Читать книгу "Налейте бокалы, раздайте патроны! - Сергей Зверев"

— Ну, ты особенно не надейся, — осадил его Глазьев. — На запад идут мирные жители со своим скарбом, а на восток регулярная армия валом валит. Так что легкой войны не будет.

Двигаясь впереди остальных, прапорщик думал о предстоящем ночлеге. Теперь надо было действовать открыто и отправляться прямо в Ирстенбург. Первым зданием на пути порядком утомленного отряда стали въездные ворота, возведенные еще в тысяча четыреста шестьдесят седьмом году от Рождества Христова, о чем любезно сообщала привинченная на них медная табличка, писанная на латыни. Когда-то эти ворота видели крестоносцев, прибывающих на земли Пруссии, чтобы покорить соседние народы. Когда-то через них проезжали войска, закованные в броню и латы. Сегодня — русские всадники.

— Неплохой городок, — заключил Заяц, глядя по сторонам на красивые домики, проплывающие справа и слева в окружении ароматно пахнущих цветочных клумб. — Богато живет немчура! Не сравнишь с нашим. Опять же — порядок, занавесочки, подушечки, салфеточки. Колодцы — не просто ведро опускаешь, а с насосами. Вот вернусь домой, тоже у себя много чего из увиденного понаделаю.

— Ты еще живым вернись отсюда-то! — иронически отозвался Батюк. — Хвалился один такой…

— Ничего, я вернусь, — заверил Заяц. — Я человек заговоренный. Мне на роду до девяноста пяти лет дожить написано.

— Так ведь это на мирное время рассчитано, а сейчас война.

— Дурья башка, — беззлобно переругивались солдаты.

В большинстве окон еще горел огонь, и иногда можно было увидеть в окне чинно ужинавшую семью, бегавших неугомонных детей, а раз на втором этаже промелькнул силуэт женщины.

— Эх! — вздохнул Лепехин. — Фигурка что надо.

На площади оказалась довольно приличная гостиница, где и решили переночевать. К тому же тут имелось электричество, а это значило, что можно будет подзарядить батареи «беспроволочного телеграфа».

Контакты с немцами несколько усложнялись тем, что, кроме прапорщика, по-немецки из русских конников никто не изъяснялся. Пропавшего Шестакова в расчет уже брать не стоило.

К счастью, все обошлось благополучно, тем более что Сеченов расплатился с хозяином гостиницы наличными.

Поднимаясь по лестнице гостиницы на второй этаж, офицер, глядя в окно, обратил внимание, что к гостинице подъехала бричка. Свет фонаря упал на выходящих из нее людей. Один из них был в костюме охотника, второго прапорщик не разглядел. Офицер скользнул взглядом по новоприбывшим и отправился в номер.

«Не одни мы такие запоздалые пташки, — подумал офицер. — Находятся и другие. Впрочем, на то они и гостиницы…» — зевнув от усталости, офицер через мгновение уже забыл об увиденных людях.

Хотя если бы прапорщик был более внимательным, то наблюдение за парой незнакомцев могло бы дать ему гораздо больше пользы, нежели он мог себе представить. Но офицер ни о чем не догадывался.

А зря…

Глава 17

На перроне выстроились почетные караулы от пятнадцатого стрелкового полка. В полной парадной форме последний раз офицеры обегали подчиненных, проверяя готовность. В ожидании прихода поезда генералы Жилинский, Самсонов и Ренненкампф перебрасывались короткими фразами.

Наконец из-за поворота появился паровоз, а за ним бронепоезд. Через несколько минут состав остановился у перрона. В окне шикарного прицепного вагона показалась представительная фигура — прибыл великий князь, Верховный главнокомандующий русской армией Николай Николаевич — младший.

Ревел оркестр, клацали фотоаппараты. Генералы двинулись к дверям вагона. Жилинский отдал рапорт Верховному, тот, выслушав генерала, с любезной улыбкой поздоровался со всеми. После обмена приветствиями все вышли из вагона. Великий князь в сопровождении нескольких фрейлин и военных обошел почетный караул и пропустил его мимо себя торжественным маршем.

Высоченная фигура Верховного возвышалась над всеми остальными. Он не мог не притягивать внимания, где бы ни находился. Действительно, этот седой красавец в русском генеральском мундире, прекрасно сложенный, с открытым аристократическим лицом был очень впечатляющ. Одним словом — великий князь.

Для любого мужчины самым большим несчастьем является малый рост. Родиться коротышкой для представителя мужского пола — величайшее несчастье. Тут уж как ни старайся, маленький рост ничем не компенсируешь — ни положением в обществе, ни финансами, ни талантами. Кем бы ты ни был — серьезно женщинами восприниматься не будешь никогда. Великому князю подобное никак не грозило. Николай Николаевич Романов (младший) к категории обиженных природой мужчин не относился. Двухметрового роста, худой, с красивой головой и бородкой клином, великий князь казался воплощением галантности и импозантности. Обычно все генералы, несмотря на выправку и отлично пошитые мундиры, смотрелись на фоне двухметрового Николая Николаевича точно пигмеи. Рядом с государем, своим двоюродным племянником, «дядя Николаша» всегда фотографировался сидя — уж больно непозволительно высок ростом был подданный.

В придачу к безупречно породистой внешности этот человек был прямым внуком императора Николая I, то есть сыном его третьего сына Николая Николаевича Романова-старшего — генерал-фельдмаршала, главнокомандующего в Русско-турецкую войну 1877–1878 годов. Да и вообще, во многом этот человек был особой весьма примечательной.

Сын пошел по стопам отца, выбрав карьеру военного. В пятнадцатилетнем возрасте будущий Верховный главнокомандующий поступил юнкером в Николаевское инженерное училище, затем в Николаевскую академию Генерального штаба, которую окончил с серебряной медалью. После учебы великий князь принял участие в турецкой войне, проявляя себя в «деле». За участие в рекогносцировке берегов Дуная в районе Зимницы, форсирование реки в составе первого эшелона дивизии Драгомирова и за штурм Систовских высот награжден орденом Св. Георгия 4-й степени. За участие в захвате Шипкинского перевала молодой офицер получил Золотое оружие с надписью «За храбрость» и был произведен в двадцать три года в полковники. После возвращения с Балкан — служба в лейб-гвардии гусарском полку. В возрасте двадцати девяти лет красавец гусар становится генерал-майором, а спустя еще пять лет — генерал-лейтенантом, командиром гвардейской кавалерийской дивизии. В 1895 году 39-летний великий князь назначается генерал-инспектором, то есть главнокомандующим кавалерией в чине генерала от кавалерии.

О такой блестящей карьере, как говорили в войсках, можно только мечтать: «сей любимец богов щедро осыпан всеми милостями, какие только могут достаться смертному». Трудно, впрочем, сказать, в какой мере Николай Николаевич — младший был обязан происхождению, отцовским заслугам, росту и внешности, а в какой — своим собственным заслугам и способностям.

Великий князь был настоящей звездой своей эпохи. Он был одинаково популярен среди военных как у себя на родине, так и во Франции, куда неоднократно ездил на маневры. Русская армия, во всяком случае до Первой мировой войны, традиционно видела только в нем своего вождя — все, начиная от старших офицеров, которых почти всех Николай Николаевич знал лично, до простых солдат, хоть раз увидевших его, рассказывали о великом князе легенды.