Читать книгу "Краткая история Турции - Норман Стоун"

В 1787 году, надеясь отвоевать назад Крым, османы снова объявили войну России, ожидая, что шведы, тоже напавшие тогда на Россию, отвлекут значительную часть русских сил. Это ожидание частично оправдалось – русские не смогли собрать все силы против Турции, отчасти из-за шведского натиска, но в основном потому, что они оказались отвлечены событиями в Польше и Французской революцией. На Кавказе туркам удалось даже одержать ряд побед, но они ничего не дали, потому что австрийцы присоединились к своим русским союзникам и снова захватили Белград, хотя из-за давления со стороны Франции вынуждены были отдать его назад.

Эта бессмысленная война тем не менее выделяется одним эпизодом, который демонстрирует проблемы развития. Барон де Тотт создал артиллерийскую службу, но для ее эффективной деятельности отсутствовали нужные ресурсы. Что вы выберете – большую мощную пушку или несколько меньших? Османы выбрали большие пушки и разместили их в крепости Очаков, расположенной в устье Днепра. Но большое ядро не попадало в цель, при этом громадный заряд разрушал пушку. В итоге Очаков пал. Подобные эпизоды вызвали бурные споры в Константинополе – являются ли все иностранцы поголовно предателями или же требуется еще больше иностранных специалистов для более глубоких реформ?

Абдул-Гамид I умер в 1789 году, и его преемником стал энергичный племянник – Селим III (правил с 1789 по 1807 год). Именно при нем началась активная и целенаправленная вестернизация Турции. Новому султану пришлось столкнуться с тем, что позднее стало известно как «Восточный вопрос». Он достаточно прост и остается с нами до сих пор: что будет с Турцией? В этот вопрос вовлечено все: стратегия, экономика, религия. Может ли православная Россия восстановить Византийскую империю, снова завоевав Константинополь? Для этого ей требовался союз с Англией либо с Францией, с каждой из них она могла бы победить и разделить Османскую империю. В 1798 году этот вопрос впервые встал ребром: Наполеон высадился в Египте.

История современной Германии по Томасу Нипперди начинается с фразы: «В начале был Наполеон». Именно он встряхнул старую Священную Римскую империю от верхушки до самого основания и поставил Германию на ее современный курс развития, совершив нечто вроде экспорта туда аналога Тридцатилетней войны. Наполеон произвел подобное же действие и в Испании: Пиренейская война с испанской (а не британской!) точки зрения стала началом долгой гражданской войны, все еще не до конца затихшей.

В Османской империи в это время тоже началось что-то вроде гражданской войны между модернизаторами и консерваторами, и она тоже в некотором роде еще не завершена. Революция 1789 года дала Франции огромную энергию, и к 1797 году она совершила завоевания, которые намного вышли за пределы продвижения старого режима: были созданы зависимые от Франции государства в Германии и Италии, включая старую Венецианскую империю; были захвачены Нидерланды, Бельгия и Голландия.

Новый революционный режим, возглавленный выдающимся генералом Наполеоном, воспринял все цели своего слабого предшественника. Франция потеряла Индию и Америку, уступив их британцам. Почему же не получить взамен гораздо больший приз – Левант или Ближний Восток? Помимо всего прочего – во всяком случае, для мечтателей, крутящих глобус в Париже, – занятие этого региона позволила бы Франции угрожать британцам в Индии, либо двинувшись сухим путем через потенциально союзную Персию, либо даже прорыв от Суэца до Красного моря канал, пригодный для военных кораблей.

В июле 1789 года, Наполеон, тогда 28-летний, вообразив себя фараоном, тайно провел свои корабли мимо британского флота и высадился в Египте. Он обратил в бегство аристократию мамелюков, составлявшую основу верблюжьей кавалерии, самые же умные из них поняли, как из ситуации можно выжать что-то для себя – освобождение от жесткой тирании турок. Около года все шло неплохо, хотя французы оказались заперты в Египте, потому что британцы под командованием другого харизматичного персонажа, Нельсона, наконец-то отыскали французский флот и разнесли его в клочья.

Затем Наполеон двинулся на собственно турецкую территорию, где потерпел несколько неудач и запятнал свою репутацию, приказав вырезать пленных. В 1799 году, поняв, что потерпел поражение в своей авантюре, он тайно вернулся во Францию, где вскоре объявил себя императором. Но он открыл «Восточный вопрос», а также направил Египет курс на вестернизации. Это было сделано совершенно сознательно, с использованием коренных египтян и французских офицеров, оставшихся в Египте. Именно тогда выдвинулась такая яркая фигура, как Мехмет Али.

Мехмет Али был по происхождению албанцем, но всю жизнь говорил на турецком языке. Он создал в Египте современные и вполне надежные армию и флот; он привлек иностранных специалистов, чтобы модернизировать промышленность; он вторгся в Аравию и поставил под свой контроль фанатичную секту ваххабитов, которая там возникла. Селим III ничего не мог противопоставить ему, поэтому признали его вице-королем – по факту суверенным правителем Египта. Можно даже сказать, как предполагает турецкий историк Шериф Мардин, что в тот период все современное в империи шло из Египта, в то время как Багдад превратился в мертвый груз.

В 1807 году Селим оказался перед угрозой нападения англичан (которое было отражено, потому что французский посол помог организовать оборону столицы), а также перед опасностью новой войны с Россией. Это была странная война, потому что собственные войска Селима, янычары, были слишком заняты своим бизнесом, чтобы двинуться на фронт – в результате туда попала лишь половина от каждого полка. Но в 1812 году Наполеон напал на Россию, и Турции удалось заключить мир, за который пришлось расплатиться значительной территорией вдоль побережья Черного моря и районом к северу от дельты Дуная, именуемом Южной Бессарабией (по-турецки он назывался Бучак, что означает «угол»). Этот район имел большое значение из-за портов, через которые шли торговые суда из Черного моря в Центральную Европу. Австрийцы, хотя и обладали огромным портом Триест, тоже были заинтересованы в дунайском маршруте. Турция оказалась втянута в сферу западного капитализма, и ей требовалось отыскать способ действий. Индия и Китай встали перед той же проблемой – и оба государства рухнули.

Селим III начал строить новую армию – отчасти тайком, в казармах на азиатской стороне Босфора. Там он обучал своих солдат, используя методы Мехмета Али. Однако его проблемы были гораздо серьезней, чем проблемы правителя Египта. В XVIII веке местные вожди, как на Балканах, так и в Анатолии, сначала брали у султанов налоги на откуп, а затем и вовсе стали игнорировать центральную власть. При помощи личных армий они правили своими феодальными владениями – самое большое из них, расположенное в горной стране, охватывающей юг современной Албании, а также север и северо-запад Греции, принадлежало Али-паше из Тепеделена[24] и называлось Эпир. Посетивший его лорд Байрон был зачарован продемонстрированной ему экзотикой восточной власти – огромными подушками, коврами, водопроводом, девушками и мальчиками. Последнее позднее вызвало порицание среди британских официальных лиц: они считали, что турки использовали мальчиков, так как им наскучила полигамия. Вымышленная дочь Али-паши стала героиней романа Дюма «Граф Монте Кристо» – прекрасной Гайде. Еще одно подобное крупное владение находилось на юго-востоке Балкан – это была территория, известная как Румелия, недалеко от самой столицы.