Читать книгу "Одиночество мужчин - Юлия Рублева"

От любой стабильности, легкости бытия и благополучия они избавляются моментально. Им подавай подвиги. Самоотверженность. Что-нибудь, что хоть немного растратило их, казалось бы, колоссальную энергию. Сознательно стремясь к счастливому разрешению трудных ситуаций, бессознательно героини его отодвигают или генерируют новые трудности.

На самом деле они такие же обычные люди, как и все, и их силы не безграничны. На прием они обычно являются в состоянии истощения, нервного и физического. Мало-мальски придя в себя и накопив сил во время прохождения терапии, они начинают умирать от скуки и подпрыгивать, озираясь в поиске новых подвигов. Они умеют служить и побеждать, но не умеют просто быть. Им в принципе важно научиться придумывать себе немного более разнообразные смыслы, чем только героические. Иначе рано или поздно героиня столкнется с тем, что она не всемогуща и с чем-то может не справиться, и тогда начнется саморазрушение.

У героинь есть и еще одна особенность: они реагируют только на громкие, грандиозные эмоции, события или последствия. Будучи партнером героини, вы можете сколь угодно хмурить брови, когда вам что-то не нравится, или просто и прямо об этом говорить. Она может не заметить, не услышать или не обратить внимания. Но если вы уйдете, хлопнув дверью, или признаетесь ей в измене, тогда она изумится – что что-то, оказывается, не в порядке.

Собственные ресурсы, нервные и физические, зачастую ощущаются героиней как избыточные в отличие от просто выживальщицы. Несмотря на это, жизнь она живет обычно тяжелую и безрадостную, чтобы было что преодолевать.

Победительницы

Эта разновидность тех героинь, которые не просто преодолели трудности, но и поднялись на новый уровень. Победительницы отличаются от героинь тем, что умеют с удовольствием пользоваться плодами своих преодолений, хотя и сохраняют их ненадолго.

Один момент делает жизнь этих людей не сильно сладкой. Они не умеют принимать поражение. Вернее, себя в поражении. Они зарекаются от сумы и тюрьмы, головой прошибают стены, из всего находя выход, и из любого лимона способны сделать лимонад.

Миф выживания силен в них точно так же, как и в обычных, непобедительных выживальщицах. Они опираются только на свои ресурсы, которые ощущают как «восстану даже из пепла». Не умеют принимать помощь и просить о ней. Если им кто-то протянул руку в трудной ситуации и им пришлось эту руку принять, победа не засчитывается.

Для них настоящий вызов судьбы – проиграть. Пережить уход любимого человека и не смочь взять реванш. Не смочь победить соперницу. Не смочь победить конкурентку на работе. Отвергая себя в поражении, они отвергают важные уроки собственной цельности, смирения и принятия реальности. В их реальности они всемогущи. Для них выжить – это не остаться в живых, как для обычной выживальщицы, и не преодолеть дикие трудности, как для героини. Для них выжить – это еще и торжествовать победу над поверженным врагом. Победительницы мыслят в соревновательной парадигме «я и противник – кто кого?» – где противником могут быть просто жизненные обстоятельства.

Это история про четырехфазный ритм лишений, борьбы, преодолений и побед, заставляющий, как наркотик, генерировать тот самый «пепел», из которого так приятно восставать. Их синусоида – самая крутая синусоида в мире, и их путь – это рубище, ритмично перемежающееся с сумочкой «Биркин». Кто был никем – тот станет всем. Фишка в том, что, чтобы почувствовать себя «всем», им надо опуститься на самое дно «никем».

Победительница приезжает не жить в Москве, а покорять ее. В стадии пепла она уезжает обратно в Магадан, откуда вновь появляется с новыми ресурсами, снова покорять. Для победительниц все глобально и ничего локально, все грандиозно и ничего достаточно. Если подарил бриллиант просто хороший щедрый мужик – это фе; а если бриллиант подарил мерзкий Петя, который никогда никому ничего не дарил, – вот тогда это не бриллиант, а орден.

Ресурсы ощущаются победительницей как достаточные, чтобы побеждать, но отсутствуют умение поддерживать стабильность жизни и навык не разбазаривать плоды победы. Они сбегают с терапии, потому что: а) я пришла сюда почти случайно, я и сама знаю, как мне справляться, и я справлюсь; б) я не хочу обращать внимание на ту свою часть, которая терпит поражение или переживает потерю, потому что я презираю слабаков.

Спасатели

Спасательница – разновидность героини-выживальщицы. Ее можно определить по окружению. Оно настолько беспомощно, что это кажется просто заговором с целью испытать спасательницу на прочность.

И она это испытание выдерживает. Она умеет контролировать и координировать сложные процессы. Она берет на себя ответственность и добивается блестящих результатов. Ко мне на прием настоящие спасательницы приходят тогда, когда раздражение от собственного окружения достигает апогея.

«Они ничего не могут без меня», «когда я взяла ее в долю в бизнесе, она была толковой, а потом превратилась в беспомощную бестолковщину», «мой ребенок все время болеет, и я устала его лечить», «вокруг меня вечно какие-то авралы и катастрофы, и все бегут ко мне», «у меня в пять лет умер отец, и я взяла шефство над мамой»…

Фокус заключается в том, что спасательницы хорошо себя чувствуют, когда все плохо. Тогда они функциональны и применимы. Они не просто выживут – они помогут выжить всем. Их окружение рано или поздно бессознательно вырабатывает у себя симптомы беспомощности, чтобы спасатель мог спасать.

В семейных системах можно наблюдать концентрацию беспомощных, больных, неадаптированных членов семьи в том поколении, где есть мощный спасатель. Он гиперадаптивен, гиперфункционален, вокруг него остальным просто нечего делать. Они и не делают, хотя сознательно очень даже могут стараться. Вспоминаю клиентку, в семье которой в каждом поколении была яркая функциональная пара: священник/самоубийца, офицер/уголовник, железная мать/больная дочь, миллионер/нищий. Первые помогали и вытягивали вторых. Вторые старались, чтобы первым всегда было чем заняться. Сценарии воспроизводились в самых неожиданных ветвях генеалогического древа: всегда было и кого спасать, и кто спасал. Сама клиентка была ярко выраженной спасательницей, чьи три мужа в процессе брака становились редкими инфантилами.

И все бы хорошо, все при деле, только спасательницы вечно существуют в треугольнике – спасательница, спасаемый и проблема, где именно проблема является основой союза. Сознательно это раздражает спасательницу. Бессознательно ею поддерживается.

На терапии спасательницам трудно отдать хотя бы часть контроля за происходящим терапевту. «Спасите меня, только я подробно расскажу вам, как это нужно делать», – скрытый или явный месседж психологу от такого клиента. Свои внутренние ресурсы спасателем ощущаются как избыточные, но в отличие от просто героини спасательница истощается не в том месте, где дикая усталость и «не справляюсь», а в том, где «все неблагодарные и халявщики». Спасательница всегда справляется. В отличие от победительницы она ни с кем не конкурирует и очень раздражается, когда ей сопротивляются.