Читать книгу "Искусство лежать. Руководство по горизонтальному образу жизни - Бернд Бруннер"

Сюрреалисты, искавшие эстетику, противоположную реализму, особенно знамениты тем, что придали сну, грезам и опьянению эстетическое и политическое измерения. Макс Эрнст любил перерабатывать явления мира потребления в сюрреалистичные, сбивающие с толку коллажи. Для своей работы «Изготовление клея из костей», созданной в 1921 году, он использовал рекламу теплового лечения из медицинского журнала и дополнил ее несколькими механическими элементами. В результате мы видим лежащую женщину, которая, кажется, утратила контроль над окружающим ее миром, возможно, потому, что находится во власти какой-то невидимой силы. По тонким трубочкам из ее тела не то стекает жидкость, не то наоборот – поступает в него. Кошмарное зрелище, кадр из фильма ужасов. Это уложенное в горизонтальное положение существо еще в сознании или мнимую жизнь поддерживает в нем только аппаратура? Странная картина, которая была задумана для журнала «Дада». Эрнст знал, что жизнь и лежание человека не поддаются рациональной механической организации, что связь человека и технических приспособлений неизбежно превратится в кошмарный сон. В своем произведении он демонстрирует дальновидность, которой так не хватает некоторым сегодняшним восторженным фанатам техники.

Музей лежащих людей

Предпримем небольшую экскурсию по воображаемому музею лежащих людей, в котором собраны все изображения людей в горизонтальном положении, сделанные когда-либо. К наиболее известным изображениям лежащей женщины, в данном случае прикрытой покрывалом и погруженной в сон, относится картина Витторе Карпаччо «Сон святой Урсулы». Разумеется, художники писали не только изможденных лежащих женщин, подобных этой монахине. Достаточно вспомнить «Маху обнаженную» Франсиско Гойи. А Анри Матисс, работавший, кстати, лежа в постели, при помощи палок с прикрепленными к ним кистями, демонстрирует нам на картине, изображающей обнаженную женщину, ее зад, который, по точному замечанию французского эссеиста Жан-Люка Эннига, «за годы бездеятельного ожидания… втрое увеличил свои размеры. Так как модель перенесла всю тяжесть своего тела на правый бок, – продолжает автор, – ягодицы лежат, подобно этажам дома, одна на другой, и впечатление возникает совершенно неповторимое… Эта женщина – само воплощение тяжести. Нагруженная таким количеством плоти, она, вероятно, живет только лежа, потому что почти невозможно представить, чтобы она могла сопротивляться неумолимым законам гравитации». Да, лежащие люди порой кажутся неприличными, неуклюжими, глупыми, но они бывают и изящны. То, что лежание может быть прямо-таки возвышенной формой существования, нам доказывают многочисленные портреты, если они приоткрывают интимный мир лежащего человека. Но это в меньшей степени касается изображений дремлющих людей, они как раз могут смутить или даже возбудить зрителя.

Взгляд из горизонтального положения: «В рамке, образованной моими бровями, носом и усами, возникает часть моего тела, насколько оно видно, и его окружение»

Эрнст Мах. «Анализ восприятия и соотношение физического и психического». Йена, 1911.

За плотной завесой можно увидеть целую галерею эротических изображений лежащих женщин, Одри Хепберн с ее сдержанным эксгибиционизмом и лежа остается иконой стиля. Взгляд, направленный в камеру, выдает больше, чем простое знание своей привлекательности. Когда Дуглас Киркланд в фотосессии «Вечер с Мэрилин» фотографирует сверху Мэрилин Монро, лежащую в постели и обнимающую подушку, а она при этом смотрит соблазнительно полуоткрытыми глазами в объектив, это – прекрасная игра с ожиданиями зрителя, несмотря на то что изображенная женщина остается недостижимой. Лежащие мужчины, по крайней мере в постели, и раньше, и сегодня встречаются в искусстве реже. В 1972 году Бёрт Рейнольдс[31] сфотографировался обнаженным, лежа на медвежьей шкуре, для разворота журнала «Космополитен»: широко улыбающийся, с сигаретой во рту, прикрывающий рукой гениталии, он, безусловно, запоминающийся экспонат этого необычного музея. «Ночь» Фердинанда Ходлера показывает художника, разбуженного духом ночи, окруженного шестью другими более или менее прикрытыми лежащими людьми обоих полов. Можно вспомнить и «Урок анатомии» Рембрандта, на котором врачи толпятся вокруг вскрытого трупа.

