Читать книгу "Апельсин-желание - Мария Брикер"

– А вот и доктор! – радостно воскликнул Гайворонский, косясь на ошарашенную следовательшу. – Пойдемте, не будем доктору мешать, – Артур Георгиевич нажал на локоток дамы из прокуратуры сильнее.

Глава 7. Несознанка

В переговорной было неуютно. Минимализм, доведенный до крайности: длинный стол со столешницей из матового темного стекла, стулья с хромовыми ножками, серые стены, ни картин, ни цветов, – белая доска экрана в качестве украшения, проектор, жалюзи на окнах, неоновые лампы. В помещениях, оформленных в подобном стиле, Зотова всегда чувствовала себя неудобно. Стеклянный стол – это отдельный разговор. Он ставится в переговорной, чтобы ограничить возможности собеседника в тактике манипуляции. Каждый из участников отвечает только за свои слова: подать тайный знак партнеру во время переговоров нереально – любой невербальный намек будет мгновенно распознан.

Какая жалость, что не удалось поговорить с президентом «Голден файерс» у него в кабинете. Там Елене Петровне намного больше понравилось: мягкая мебель, цветы, ковры, картины и фонтан… До чего ж она фонтаны любит! По молодости моталась аж на другой конец Москвы, садилась на лавочку и мечтала, глядя на искусственный водопад, наблюдала за ребятней, которая, засучив штанины, бродила по колено в воде и собирала монетки на длинную палку с пластилином на конце, за студентами, воркующими парочками, вдыхала влажный смог, свежесть и романтику брызг.

Фонтан в кабинете у Гайворонского был знатный: несколько природных камней в окружении экзотической зелени. Словно кусок джунглей в городе. Вода перетекала с одного камня на другой и завораживала. На такую красоту можно часами любоваться и медитировать. На первом этаже в холле Зотова тоже заметила фонтан – металлический куб с огромным бульником сверху и орошающие его хилые струйки воды. Симпатично, но не в тему. К мраморному, натертому до блеска полу и безобразно дорогим люстрам из венецианского стекла подошло бы больше нечто античное. «Например, двухметровая обнаженная статуя Гайворонского с веслом», – хихикнула про себя Елена Петровна, глядя сейчас на отражение недовольной рожи президента компании «Голден файерс» на глянце столешницы.

В общем, Зотова обожала фонтаны, но терпеть не могла их владельцев, потому что владельцы этих чудес, встречающиеся на ее пути, всегда оказывались неприятными во всех отношениях типами. И Гайворонский явно не был исключением. Властитель мира, куда уж там. Смотрит с таким презрением, словно она у него миллион долларов заняла до получки и забыла отдать, а она ведь даже рта еще не раскрыла. Освоился, взял себя в руки, в образ вошел. Даже не верилось, что, когда Зотова в кабинет вошла – перепугался, как сопляк прыщавый, и с лица спал. Сразу видно, что рыльце-то у него в пушку. Впрочем, ничего удивительного, бизнес в нашей стране по определению не может быть честным, вот при виде представителей правоохранительных органов у воротил очко и играет. «Сейчас в задницу пошлет или адвоката потребует», – предположила Зотова, стараясь устроиться на стуле удобнее.

– Ну? Что, Иванушка, не весел, свою голову повесил? – фамильярно обратился к ней президент, хлебнув кофе. – Понимаю вашу досаду. Надеялись увидеть в моем кабинете остывшее тело и ударить по моей ахиллесовой пяте. Не выйдет, дорогуша! Так и передайте моим шустрым «доброжелателям», которые вас ко мне командировали. Не напрягайтесь понапрасну. Вы ничего не сможете доказать. Скоро у нас свадьба, – зло рассмеялся Артур Георгиевич. – Так что допивайте свой кофе и идите в задницу.

Елена Петровна усмехнулась: сценарий она почти угадала.

– Я человек азартный, так что не советую меня дразнить. Хамить тоже не советую, – сухо сказала Зотова, решив наконец-то прекратить изображать из себя идиотку.

