Читать книгу "Донецкие повести - Сергей Богачев"

Все используют друг друга. Пока это выгодно, пока совпадают интересы. Кому-то, впрочем, нравится быть донором, кому-то – пиявкой. Все без исключения люди играют кто страдальца, кто защитника, кто правдолюбца, кто деспота – в зависимости от того, кому что нужно, кому что нравится и у кого что лучше получается.

Мальчика, которого приняли в семью его возлюбленной, обучали, содержали, ублажали, прописали, не раз вытаскивали из всяких неприятных ситуаций, впутываться в которые у него был настоящий талант, – так вот этот самый мальчик, который несколько лет тупо валялся на диване и сочинял свои «гениальные», никому не нужные проекты, вдруг взглянул на себя в зеркало и, прозрев, обнаружил, что тут ему больше взять нечего, понял, что надоело, то бишь любовь прошла. Пора делить родительскую жилплощадь жены – всё честно, по закону.

А вот он, святой пример беззаветной отцовской преданности. Взять соседа Селиванова по Лугани – Свеженцева. Умный мужик, талантливый. Всю жизнь вкалывал, всего сам добивался, ничего лишнего себе не позволял. Квартиру в центре получил, отремонтировал, обставил. Дачку на берегу озера десять лет строил – кирпичик к кирпичику, досточка к досточке. Гараж купил, одну из первых в городе иномарок благодаря службе в торговой палате пригнал, пылинки с неё сдувал, зимой не ездил. А на пятьдесят девятом году жизни его инфаркт забрал, следом жена умерла. Осталась дочка, а вскоре у неё появился кавалер из промышленного городка Горловки – разбил любимую иномарку Свеженцева, во время пьянки с дружками сжег дачу. Так ради чего во всём себе отказывал Свеженцев? Ради этого придурка?!

* * *

«Сердце» газового монополиста – диспетчерский зал центрального производственно-диспетчерского департамента. Пульт управления газовыми потоками. Сюда стекается информация со всей единой системы газоснабжения. Сотни огоньков, датчиков, кнопок, переключателей, тумблеров, рубильников, стрелочек, указывающих на разные отметки циферблатов. В своей совокупности они загадочны для тех, кто в этом не ориентируется. Таким же непостижимо трудным представляется изучение любого иностранного языка, когда ты просто слышишь чужую речь и ни бельмеса в ней не понимаешь. И после первого занятия кажется, что ты никогда не сможешь как следует понять этих бегло болтающих иностранцев. Но после года-другого практики вдруг всё становится простым и доступным.

Макарцев же за годы работы научился не просто ориентироваться и понимать эту сложную технику. Это было сродни скорочтению. Внимательно отсканировав картинку, отбросив ненужную информацию, он чётко улавливал динамику всех происходящих в системе процессов. Как опытный доктор, приложив трубку, слышит происходящие в лёгких и бронхах процессы, так и Макарцев чувствовал дыхание всей газовой системы. Он давно привязался к этим мерцающим и светящимся в зале огонькам, заряжавшим его энергией и хорошим настроением.

Несмотря на существующую возможность, Валентин Петрович никогда не имел оружия. Внутреннее чутьё подсказывало, что оно может стать для него скорее источником неприятностей, чем подспорьем. Из аналогичных соображений он, получивший водительские права ещё в студенческие годы после добросовестного посещения курсов при ДОСААФ, практически никогда не садился за руль – если есть возможность, лучше избегать рисков и ответственности.

Так же Макарцев относился и к служебной информации, излишки которой то и дело пытались поселиться в его умной голове, обладающей блестящей памятью. Он не хотел быть хранителем чужих тайн – и это был принцип. Валентин Петрович помнил, что и ружьё раз в году стреляет, а поэтому лучше быть от него подальше.

Ситуацию изменил случай.

* * *

Тем временем Семёнову стало известно, что Макарцев повстречался в «Алёнушке» с одним из загадочных юношей. Ну наконец-то! Правда, по рассказу официанта, ничего подозрительного. Чаю попили накоротке и разбежались.