Вы все еще лежите?

Французское выражение «être allongé» (буквально: «вытянуться») может относиться к людям и животным, в то время как немецкое «liegen», английское «lying» и русское «лежать» употребляются и в отношении неодушевленных предметов. А вот «reclining» можно сказать только про человека. В языке австралийских аборигенов в районе Эллис-Спрингс есть глагол «ngarinyi», который кроме «лежать» может означать также «спать», «ночевать», а еще является эвфемизмом понятия «секс». В одном из языков коренного населения Бразилии, трумай, существуют два слова «лежать»: общее – «chumuchu» и «tsula», если речь идет о месте, расположенном не на полу или земле. Точно так же два понятия есть и в корейском: «nwup-» и «cappaci-», причем первое означает более высокую степень контроля – все происходит сознательно и целенаправленно, никогда не случайно или по небрежности, как это может быть со вторым глаголом, который означает еще и «упасть на спину». В чантьяльском языке – тибетско-бирманском наречии, употребляемом в Непале, – насчитывается не меньше семи выражений, означающих лежание, – некоторые подразумевают возможность двигаться, другие нет. Что это – лингвистическая изобретательность или доказательство того, что, возможно, само лежание в другом словарном мире является чем-то совсем другим? Если учесть, в какой степени наш язык формирует и направляет наше восприятие, то способ описания процесса лежания наверняка имеет большое значение для того, как его понимают и проживают носители разных языков.

Искусство лежать относится к обязательному набору наших способов существования. Оно многообразно и возможно в различных местах, помещениях и обстоятельствах. Все люди, когда-либо жившие на земле, лежали, но лежание занимало разное место в их жизни. Некоторые эпохи имели большую склонность к «культурному», сознательному лежанию, чем другие. Европейцы XVIII и XIX веков с тоской глядели на Восток в надежде набраться новых идей на примере восточной, часто существующей только в их фантазиях, манеры лежать. При этом, случалось, возникали недоразумения и недопонимание, но тем не менее этот повышенный интерес изменил европейскую мебель, а с ней и отношение к лежанию.

А как изменится в будущем соотношение лежания, сидения и ходьбы? Обратимся ли мы к прошлому и вновь откроем для себя манеру лежать древних римлян? Или снова оглянемся на Османскую империю? Сегодня все более чувствуется желание изменить наше отношение ко времени, и вместе с этим отношение к лежанию становится более положительным. Лежанию может быть отведена важная роль внутри того, что известный философ Бьюн-Чул Хан[32] называет «искусством времяпрепровождения» на фоне возвращения к созерцательному образу жизни, сопротивления «пагубной тенденции просто следовать за сиюминутной реальностью». Дело зашло уже так далеко, что некоторые известные люди даже фотографируются лежа в постели – через 40 лет после «лежачей» забастовки Джона Леннона и Йоко Оно, когда они в знак протеста против войны во Вьетнаме пролежали целую неделю в постели. Кстати, к их числу относится Славой Жижек, которого некоторые считают сегодня самым опасным философом в мире, а журнал «Нью-Йоркер» назвал его «рок-звездой от науки». Он пошел еще дальше. Он не только демонстрирует свое нижнее белье и провокационно выставляет портрет Сталина, он еще и ложится голым в постель и философствует. Вероятно, он – самый известный протагонист нового поколения мыслителей, которым внутренний голос подсказывает, что в соотношении вертикального и горизонтального что-то не так, что наше отношение ко времени должно измениться. Немецкий философ Петер Слотердайк призывает читателя своего дневника «Дни и строчки»: «Не вставай». И дальше он пишет: «Только из-за того, что, когда ты просыпаешься, солнце уже светит, ты вовсе не обязан сразу же сломя голову ринуться в активную жизнь». Можно и впрямь подумать, что уже наступило время новых «горизонталов». Для этого не нужны пророчества и дешевая эзотерика. Это что-то вроде логического продолжения обязательной идеологемы: все всегда должно пребывать в движении, чтобы идти вперед. Эмоционально выгорая, постматериалистическое общество меняет свои убеждения, переоценка горизонтального образа жизни идет полным ходом.