Читать книгу "Нашествие ангелов. Книга 1. Последние дни - Сьюзен И"

— На наше счастье, у меня кое-что есть.

Достаю из заднего кармана набор отмычек. Солдат, который меня обшаривал, не особо усердствовал. Он искал оружие или нож, а не тонкие проволочки.

— Что это?

Я принимаюсь за замок, довольная, что могу поразить Раффи талантом, которым ангелы не обладают.

Щелк.

— Вуаля!

— Немногословно, но результативно. Кто бы мог подумать?

Я открываю рот, собираясь выдать язвительную реплику, но понимаю, что ему только это и

нужно.

Мы выбираемся в коридор и останавливаемся у задней двери.

— Слышишь часовых?

Он несколько мгновений прислушивается, затем показывает сначала в одну, потом в другую сторону. Мы ждем.

— Что там? — спрашиваю я, показывая на закрытые двери.

— Кто знает? Может, кладовые?

Я направляюсь к одной из дверей с мыслями об оленине или даже об оружии.

Он хватает меня за руку и качает головой:

— Не будь жадиной. Если ограбим их, уходя, меньше шансов, что о нас просто забудут. Зачем нам лишние неприятности?

Конечно, он прав. Да и кому хватило бы глупости держать оружие там же, где и пленников. Но при мысли об оленине мой рот наполняется слюной. Нужно было выпросить у них то мясо...

Несколько секунд спустя Раффи кивает, и мы выскальзываем в ночь.

Мы бежим со всех ног. Мое сердце отчаянно колотится в груди, изо рта вырывается пар. Запах земли и деревьев указывает путь к лесу. Шелест ветвей на ветру заглушает наш топот.

Раффи может бежать намного быстрее, но держится рядом.

Луна скрывается за облаками, и в лесу темнеет. Едва мы оказываемся среди деревьев, я перехожу на шаг, чтобы не врезаться в ствол.

Я боюсь, что часовые услышат мое тяжелое дыхание. Адреналин иссякает, и я снова чувствую себя напуганной и усталой. Останавливаюсь и сгибаюсь, пытаясь перевести дух. Раффи кладет ладонь мне на спину, мягко поторапливая. Он даже не запыхался.

Он указывает вглубь леса. Я качаю головой, показывая па лагерь. Нужно обойти его кругом, чтобы забрать крылья. Мой рюкзак можно заменить, но крылья — нет. После короткой паузы Раффи кивает. Я знаю, что он никогда не перестает думать о своих крыльях, так же как и я о маленькой Пейдж.

Мы по лесу обходим лагерь, стараясь не терять его из виду. Порой это непросто, поскольку луны почти не видно, а сам лагерь закрыт пологом из веток. Мне приходится полагаться на ночное зрение Раффи больше, чем хотелось бы.

Даже зная, что он все видит, я не могу идти быстрее, не рискуя налететь на ветку или споткнуться. Чтобы пробраться через лес в темноте, требуется немало времени, а еще больше — чтобы найти тайник.

Когда я уже вижу дерево, под которым спрятано наше добро, за спиной раздается отчетливый щелчок предохранителя.

Я поднимаю руки, прежде чем солдат успевает сказать:

— Стоять!

ГЛАВА 18

— За то, что прервали мой сон, пойдете в наряд по уборным.

Оби явно не из ранних пташек, и он даже не скрывает, что сейчас куда охотнее спал бы, а не разбирался с нами.

— Чего ты от нас хочешь? — спрашиваю я. — Я уже сказала — мы не убивали тех людей.

Все пошло по второму кругу — мы с Раффи сидим, привязанные к стульям в комнате, которую я уже начинаю считать нашей.

— Гораздо проще сказать, чего мы не хотим. Мы не хотим, чтобы вы рассказывали другим о нашей численности, местоположении, вооружении. После того как вы видели лагерь, мы не можем вас отпустить, пока не снимемся с места.

— И как скоро это случится?

— Придется подождать. — Оби неопределенно пожимает плечами. — Не очень долго.

— Мы не можем ждать.

— Будете ждать столько, сколько скажем мы, — говорит Боуден, поймавший нас часовой. По крайней мере, это имя написано на его форме. Конечно, форму он мог просто снять с мертвого солдата. — Вы будете делать все, что прикажет Сопротивление. Иначе мы все обречены, черт бы побрал эту ангельскую сволочь...

— Хватит, Джим, — устало говорит Оби, и я догадываюсь, что старина Джим, а может быть, и другие солдаты миллион раз повторяют одно и то же с пылом новообращенных.

— Это правда, — продолжает Оби. — Организаторы Сопротивления предупреждали нас, что такое время наступит. Говорили нам, куда идти, чтобы выжить, поднимали наш дух, пока остальной мир разваливался на части. Мы всем обязаны Сопротивлению. Оно — наша величайшая надежда пережить этот кошмар.

— Есть и другие лагеря? — спрашиваю я.

— Это целая сеть по всему миру. Мы лишь начинаем узнавать о существовании других, пытаемся наладить связь, скоординировать свои действия.

— Здорово! — говорит Раффи. — Значит ли это, что мы застряли здесь до тех пор, пока не забудем, что вообще когда-либо слышали о вашем Сопротивлении?

— Как раз об этом вы должны сообщить всем, кому только сможете, — отвечает Оби. — Весть о том, что в мире существует Сопротивление, несет надежду и единение. И мы должны распространить ее как можно шире.

— Вас не беспокоит, что если об этом узнают ангелы, они вас просто уничтожат? — спрашиваю

я.

— Этим голубкам нас не уничтожить, даже если они пошлют всю свою чирикающую стаю, — насмешливо заявляет Боуден. Его лицо краснеет, а глаза сверкают так, словно он рвется в бой. — Пусть только попробуют!

Он сжимает приклад с такой силой, что белеют пальцы. Мне становится слегка не по себе.

— Нам пришлось задержать немало народу с тех пор, как начались нападения каннибалов, — говорит Оби. — Вы единственные, кому удалось выбраться. Здесь найдется место для вас двоих. Место, где есть еда и друзья, где жизнь имеет смысл и цель. В данный момент мы расколоты, нас вынуждают жрать друг друга. Мы не устоим, если будем убивать друг друга из-за банки собачьего корма.

Он с интересом наклоняется к нам:

— Этот лагерь лишь начало, и нам нужен каждый, если мы хотим иметь хоть малейший шанс отвоевать свой мир у ангелов. Нам пригодятся такие, как вы, — люди, у которых хватает опыта и решимости, чтобы стать величайшими героями человечества.

Боуден презрительно фыркает:

— Куда уж им! Болтались вокруг лагеря, словно пара гондонов. Откуда у них опыт?

Понятия не имею, при чем тут гондоны. Но он прав в одном: нас может поймать даже идиот.

В итоге в наряд по уборным я не попадаю — подобной чести удостаивается лишь Раффи. Меня же ставят на стирку. Впрочем, не уверена, что это многим лучше. Мне еще никогда в жизни не приходилось столь тяжко трудиться. О том, что миру пришел конец, начинаешь понимать, когда ручной труд в Америке становится дешевле и проще, чем использование машин. Мужчины, проводя немало времени в лесу, способны основательно испачкать джинсы и прочую одежду, не говоря уже о нижнем белье.