Читать книгу "Волк по имени Ромео. Как дикий зверь покорил сердца целого города - Ник Дженс"

Исходя из личного опыта и наблюдений, могу сказать, что среднестатистический дикий волк не уступает умной собаке в способности ясно мыслить, а в решении проблем, возможно, и превосходит ее.

А Ромео, безусловно, доказал в свое время, находясь среди нас, что по меньшей мере один умный волк существует.

И все же некоторые люди полагали, что он – оказавшийся на воле гибрид собаки и волка. По их мнению, это объясняло его немыслимую тягу к собакам и повышенную терпимость к людям, а также тот факт, что абсолютно дикий взрослый волк способен, черт возьми, демонстрировать подобное дружеское поведение. Однако часть людей, основываясь на более чем вековом опыте общения волков с сотнями других животных, указывали на противоречия в подобных альтернативных историях.

Не только Джоэль Беннетт, но и мой старинный друг и коллега – писатель и фотограф Сет Кантнер, который родился и вырос в деревенском доме на склоне горного хребта Брукс-Рейндж, где регулярно бродили волки и карибу, стоя однажды со мной на озере и наблюдая за черным волком, констатировал, что он существо дикого мира, – коротко и ясно. Мой сосед Тим Холл, который прибыл из Северо-Восточной Канады и тоже видел немало волков в своей жизни, сказал об этом еще лучше. Одним безветренным солнечным мартовским утром мы остановились на берегу озера, разглядывая Ромео. Тим подался вперед, облокотившись на руль своего большого снегохода «Скидо», который он использовал для прокладки лыжной трассы на берегу озера. «Не-а, – сказал он, кивнув в сторону волка, – это волк-самородок».

Так как не был проведен тест на ДНК, чтобы установить родство убитой волчицы и Ромео (хотя такую возможность обсуждали, никто не попытался это осуществить), нам оставалось лишь гадать о возможном происхождении волка. У нас никогда не было четкого ответа ни на один вопрос. И, возможно, эти нераскрытые тайны лишь украшают нашу историю.

Но независимо от того, откуда пришел черный волк, мы все сходились в одном: нигде на планете не увидишь ничего подобного. Пусть и не из дикой стаи, но это все-таки был волк, прямо здесь, более доступный и зависимый от нас, чем можно было себе представить. Никто и не слыхивал о таком! Уже в те первые дни Ромео, с присущей ему же грациозностью, стал частью пейзажа Джуно, одной из изюминок, характерных только для этих мест. Для кого-то он был не более чем забавным эпизодом, но для постоянно растущей толпы зрителей волк стал новым соседом, привычным и таким харизматичным – тем, кого все хотели видеть в своей компании. Он практически стал талисманом города.

Парадоксально, но теперь, когда черный волк перестал быть тайной, он каким-то образом остался в одиночестве – в широком смысле этого слова. Конечно, все, что печаталось в «Эмпайер», печатали потом местные газеты Анкориджа и Фэрбанкса, и я первым опубликовал развернутую историю в своей колонке в журнале «Аляска». Но никто не давал интервью для CNN и шоу «Тудэй». А социальных сетей – Youtube, Facebook и Twitter – в те дни еще не было. А если бы были, феномен волка Ромео с помощью нескольких снятых на смартфоны видео мог бы просто взорвать Интернет! И хотя ежегодно через Джуно проезжало до миллиона туристов, путешествующих на круизных кораблях, и более трети из них в итоге оказывались на леднике во время своей трехчасовой экскурсии, этот наплыв наблюдался лишь в определенный период – с мая по сентябрь. А мрачная зима с побитым бурями дождевым лесом предназначалась исключительно для местных и их волка.

Что случись в Джуно, в Джуно и осталось, по крайней мере, до поры до времени.

