Читать книгу "Рожденная магией - Хейзел Бек"

плече.

– Эмми. Эм! – Она в недоумении встряхивает меня. – Дыши.

Я делаю вдох и понимаю, что легкие у меня горят. Будто я тонула. Я с жадностью втягиваю воздух.

– Я видела…

– Ничего ты не видела! – яростно прерывает меня Джорджия. И вдруг я с запозданием понимаю, что совершила ошибку. – Помни, Эмерсон, ничего ты не видишь. И ничего не знаешь.

– Но…

– Ничего! – выпаливает Джорджия.

Дверной колокольчик тренькает – в магазин пришел посетитель. И впервые за всю мою карьеру владельца магазина я хочу отправить покупателя восвояси. Особенно увидев, кто именно зашел.

– Эмерсон. Я так волновалась. Ты не открыла магазин вовремя. – Мейв Мейтер стоит передо мной, сжимая в руках несуразную сумочку в виде головы панды, и смотрит на меня со странным победным блеском в глазах.

Мейв Мейтер и ее спорные аксессуары были нашей вечной пыткой. Они с моей бабушкой не ладили. Однажды Мейв открыла конкурирующий книжный магазин, и когда бизнес не заладился, она обвинила в этом мою бабушку, хотя правда была в том, что Мейв воспользовалась бездонными карманами своего отца и обставила полки только теми книгами, что удовлетворяли ее довольно специфическим вкусам, чем и привела магазин к банкротству. И до нее было невозможно донести эту горькую правду.

С тех пор она в плохом смысле стала неравнодушна к нашему магазину «Слияние рек».

– Эм снова спасала шиншиллу, – с деланой искренностью произносит Джорджия, улыбаясь Мейв в своей обычной простодушной манере. И это заставляет меня задуматься о том, действительно ли ее улыбка настоящая? Или она специально так делает? Неужели все, что я вижу, – лишь маски? – Это не ее дело, но вы же знаете нашу Эмерсон. Она очень ответственная.

– Ты выглядишь растрепанной и помятой, Эмерсон. – Кажется, Мейв говорит это с удовлетворением. В любом случае не с симпатией.

Я стараюсь сосредоточиться. Стараюсь думать. Быть «здесь и сейчас», вместо того чтобы вспоминать о прошлом; я точно не должна сейчас думать об истории штата Миссури.

– Вы искали какую-то книгу, Мейв?

Я знаю, что нет. И понимаю, что сейчас она ощетинится. При этих словах она задирает нос.

– Твой фестиваль очень важен для нас, – с упреком продолжает она так, словно это не я его придумала. Будто это не я выступила с инициативой его проведения. – Если ты сегодня опоздаешь на мероприятия, будет катастрофа.

– Хорошо, что я никогда не опаздываю.

– Сегодня утром опоздала. – Она тычет пальцем на часы, висящие на стене. Они сделаны в форме лисы, чей пушистый хвост крутится, как секундная стрелка. Они всегда здесь висели, но я впервые кое-что понимаю. На могиле бабушки тоже лиса в виде статуи. По крайней мере так было до сегодняшнего утра.

– Я не опоздала, Мейв. А пришла вовремя.

– Для тебя это опоздание.

В обычный день. Но сегодня – необычный день. – Я напоминаю себе, что надо улыбнуться. Причем улыбка должна быть спокойной, а не раздраженной.

– У нас фестиваль багряников, и я должна была проверить все до начала, даже несмотря на сбежавшую шиншиллу. Я всегда так делаю.

Я не язвлю. А говорю правду. По крайней мере так было всегда до того, как я узнала, что я – ведьма.

– Тогда увидимся днем, – хмыкает Мейв. – Нам нужно послушать речь Скипа.

Я отрываю взгляд от часов с лисой.

– Что?

– У тебя голова опять занята шиншиллой, – говорит Мейв таким тоном, словно беседует с ребенком, и я не могу списать это на ведьмовскую натуру этой женщины. Она всегда так со мной разговаривала. Но теперь меня это раздражает еще больше, потому что я знаю, что в любой момент могла бы нанести ей сокрушительный удар. Своими руками. Наверное, могла бы. – Он сказал, что ты умоляла его произнести речь на открытии фестиваля. Мы как главные члены комитета «Багряника» должны ее услышать первыми, убедиться, что речь соответствует случаю. Ты же знаешь, как он любит отступать от темы.

Я хорошо об этом знаю и поэтому киваю в ответ. И еще я знаю, как она любит присоединяться к разным комитетам, дабы рассуждать о фестивалях и выбивать себе привилегии. Она вступает в комитет лишь тогда, когда основная работа по подготовке уже сделана.

– Конечно, – бурчу я.

Но постойте… Скип отказался произносить речь. И еще, именно он стоял за атакой адлетов, которые должны были меня убить. Наверное. Но ведь я все еще здесь. Я еще жива.

Мейв уходит. Сейчас она разнесет по всему городу, что неудержимая Эмерсон Вилди снова вела охоту на сбежавшую шиншиллу.

Я думаю о Скипе. И его речи, которую, как я отчетливо помню, он пренебрежительно отказался произносить.

– Что это вообще было? – сдвинув брови, спрашивает Джорджия. Еще одной странностью сегодняшнего дня стало то, что обычно улыбчивая Джорджия все время хмурится, словно ее подменили.

– Я не хочу отзываться плохо о другой женщине, даже о Мейв, – поясняю я. – Мы должны друг друга поддерживать. Но Мейв не упускает случая сделать из этой поддержки фарс.

– Я не про Мейв. А до нее. Это выглядело так, словно ты создала вокруг себя пузырь. – Джорджия указывает на то место, где я видела бабушку и Ребекку. – Я не могла до тебя достучаться.

Я поражена. Я чувствовала, что возле меня словно выросла стена или появилось закрытое окно, но я не думала, что сама его создала. Преграда просто появилась сама собой.

– Я не… Даже если это я, то не намеренно.

Меня охватывает беспокойство, но я не могу позволить ему одержать надо мной верх. Все так странно. Я выяснила, что я ведьма с магическими способностями, и к этой мысли еще надо привыкнуть. Тут не о чем волноваться.

Я повторяю это про себя несколько раз подряд. Чтобы убедиться, что сама в это верю.

– Было бы у нас время до Остары, чтобы все выяснить, – бормочет Джорджия.

– Остары?

– Да. Это настоящий фестиваль.

– Мой фестиваль тоже вполне настоящий. – Я чувствую себя уязвленной. Или расстроенной тем, что на том месте, где должен быть мой чудесный, аккуратный, безопасный мирок, есть целый иной мир, который я совсем не понимаю.

Джорджия гладит меня по руке.

– Конечно, он настоящий. Но фестиваль «Багряник» – для людей. «Остара» – для нас.

Для нас.

– Когда мы проводим фестиваль, сюда стекаются волшебники, так что нам приходится проводить «Остару» одновременно с фестивалем для простых людей, чтобы спрятать наш собственный. Все фестивали в городе проводятся для того, чтобы спрятать от людских глаз наши обряды и праздники.

Как много у них ухищрений. Идеальная брусчатка на дороге, скрытая заклинанием. Ведьмы, спрятанные среди людей.