Семёнов испытывал острое желание быстрее проникнуть в тайну этих встреч. Посвящать в свои дела администрацию ресторана не хотелось, а действовать самому нужно было крайне осмотрительно. Самое простое решение – оставить в комнате для VIP-клиентов миниатюрный диктофончик, который включается на звук. Но если он случайно «засветится», всё накроется. А что, если в качестве жучка использовать мобилку, предварительно удалив из нее динамик? Позвонил – и слушай себе. Просто и оригинально. Однажды он уже пользовался этим своим изобретением. А в случае прокола – телефонную трубку ведь мог случайно забыть или потерять кто-то из посетителей. Такой вариант вызывает меньше подозрений.

Сергей Борисович внимательно осмотрел уютную, с приглушённым мягким светом комнату. Витиеватый настенный светильник в восточном стиле с массивной мраморной ножкой привлёк его внимание. Удобная высота – выше уровня глаз сантиметров на сорок, да и в глаза не бросается – без особой нужды туда никто не полезет. Семёнов быстро забрался на стул и провёл по мрамору пальцем. Судя по небольшому налёту пыли, протирают светильник не чаще чем раз в месяц. А вот и выемка, где можно идеально поместить предмет, похожий на спичечный коробок, – снизу и не заметно. Пожалуй, не стоит усложнять – диктофон будет самое то.

* * *

Завершения ненавистной московской зимы, ассоциировавшейся с бесконечными дополнительными хлопотами по удалению белых соляных разводов с брюк и обуви, Семёнов ожидал с явным нетерпением. Ох, наверное, и зарабатывает кто-то на поставках и списании этой самой соли – в такой-то кутерьме поди проверь, сколько её высыпали, а сколько списали.

К популярным у москвичей лыжам и конькам, скрашивающим эту пору года, Сергей Борисович был равнодушен, в театры не ходил, а вот противная коричневая жижа, в которую превращался снег на дорогах и тротуарах и контакта с которой было практически невозможно избежать, его просто бесила. Приходилось держать про запас сразу несколько пар брюк и обуви, в том числе и на службе. Резиновые сапоги по колено, которые были бы эффективней в борьбе с раздражавшим его промоканием ног, явно не соответствовали этикету.

Кроме того, с приходом лета Сергей Борисович связывал планы на реализацию многих своих замыслов – если всё правильно срастётся. Срастётся, никуда не денется, на этот раз уж он не даст осечки.

Ещё у него возникла идея, воплощение которой ему самому было не по весовой категории. Нельзя сказать, чтобы Селиванов-Семёнов хорошо решал в школе уравнения – тангенсы и котангенсы он так и не освоил, но денежные потоки не просто быстро считал и оценивал – чувствовал их жизнь интуитивно. Межгосударственная цена на газ – механизм куда более хитрый, чем может показаться на первый взгляд.

Чем выше будет цена на голубое топливо для Украины, тем дороже будет стоить газ и на украинском внутреннем рынке. При этом маржа на контрабандный газ останется прежней, а прибыль от повышения его цены пойдёт целиком в доход россиянам. Но это только та выгода, которая лежит на поверхности.

Да эти огромные деньги на самом деле лишь кусочек айсберга. Изменение верхнего порога цены на газ приведёт к огромному перераспределению сил и средств в химическом, нефтяном, металлургическом – да практически во всех без исключения бизнесах. Доходы одних корпораций возрастут, других – упадут. Кому-то это расчистит дорогу к богатству, а кого-то разорит и уничтожит. Если же учесть вытекающие из этих процессов налоговые потоки, обслуживающие экономики государств, то это возможность для России выиграть негласную экономическую войну с Украиной. Задача состоит в том, чтобы не дать сопернику соскочить с газовой трубы и перейти на другие технологии: построить трубопровод или терминал для получения газа из других стран, заняться разработкой собственных газовых месторождений, добычей шахтного или сланцевого газа. Но это уже другая тактика.