Читать книгу "Череп епископа - Александр Прозоров"

«В меня вселился дьявол!» — внезапно сообразил епископ и попытался отскочить назад или, по крайней мере, отдернуть руку, но та не слушалась.

— А-а! — правая рука нанесла удар, еще удар, и священник далеко не сразу понял, что шила в кулаке уже нет. Он отбежал к противоположной стене и с ужасом воззрился на свои ладони.

— Вот так… — прохрипел демон Тьмы. — Все наполовину, все через силу. Мне нужно тело целиком.

— А куда денусь я?

— Ты спрячешься в дальний уголок, и не станешь мне мешать делать все, чего я только пожелаю.

— А если я не захочу?

— Я могу тебя убить… — ноги снова понесли хозяина замка к верстаку. — Но я этого не сделаю… — епископ остановился. — Ты вызвал меня, смертный. Скажи, чего ты желаешь от меня получить, а я назову тебе цену.

— Я хотел основать царствие Антихриста…

— Когда он захочет, — опять хрипло захохотал демон. — Он сделает это сам. Чего хочешь ты?

Епископ в растерянности молчал. Всю свою жизнь он боролся за высшие цели: за влияние слова христова в Англии, за католических прихожан в Тильзите, за крепость Ливонского Ордена и силу Дерптского епископства. За приближение тысячелетнего царствия Лучезарного на Земле. Но для себя? Нужно ли ему хоть что-нибудь для себя? Хозяин замка вспомнил про крышку Гроба Господня, но тут же отрицательно покачал головой: крышку Гроба для него уже практически добыл юный рыцарь Иван.

— А что ты можешь, демон Тьмы?

— Я всеведущ, смертный. Я знаю, сколько крысят родилось в норке на краю Африки, и сколько любовниц посетил сегодня испанский король. Сколько волосков на голове герцогини Йоркшира, и сколько облаков в небе над Дерптом, — молодым баритоном пропел демон. — Я могу вселиться в тело любого человека и заставить его сделать то, чего ты пожелаешь. Хочешь, завтра папа назначит тебя кардиналом Франции?

— Нет, — разочарованно хмыкнул епископ. — Если я привезу в Рим крышку Гроба, я получу куда больше власти, чем просто по папской булле… А ты можешь перенести эту крышку сюда?!

— Я бесплотен…

— Ты не можешь ничего!

— Я могу заглядывать в души живых и мертвых, могу узнавать самые сокровенные тайны, могу отводить беду… Ты просто не знаешь, зачем я тебе нужен… — по-змеиному прошипел демон. — Но ты сам меня вызвал…

Дерптский епископ посмотрел на стол, где лежала открытая «Книга Магли». Там наверняка скрывалась не только тайна вызова демона Тьмы, но и способ загнать его обратно в небытие. Тут, против воли владельца, голова его повернулась в сторону верстака с пыточным инструментом:

— Если я не нужен тебе, то и ты не нужен мне, — прозвучало в самом ухе. — Раз ты не знаешь, как использовать мою силу, отдай свое тело мне на полгода, а потом полгода я стану служить тебе, как верный раб. Потом два года твое тело будет в моем распоряжении, и снова два года я стану служить тебе.

— Нет, — покачал головой епископ. — Через неделю лоймы с крестоносцами поплывут к русским берегам. Я не могу бросить все сейчас. Пусть лучше будет наоборот. Полгода служишь ты, полгода служу тебе я. Потом два года ты, и опять два года я.

— Договорились… — по телу снизу доверху пробежал мелкий озноб. — С первым утренним лучом начнется первый день. Полгода…

Глава 5. ЗАМЕЖЬЕ

Незадолго до того, как горизонт осветился первым утренним светом, из приоткрытых ворот усадьбы, что пряталась в лесу неподалеку от деревни Замежье, выехал всадник. Одетый в синий с желтыми шнурами зипун, свободные шаровары из тонкой шерсти, опоясанный саблей, он производил впечатление отнюдь не захудалого боярина — вот только вороватый взгляд никак не вязался с дорогой, опрятной одеждой.

Подгоняемый пятками конь пошел вскачь, вскоре выскочил из леса и, раздвигая грудью низкий, медленно ползущий туман, помчался по жнивью вдаль от селения, над которым поднимался высоко в небо темный от росы крест.

Через полверсты поля остались позади, перед всадником открылся отгороженный от них низким кустарником луг и неторопливо струящаяся река со смешным названием Рыденка.

Всадник слегка потянул на себя поводья, заставляя жеребца укоротить шаг, а сам стал внимательно вглядываться в частые березы на опушке леса. Наконец он высмотрел именно ту, что подходила для его целей больше всех остальных — ту, на которой почти не осталось светлых полос коры, а весь ствол покрывали черные бугристые наросты.

Человек спешился, отпустив коня свободно пастись, скинул зипун, шаровары, оставшись в одной простой рубахе, с помощью засапожного ножа выковырял в паре шагов от ствола ямку, и уселся над ней, старательно тужась. Сделав свое дело, он закопал подарок, хорошенько его притоптал, а потом разделся, представ совершенно обнаженным и повесил рубаху на нижние ветви:

— Ты возьми береза, что не нужно мне, ты расти береза, будь сильна высока, — стал приговаривать он, обходя дерево и поглаживая ствол руками. Голос звучал сипло, неразборчиво, поскольку часть воздуха вырывалась из открытой раны на шее мужчины. Впрочем, если березка и понимала заговор — то наверняка не благодаря тихо звучащим словам: — Ты расти береза, светлой радостью, ты стань береза, крепкой силушкой. Ты одень береза, рубаху мою, ты оставь береза свою силу ей, свою крепость, береза, свою светлость, береза, чистоту свою…

Отойдя от дерева к реке, творящий наговор вошел по пояс в воду, зачерпнул полные ладони, вылил их себе на лицо, ловя губами холодные струйки:

— Унеси река, все немощи мои, унеси вода, грусть печаль мою, ты оставь вода, только силушку, очи зоркие, руки крепкие. Напои меня, напитай меня, а с собой, вода, не бери меня.

Он попятился, осторожно ощупывая руками путь, выполз на берег, поднялся и еще несколько десятков шагов прошел спиной вперед. Потом упал, откинувшись на спину:

— Мать земля моя, ты кормилица, ты родительница, ты заступница. Не зови меня, не настал мой час, не пришел мой срок, не сомкнулась ночь. Солнце-утро встает, к новой жизни зовет. Дай мне плоть свою, дай мне жизнь свою, дай мне сыном быть, новый день прожить…

Мужчина запустил ладони под траву, захватил пальцами немного земли, поднес ее ко рту, ухватил губами, старательно размял и проглотил. Потом перевернулся на живот и полежал так еще немного. Где-то над головой испуганно пискнула какая-то пичуга, и внезапно разразилась радостной песней.

Человек встал, увидел на расстоянии вытянутой руки перед собой чистую, чуть влажную от тумана рубаху, но прежде чем ее снять, снова подошел к березе и тихонько пробормотал ей, что за сегодняшнее утро она стала еще краше, выше и ветвистее. Затем быстро оделся, запрыгнул в седло так и оставшегося на своем месте коня, настороженно огляделся… Нет, вроде бы никто проведенного на берегу реки языческого ритуала не видел. Всадник хлопнул ладонью по крупу коня и пустил его в галоп.

Через час, когда туман уже успел рассеяться, а двор заливали яркие солнечные лучи, всадник снова проскочил ворота и направился прямиком к конюшне.