршей, я стал бродить между стеклянно-стальными столиками, заглядывая девушкам через плечо, и убедился, что они либо слушают музыку через наушники, либо играют в видеоигры, либо листают журналы.

Одна из девушек подняла глаза от журнала и уменьшила громкость звука в наушниках.

– Могу вам как-то помочь? – спросила она с угрозой, свирепо глядя на меня.

– Да нет… я тут… просто по делу, – ответил я, пятясь.

Секретарша отвела нас в нишу с видом на дверь кабинета Дивы и усадила в плюшевые кресла. У стены стоял столик с деловыми газетами и журналами, содовой водой в стеклянном графине и арахисом в бронзовой отливке человеческой ладони.

Я попытался определить скрытый смысл, вложенный в эту скульптуру.

– Может быть, этим хотят сказать «На большее и не рассчитывайте» или «Вот что осталось от сотрудника, попросившего повышение»? – прошептал я Карле.