Правда, в данный момент Елена Петровна себя чувствовала именно так: она решительно не понимала, про что толкует ей Гайворонский. Чье остывшее тело она должна была увидеть у него в кабинете? Что за мифические доброжелатели ее к нему командировали? И о какой ахиллесовой пяте идет речь? Одно стало ясно: Артур Гайворонский неверно истолковал ее визит, и поэтому так испугался, когда она в кабинет влетела. Дочка Гайворонского тоже перепугалась, и жених ее вел себя довольно странно, как клоун, хотя и объяснил свой чудной внешний вид. Не случайно, выходит, секретарша президента пыталась ее в приемной придержать. Что у них там в кабинете происходило? Разборка семейная? Президент компании отходил женишка дочурки за плохое поведение? Убить его хотел, но Зотова своим приходом помешала? При чем тут в таком случае ахиллесова пята? Может, его дочь что-то набедокурила? Собственно, Елене Петровне до семейных разборок Гайворонского не было дела, но проучить хама очень хотелось.

– Доказать я в самом деле ничего не могу, но вы не расслабляйтесь, – пропела Зотова.

– Вы мне что, угрожаете? – усмехнулся Гайворонский.

– Просто предупреждаю, что буду внимательно за вами наблюдать. За вами и вашими голубками, – наобум ляпнула она, но по глазам президента почувствовала, что попала в точку, в ту самую ахиллесову пяту.

– На здоровье, наблюдайте, если глаз не жалко, – снова усмехнулся Артур Георгиевич и поднялся. – Вам показать выход?

– Собственно, беседа наша еще не закончилась, сядьте, – жестко сказала Зотова, сожалея, что настроила против себя Гайворонского с самого начала разговора. Они стали врагами прежде, чем Елена Петровна получила от бизнесмена необходимую информацию. Зря она повелась на его агрессию.

– Слушайте, дамочка, вы вообще отдаете себе отчет, где находитесь? Мне кажется, что нет. Вы знаете, кто я? Мне достаточно сделать один звонок, и вы вылетите с работы с волчьим билетом. Полы придется мыть до скончания своих дней или бананами торговать на рынке.

«До чего же все нынешние божки банальны», – вздохнула Зотова. Сколько раз она уже подобные угрозы слышала – и про звонок начальству, и про волчий билет, и про мытье полов. Этот еще напугал торговлей бананами. Нашел чем напугать. Работы всякие нужны, работы всякие важны. Елена Петровна проигнорировала выпад, молча положила на стол фотографию. Артур Георгиевич взглянул на нее, потом на следователя и сел.

– Вам знакома эта девушка? – спросила следователь.

– Ну, ясен пень, знакома, а то вы не знаете, раз пришли. Катрин, в смысле, Екатерина Кутузова. Что-то случилось? Дурында попала под чей-нибудь лимузин? – пошутил Артур Георгиевич, но напрягся всерьез. Понял: раз прокуратура интересуется девушкой, то дело пахнет керосином.

Елена Петровна не стала бизнесмена разочаровывать.

– Кутузову убили два дня назад, – сказала она, внимательно наблюдая за реакцией Гайворонского.

– Как убили? Катьку убили? – Мужчина нервно пошарил по карманам, достал смятую пачку сигарет и долго пытался прикурить. Наконец получилось, он глубоко затянулся и забарабанил пальцами по стеклу. – Елы-палы… Как же так?

– Какие у вас были с Кутузовой отношения? Когда вы видели девушку в последний раз?

– Недели две назад я ее видел в последний раз. А отношения у нас были обыкновенные – спал я с ней время от времени. Как понимаю, вы контакты ее пробиваете, и я попал под подозрение? А в прокуратуру почему не вызвали? Я бы приехал… – Гайворонский нервно хохотнул. – С адвокатами. Елы-палы! Я же к ней как раз позавчера собирался вечером зарулить…