Читать книгу "Армен - Севак Арамазд"

2

Армен надеялся сразу выйти на дорогу, ведущую в город. Умывшись, он почувствовал себя лучше, бодро пересек поляну и вошел в лес. Откуда-то из-за деревьев, издалека, терзая слух, накатывал на него глухой, монотонный шум, напоминавший бешеный рев огромной толпы, заглушавший дыхание Армена, и ему казалось, что время мчится так стремительно, что он даже не успевает дышать. И что сам он тоже превратился в сплошной шум: шум издавали его голова, руки, ноги, ступни. Когда лес остался позади, Армен остановился и, закрыв глаза и сосредоточившись, стал с усилием мысленно собирать воедино как бы разбегающиеся части тела, пока снова не услышал свое частое дыхание. Тогда он открыл глаза и обнаружил себя напротив большого перекрестка, где кипела жизнь. Но это был уже другой мир — грохочущий, закованный в металл.

В тумане, тающем под лучами встающего солнца, звенели дороги в бескрайней степи, и из клубящихся облаков пыли слышался веселый крик пробуждающегося дня новым обещанием тем, кто разочарован жизнью. «Дерзай, — внушало утро, — дерзай — и ты добьешься». Бесчисленные потоки машин, проносившихся с головокружительной скоростью, неутомимо и беспрерывно питали кровью огромное сердце. Скрытое от глаз, оно билось повсеместно, и казалось, все, что лежит под этим небом, приближается и удаляется одновременно. Армен почувствовал, что этот ритм уже властно захватил его и наполнил ясной, почти ощутимой надеждой, что здесь он наконец добьется своей цели.

Он поискал глазами и слева от себя не без труда нашел невысокий указатель, спрятавшийся под кроной дерева. Отодвинул ветки и увидел выцветшую дощечку, на которой стыдливо значилось «Центр», а рядом была пририсована стрелка. И только теперь Армен убедился, что в мире действительно существует такое место — Китак…

Позади указателя лес редел и отступал. По всей длине трассы деревья в три ряда были вырублены, и на их месте на равном расстоянии друг от друга, закрепленные на высоких металлических столбах, тянулись яркие металлические щиты. Первый из них представлял текст, выполненный крупными буквами на синем фоне: «Новый закон — в действии». Буквы были выписаны волнообразно, и это создавало иллюзию непрерывного движения. Плакат был исполнен очарования таинственности, как любая новинка, что не могло не пробудить в Армене надежду: а вдруг новый закон и в самом деле откроет какие-то новые перспективы. Следующий щит обещал гораздо больше: «Новый закон — новый человек — новый мир», а за ним следовала уже целая программа: «Свобода и счастье: окончательное завоевание Вселенной — всего лишь вопрос времени». Армен улыбнулся и, миновав щиты, испытал такое чувство, точно вошел в ворота Китака и уже слышит дыхание города. Впереди едва заметный на большом расстоянии оживленный перекресток так и кишел машинами и пешеходами, сновавшими в разные стороны с деловитостью муравьев. С левой стороны вдали виднелся целый лес строящихся высотных домов, терявшихся в дымке горизонта, точно призрак грядущего. Армен ощутил прилив сил: Китак в самом деле крупный город, так неужели в этом большом мире не найдется маленького уголка, в котором уместилась бы мечта его жизни, такая незатейливая и такая страстная?..

На пути к перекрестку Армен встретил старика в поношенной одежде; сидя в дряхлой двуколке, он медленно катил по дороге. Покачиваясь в такт движения скрежещущей двуколки, он то и дело понукал лошаденку, которая шла неспешным шагом, время от времени фырча и раздувая ноздри. Старик внимательно выслушал Армена, при слове «архитектура» беспомощно улыбнулся, однако сказал, что слышал о Скорпе и знает, где он «обитается». Повернувшись на своем облучке, он объяснял пространно, со всеми подробностями, но когда отъехал, в памяти Армена осталось лишь общее направление, указанное кнутом старика. Армен поймал себя на том, что невольно связывает свои надежды с архитектором Китака, следуя тем путем, на который его направила Сара. Эта мысль окончательно утвердилась в нем после того, как уже на перекрестке спешившая за покупками женщина, услышав имя Скорпа, сразу оживилась, сказав, что «это изумительный человек», однако указала совершенно иное направление. Миновав перекресток, Армен спросил на сей раз нервного на вид мужчину средних лет. Тот, не останавливаясь, бросил, что «с ворами и разбойниками знаться не желает», намекая не только на Скорпа, но вроде бы и на самого Армена. Что-то раздраженно бормоча, он быстро удалился, подергивая плечом. Армен свернул на первую же улицу и был вынужден обратился к девочке, которая, сидя на грязном и бугристом асфальте тротуара, пыталась что-то нарисовать на нем огрызком мела. К удивлению Армена, девочка не только указала, как найти место работы Скорпа, но и назвала адрес.

3

Улица, именуемая Круговой, никак не оправдывала своего названия: кривая, неказистая, она тянулась среди деревьев, никуда не сворачивая. Армен отыскал указанный девочкой дом под номером одиннадцать и был немало озадачен, увидев перед собой старое, уродливое деревянное строение. Неужели это обветшалое, напоминающее паука здание может быть местом работы такого важного человека? На доме не было никакой таблички, и Армен колебался: входить или не входить в ворота? Пока он раздумывал, ворота неожиданно открылись и вышел скромно, но элегантно одетый молодой блондин. В руке он держал какую-то бумагу, которую рассматривал с искренним восторгом. Армен спросил у него, здесь ли работает архитектор Китака Скорп.

— Я как раз от него, — живо откликнулся блондин. — Мы всю жизнь добивались этой бумаги. И вот наконец мне это удалось… — он заговорщически улыбнулся, глядя на Армена с нескрываемой гордостью. — Увидят мои родители — с ума сойдут от радости.

— А что это за бумага? — поинтересовался Армен.

— Разрешение на строительство дома.

— Поздравляю, — сказал Армен и подумал: «Это добрый знак».

Он пересек залитый солнцем двор и уже собирался повернуть в сторону тенистого балкона, когда из-за угла навстречу ему неожиданно вышла холеная и дородная старуха, тяжело волоча опухшие ноги и постанывая при каждом шаге.

— Чего тебе? — повелительно спросила она, изучая Армена неприязненно-недоверчивым взглядом.

Армен терпеливо объяснил.

— Нет его, — отрезала старуха. — Покоя нет моему сыну от таких, как ты.

Говоря это, она придирчиво рассматривала одежду Армена.

— Мне только что сказали, что он на месте. И потом… — он хотел добавить «А вам-то что?», но сдержался.

— Пустите, пусть проходит, матушка, пусть проходит, — послышался из глубины строения молодой и приветливый женский голос.

Старуха заворчала и, тяжело ступая, направилась в сторону калитки. И только тут Армен заметил прямо напротив ветхого строения изумительный двухэтажный особняк в окружении большого и хорошо ухоженного сада. По-видимому, подумал он, это и есть дом Скорпа, а старуха — его мать.

Под последней колонной балкона, наполовину в тени, наполовину под солнцем, лежала огромная, окрасом похожая на волка собака, бдительно следя за каждым движением Армена. Ее свирепый облик — блестящие черные глаза навыкате и тяжелая квадратная морда — что-то смутно ему напомнил. Когда он подошел к входной двери, собака угрожающе зарычала и нервно шевельнула хвостом. Армен отвел глаза и постучался, чувствуя за спиной беспокойное дыхание пса.