Читать книгу "Перед смертью не накрасишься - Дарья Калинина"

Что же, спасибо огромное за это. Потому что запах вчерашнего «Праздника весны» до сих пор стоял у Леси в носу. И, откровенно говоря, Леся сомневалась, что в ближайшее время сможет снова есть овощное рагу.

Наконец тетя закончила с мясными рядами. Леся мысленно поздравила саму себя, но оказалось, рано. Тетя Калерия неторопливо и величественно поплыла в сторону, где торговали орехами, курагой и прочими сухофруктами. И тут Калерия Дормидонтовна застряла надолго. У каждого продавца она пробовала его товар, возмущалась нехорошим вкусом и двигалась дальше.

Леся шла за ней следом и диву давалась. По самым приблизительным оценкам, тетя Калерия слопала на рынке не меньше двухсот граммов кураги, несколько штук сушеного инжира, около ста граммов грецких орехов. Все прочие орехи Леся уже не считала. Их тетя Калерия поглощала в таких количествах, что Леся всерьез встревожилась за печень дорогой тетеньки. Все-таки орехи – это тяжелая пища. И очень-очень калорийная к тому же.

Наконец тетя Калерия закончила обход рынка и, повернувшись к Лесе, спросила:

– Поняла, деточка? Если хочется сладенького и вкусненького, совсем не обязательно идти в магазин и покупать там дорогущие деликатесы. Куда проще пойти на рынок и наесться тут до отвала совершенно задаром.

– Но это же не этично, – рискнула заметить Леся.

– Не этично? Да что ты, деточка! Если в магазине ты случайно уронила дорогую вещь и сломала ее, что ты сделаешь? Ты пойдешь на кассу и заплатишь за нее? Или возьмешь себе целую, а поломанную потихоньку положишь на место?

– Ну… Наверное, возьму целую.

– Правильно! И магазин от этого поступка не обеднеет. Потому что ущерб, который могут нанести магазину покупатели, уже изначально заложен в цену товара! Понимаешь? Магазин от этого не обеднеет, потому что заранее там все предвидели и подстраховались.

– Вы хотите сказать, что и на рынке?..

– Ну, конечно, деточка! Если на рынке ты не пробуешь товар, значит, ты крадешь из собственного кошелька!

И Калерия Дормидонтовна, явно очень довольная проведенным уроком, наконец двинулась в сторону выхода. Сдав дражайшую тетечку на руки поджидающему ее дома Лисице, девушки наконец смогли отправиться в Тосно.

– Вот только будет ли она дома?

– Если она прикованный к постели инвалид, то куда ей деваться?

Но действительность оказалась не так страшна, как рисовалась подругам. Мать Гошика оказалась способной ходить. И могла передвигаться самостоятельно по небольшой квартирке своей сестры. Узнав, что подруг прислал ее сын, чтобы узнать, не нужно ли ей чего-нибудь, женщина была безмерно изумлена и обрадована.

Но все же радости было гораздо больше. И женщина постоянно восклицала:

– Я всегда говорила, что Георгий у меня замечательный мальчик! И зря Таня мне на него наговаривает! Вовсе он не жадный и не зазнался! Вспомнил все-таки о матери! Гошенька мой золотой! Как у него самого дела? Здоров ли? Может быть, помочь чем надо? Убраться там или покушать приготовить. Конечно, я сама не в состоянии о сыночке позаботиться. Но Таню уговорю. Она все равно в городе работает. Что, ей трудно после работы к Гошику заехать, покушать ему приготовить, да в квартире прибраться, да постирать! Пойду позвоню Танюшке. Пусть сегодня же к Гошику и зайдет!

Подругам насилу удалось удержать женщину от звонка. Вот уж воистину материнская любовь слепа! Гошик ей и гроша за долгие годы не подкинул, а ведь сам живет вполне обеспеченно. Мать же все равно готова простить ему равнодушие, черствость и эгоизм. Мчаться и опекать свое дитя.

– Скажите, а ваша сестра здорово сердита на вашего сына?

Худое лицо больной женщины вытянулось еще больше. И сама она как-то еще больше осунулась. Видимо, подруги задели за живое.

– М-да, – промямлила она. – Татьяну с Гошиком я бы в одной комнате не оставила.

– Все так серьезно? Она могла бы причинить ему вред? Может быть, даже его убить?

– Не убить, но поколотить – это запросто!

– Почему?

– Таня очень сердита на моего старшего, – виновато произнесла женщина.

– Он совсем вам не помогает?

– Ну что вы! Гоша очень хороший! Он нас очень любит! Просто у него такой период, что он… что мы… Одним словом, вы Таньку не слушайте, если она вам про Гошика гадости разные говорить будет. У Тани у самой детей никогда не было. Вот она к моему Гошику и цепляется. А он хороший мальчик. Не пьет, не колется. В жизни грубого слова мне не сказал. Ласковый, словно котеночек. Хороший мальчик! Никаких денег мне от него не нужно! Это все Танька себе в голову вбила, что он должен нам помогать. А я ей всегда говорила, что мальчику и самому нелегко приходится. Этот его салон красоты больше денег сжирает, чем дохода приносит!

Вот, значит, как Гоша объяснял свою скупость. У него нет денег! Ну, что же, ситуация вполне заурядная. Нет денег – на нет и суда нет. Узнать правду не выходящая из дома женщина вряд ли сможет.

– А ваша сестра работает в Тосно?

– Нет, что вы! У нас в Тосно работы практически не найти. Но Тане повезло! Она устроилась домработницей к очень богатым людям! Правда, каждый день в Питер мотаться приходится. Да и хозяйка жуткая вредина, но Таня все равно счастлива. Если бы не эта ее работа, то даже и не знаю, как бы мы жили.

Кира открыла рот, чтобы задать женщине следующий вопрос, но в это время в прихожей раздался звук открывающейся двери, и мальчишечий голос произнес:

– Мама! Вот я и дома!

– Данечка! – просияла женщина. – Солнышко мое! Уже пришел?

В комнату вбежал мальчик лет десяти-двенадцати с шустрыми темно-карими глазами.

– Да, мама. Пришел. Уроков нам не задали. Можно я пообедаю и гулять пойду? Меня ребята звали.

– Иди, Данечка. Иди, солнышко. А уроков вам точно не задали?

– Нет, мама. А что у нас покушать есть?

– Котлетки! И борщ холодный. Сейчас я тебе в микроволновке погрею. И овощи тушеные.

– Ой, мама! – заныл пацан. – Не хочу овощей! И борща не хочу! Можно я только котлету одну съем и побегу?

– Ты хоть с хлебом скушай!

– Ладно, – махнул рукой мальчик и убежал на кухню, прокричав оттуда: – Ты у меня самая мировая мама! Хочешь, я картошки потом куплю?

– Что ты, солнышко! – испугалась женщина. – Тяжести таскать! Вот еще придумал! Тетя Таня сама купит!

– Скажешь тоже! Она после этой своей Эрики еле ноги волочит! Куда ей еще картошку покупать. Да и закрыто все будет, когда она вернется. Давай хоть несколько килограммов куплю.

– Ну, не больше трех! И я тебе деньги сейчас дам.

– Не надо. У меня есть.

– Есть? Откуда?

– В школе на завтраке сэкономил. Мне бесплатный завтрак и обед полагается. Потому что отец у меня умер, а мать – инвалид. Так что те деньги, что ты мне весь год на питание давала, нам обратно вернут. И сегодняшние с меня уже не взяли.