Читать книгу "Слишком большой соблазн - Людмила Феррис"

А может быть, ей прекратить реагировать на высокопарные «космические исследования» и взять за основу бытовую версию, потому что пока никакой версии, в принципе, нет? Юльке это даже понравилось, Яценко ведь был интересным мужчиной, и Тина Григорьевна открыто говорила про его женщин.

А излюбленная тема для разговоров женщин — это их мужчины, даже если они не рядом. Юля где-то в умной статье читала, что мужчина рядом с женщиной любит прежде всего свое состояние.

Какое состояние нравилось Яценко? Он переставал быть монстром и чувствовал себя романтиком? Это уже интересно, новое трактование и осмысление полученных журналистом фактов. Она начнет изучение темы со встречи с законной женой и дочерью Яценко. Ну что ж, индуктивный метод, от частного к общему, ее еще никогда не подводил.

Юля тут же набрала номер сотового телефона супруги Яценко и удивилась ее молодому голосу.

— Вера Михайловна, здравствуйте! Вас беспокоят из газеты «Наш город». Журналист Юля Сорнева. Мне очень надо встретиться с вами.

— Девушка, я не встречаюсь с журналистами, не даю интервью. И прошу меня не беспокоить. — Голос женщины оскорбленно звенел. — Я вообще не выношу журналистов, которые подглядывают в замочные скважины.

Понятно, это у них семейное.

— Вера Михайловна, дело в том, что я последняя, кто видел вашего мужа в живых, мне нужно просто поговорить. — Юля пошла ва-банк. С той стороны трубки помолчали и тяжело вздохнули:

— Вы та самая журналистка?

— Та самая. Юлия Сорнева. Я не собираюсь за вами следить.

— Хорошо, приходите завтра в семнадцать. — Вдова продиктовала адрес.

Юле необходимо было продумать сценарий встречи, ведь основополагающая структура личности образована шестнадцатью исходными чертами, и ей надо задавать свои вопросы так, чтобы потом ответы можно было уложить в какую-то базовую модель, учитывающую способности, темперамент и динамические черты. Вопрос-провокацию она тоже приготовит: знала ли Вера Яценко о других женщинах своего супруга?

Юле надо было почувствовать эмоциональное состояние жены убитого, вывести ее на воспоминания о его молодости, чтобы получить зацепку. Она соберет все «портреты» из окружения Яценко, выстроит матрицу и вычислит того человека, что имел самую яркую мотивацию свести счеты с Яценко.

Утром Юля решила, что на встречу нужно одеться как можно проще, чтобы выглядеть в глазах супруги генерального директора простоватой девушкой, которой выпало счастье постоять рядом с ее «звездным мужем», и кто знал, что так случится…

Целый день она провела в редакции, но ровно за пять минут до назначенного времени стояла у входа в шикарный дом Яценко.

Вера Михайловна принимала Юлю в зеленом длинном платье, именно принимала, потому что другого определения этому процессу не было и быть не могло. Большой зал в коттедже сиял позолотой, блестели зеркала, и кремовые шторы в этом праздничном великолепии дополняли атмосферу роскоши.

— Как у вас красиво! Здесь можно устраивать балы. И вы такая красивая! — не удержалась Юля.

Вера улыбнулась:

— Не до балов мне нынче.

— Извините меня. Я сказала, что первое на ум пришло. У вас правда очень красиво. Музей отдыхает. Просто представила, как двигаются тут женщины в длинных платьях, мужчины во фраках. Девятнадцатый век, моя любимая эпоха. Вера Михайловна, вы простите меня, что я навязалась на встречу.

— Ты очень часто извиняешься. Не типично для журналистки. Так что ты хотела?

— Я понимаю, что вам не до меня, но так сложилось, что в тот день я приходила к… — Юля запнулась, она хотела сказать к убитому, — к вашему мужу на интервью. Я так и не задала ни одного вопроса, потому что он вышел позвонить по телефону, а потом случилось то, что случилось. — Она перехватила внимательный взгляд Веры Михайловны. — Теперь я хочу написать о Владимире Николаевиче статью, и мне необходимо поговорить с вами и с вашей дочерью.

— Аня улетела домой, в Англию.

— Так быстро? Она совсем не скучает по России?

— Нет, не скучает. Говорит, что Англия самая лучшая страна для жизни. Там у нее теперь хорошая работа. Отца похоронили, и она улетела через два дня.

— Жаль, я думала, успею и с ней поговорить.

— Да что Анюта могла бы сказать! Папа был для нее кумиром, а она для него принцессой, чьи желания исполнялись мгновенно. Они были единым целым. Это он ее убеждал, что из России надо уезжать, а когда она уехала учиться, затосковал, загрустил, запереживал. Но я вам уже говорила, что не даю интервью и не хочу никаких статей о нем. Не хочу ничего.

— Да я понимаю, — подхватила Юля. — Сейчас у вас тяжелые времена, но, к сожалению, я обязана о нем написать. Поймите и вы меня, впервые убили героя моего интервью. У меня тоже шок, стресс, а главный редактор не отступает, заставляет написать. А как я могу написать, не встретившись с вами? — Она говорила почти правду. Сейчас она пустит в ход вопросы-фильтры, уточнит смыслы и предложит варианты тех или иных факторов. Что выберет супруга убитого?

— Хорошо, — согласилась женщина. — Только и вы тогда ответите на мои вопросы.

От ее взгляда не скрылись дешевые потертые джинсы и явно китайская кофточка в блестках, такую не носила даже ее горничная.

— Договорились! — Начало Юльке понравилось. Если у вдовы есть к ней вопросы, это даже интересно. — Вера Михайловна, расскажите, каким человеком был Владимир Николаевич. Про то, какой он замечательный ученый, организатор, директор, я уже знаю. Об этом много информации. Он легенда космической отрасли, это понятно. Он ученик основателя отрасли, это тоже всем известный факт. Но мне хотелось бы что-то живое: что он любил, что его раздражало, что приводило в восторг. Вы ведь с юности знакомы, когда он не был корифеем, космическим мэтром, а просто молодым человеком. Почему такая красавица, как вы, обратили на него внимание?

— Тут ты ошибаешься, девочка, — улыбнулась Вера. — Я первая влюбилась в него, первая, а он меня не замечал. Знаешь, сколько девчонок на него вешалось!

— Он был такой неотразимый мачо?

— В нем была какая-то неведомая сила, как сейчас говорят, харизма. Он отличался от всех ребят нашего общежития особой энергетикой. Я влюбилась в него с первого взгляда.

— А он?

— А он меня не любил, никогда не любил, девочка. Вот в чем парадокс. Не жди от меня рассказа о счастливой семейной жизни. Мне сейчас терять нечего. Но писать об этом нельзя, разрушать иконы не полагается. Я приложила столько усилий, чтобы стать его женой, и ничего не получила взамен. Но ты же не за этим пришла? У тебя умненькие глазки, Юлечка, и ты понимаешь, что я не буду развенчивать ореол героя. Он не любил меня, и что же, я знала это с первого дня, я знала это всегда. Насильно мил не будешь. Я занималась его бытом, нашим домом и, конечно, дочерью. Володя любил, когда у нас бывали гости, он вообще был гостеприимным человеком, и я «держала» дом и старалась соответствовать его требованиям. Жизнь без любви — тяжелый, утомительный труд, не дай бог тебе узнать это. Никогда не выходи замуж без любви, обязательно люби сама.