Глава 5

Стреляй, копай, помалкивай

Апрель 2004

Я очнулся от тяжелого сна, услышав знакомый звук: грохот от выстрела крупнокалиберного ружья, раздавшийся так близко, что от ударной волны задрожали стекла двойных оконных рам и опущенные теплозащитные жалюзи в нашей спальне. Потом еще один. Шерри, спавшая с берушами в ушах, заворочалась и что-то недовольно пробурчала. Собаки вскинули головы, когда я, шатаясь, поплелся к окну. Я, черт возьми, уже догадывался, что происходит: какой-то тупой ублюдок стреляет из ручницы с пляжа, рядом с «хижиной конькобежца», с расстояния менее двухсот метров от нашей задней двери. Это было популярное место тусовок, где местные любили расслабиться, забыв о том, что эта местность была уже не такой пустынной, как десять лет назад.

Но в данном случае это был не просто грохот от стрельбы, который мог вызвать законное возмущение домовладельца из-за возможной угрозы близким.

С первым раскатистым звуком выстрела меня сразу пронзила мысль: «Волк!»

Я запрыгнул в джинсы, ботинки и куртку, прежде чем успел осознать, что нет смысла бежать в темноту, которую уже заполнила звенящая тишина. Тот, кто стрелял, уже исчез: запрыгнул в свой грузовик и укатил еще до того, как я вылез из кровати. Я набрал номер диспетчера полиции, голос которого звучал явно равнодушно: отправлять наряд к черту на кулички, чтобы расследовать несерьезную забаву в аляскинском духе. Тогда я нырнул обратно в кровать к своей спящей жене и лежал без сна, пока не прозвонил будильник Шерри, размышляя над тем, что я мог найти на льду в серых сумерках.

Подняв ставни, я потянулся за биноклем, но понял, что он мне не понадобится. В полумиле от меня лежал Ромео, свернувшись клубочком, подняв голову и ожидая, когда появится первая собака. В тот день я так и не понял, была ли эта стрельба просто пьяной вакханалией или покушением на жизнь волка. Уже не первый раз я слышал эхо выстрелов, раздававшееся над озером в непривычно позднее время.

* * *

Во всех историях, написанных о волках, начиная с рассказа «Последний рубеж» и заканчивая свежими новостями за неделю, дрейфующие волки постепенно выходят из тени, их появление добавляет остроты в нашу жизнь, что, похоже, нравится многим жителям Аляски, включая тех (а может, в основном тех), кто громче всех возмущается. И хотя главные аргументы этих крикунов заключаются в том, что волки истребляют охотничье-промысловых животных, предполагаемая угроза человеческой жизни неизбежно приводится в качестве достаточного оправдания для убийства волков, в том числе таких, как Ромео, чьи территории граничат с нашими собственными. В пригородных районах, таких как предместья Анкориджа или Фэрбанкса, уничтожение подобных животных происходит только после ряда инцидентов и жалоб (обычно это случаи нападения на домашних питомцев или встречи людей с наглыми, агрессивными волками). Однако множество подобных жалобщиков на самом деле, не задумываясь, стреляют первыми. Такие убийства часто вне закона, и о них умалчивают. Как говорится – стреляй, копай, помалкивай.

Тема жестокости волков-убийц, обитающих на Аляске, ярко отражена в снятом в 2011 году захватывающем боевике «Схватка» («The Grey»). Лиам Нисон играет потерявшего вкус к жизни охотника, нанятого для охраны буровых установок от волков в районе Норт-Слоуп. Когда самолет с Нисоном и командой буровиков терпит катастрофу над территорией, где хозяйничает стая под предводительством черного антипода Ромео, обладающего кошмарными размерами и чертами, несчастные замученные люди становятся объектами охоты беспощадных хищников. Конечно же, фильм смотрится на одном дыхании, но с одной оговоркой: вся история – от начала до конца – очередная голливудская чушь. Этот фильм – еще одно подтверждение того факта, что образ страшного волка, засевший глубоко в нашем подсознании, никуда не делся, а живет и здравствует. Есть еще несколько относительно недавних кассовых фильмов, включая сагу «Сумерки», с меняющими облик вампирами/волками, и экранизации Толкиена, посвященные Средиземью, которые снял Питер Джексон. Все они изобилуют нереально огромными, воющими врагами с оседлавшими их орками, словно бы специально созданными для того, чтобы навсегда закрепить в сознании нового поколения миф о злобных волках-убийцах[20].