Читать книгу "Хорошая иномирянка, плохая иномирянка - Александра Ибис"

— Хочешь… вернуться в Академию? Прямо сейчас? — неуверенно спросил Дан, поглаживая меня по спине. Не свойственные ему интонации заставили поднять на него взгляд. Он умеет сомневаться?

— Мы можем долететь до портального центра, кто-то из магов там сейчас наверняка есть, вернём тебя в Академию, — продолжал он ласково, поглаживая. — Ты могла бы провести эту ночь с этой твоей… Люсей, — скривился, но имя произнес.

— Ты это серьёзно? — просипела, боясь поверить услышанному.

— Если ты этого хочешь, — уверил меня Даниэль. И, видя сомнение у меня в глазах, добавил:

— Ни меня, ни Мьена там не будет. Никто тебе не помешает. Ты… будешь предоставлена сама себе.

Молча смотрела на него.

— Обещаешь?

— Обещаю, — кривясь, выдал дракон.

— Но почему? — мне показалось, или он впервые за долгое время пошёл мне на уступки? Делал что-то, что действительно было нужно мне, а не ему и их роду.

— Потому что, — он вздохнул и, обнимая меня одной рукой, другой осторожно приподнял подбородок, — не хочу потерять тебя, как отец потерял Астрид. Если он так и не осознал, в чем был не прав вместе с дедом, то я… наверное, должен хотя бы попытаться действовать иначе.

— Раньше ты так не думал, — напомнила я. Было действительно интересно, что ещё он мне скажет. И отреагирует ли уже знакомыми мне колкими репликами в ответ.

— Просто лишь сегодня понял, что действительно могу тебя потерять. Драконы в своих эмоциях… неконтролируемые. Ты могла бы погибнуть, сама того не заметив, ослеплённая своими чувствами и инстинктами. Ты ведь почувствовала, да?

Да. Лишь одна навязчивая мысль, никакого осознания реальности.

— Я не могу лететь, — наконец, выдала я спустя несколько минут тягостного молчания.

— Я тебя отнесу.

***

Джинсовая рубашка, чёрные эластичные брюки и кроссовки — вот, в чём я намерена провести остаток Новогодней ночи. Это не роскошное платье Астрид, но это то, в чём я чувствовала себя собой. Напоминанием о том, что была на празднестве драконов, служили лишь завитые светлые локоны. Макияж смыт, серые глаза, в которых то и дело поблёскивали янтарные искры недавнего напряжения, опухли. Красавица, ничего не скажешь.

Путь мой лежал в знакомый бальный зал: если Люся не вернулась на каникулы к родителям, то она наверняка там. Коридоры колдовского замка были погружены в полумрак, вдалеке шумела музыка, слышался смех. Я безумно надеялась, что подруга решила остаться на Презире, с новыми друзьями, в атмосфере студенчества. У неё ведь, кажется, всё хорошо.

— Красавица, а ты почему не на празднике? — смутно знакомый голос, принадлежавший парню, заставил обернуться.

— Привет, — неловко махнула рукой. — Ты ведь Глен, кажется?

— Верно, — удовлетворённо кивнул некромант, скоро сократив расстояния между нами. Подхватив под локоток, повёл дальше по коридору. Кхм… — Драконы совсем замучили, да? — сочувственно протянул.

— Пока держимся, — пожала плечами, высвободив руку. — Ты не знаешь, где Люся?

— Твоя подруга?

Дурацкий вопрос. В Академии, как я успела заметить, не так много иномирянок. Людмил среди них и того меньше.

— Она уехала вместе с Виэрнесом в Морению, познакомиться с его родителями. Ты не знала?

Виэрнес… Тот блондин-водник?

— Не переживай, такое бывает. Учёба, любовь засасывают, дружба забывается, — парень приобнял меня за плечи.

— Ты с ней общаешься?

— Да, но о тебе она не говорила. Полагал, не хотела распространяться о вашей дружбе. У неё парень из морских змеев, а они, знаешь ли, драконов не жалуют.

Неужели она стыдится меня? Потому и не пыталась больше приблизиться? Я ей просто уже не нужна?

— Ну-ну, не расстраивайся. Хочешь чая с печеньем? Шоколадным, пальчики оближешь, — предложил Глен, и только тут я поняла, что всё это время он меня куда-то вёл.

— Спасибо, но я, пожалуй, пойду к себе. Так устала, даже праздновать не хочется, — попыталась мягко отстраниться, но некромант не позволил. Удар в затылок — и сознание уплывает, измотанное тело оказывается в его холодных руках.

***

Человечишки… Они повсюду. И я ненавижу каждого из них. Жалкие твари, что, появившись из ниоткуда, сразу напали на тех, кто больше и сильнее их. Зачем? Почему нельзя было попытаться договориться? К чему эта война?

Где-то вдали затрубили в рог. Людская конница… Да сколько же их?!

Взмахнув крыльями, поднялась выше в задымлённый воздух. Мимо меня стремительно пронёсся огненный дракон. Землю опалило пламенем, и вскоре ушей коснулись людские крики. Так им и надо, чудовищам! Нечего было приходить на чужие земли!

Но что это?! Чей это рёв, чьё шипенье? Огненный дракон стремительно падал вниз, люди на своих колдовских конях пустились врассыпную. Как им так быстро удалось сбить дракона?

А огненный, тем временем, невольно менял ипостась в воздухе на более слабую, человеческую. Значит, ему не хватало сил, чтобы удерживать драконью. И почему мы вообще имеем эту слабую ипостась?! Ведь бронированная чешуя могла бы смягчить его падение, но…

— Вальдемар!!!

Это моё шипенье. И мне больно. Мне невыносимо больно смотреть на этого дракона и видеть его, обречённого на гибель. Почему мне так больно?

— Кто ты? — холодный голос раздался прямо за моей спиной. Поле боя исчезло, и всё погрузилось во тьму.

Глава 13. Голоса, сны и упрямцы

Юлия Кейран

Мне не раз и не два снился сон, будто я падаю с высоты многоэтажного дома, рискуя вот-вот упасть и разбиться об асфальт, но за секунду до падения всегда наступало пробуждение. Я просыпалась в своей кровати, тяжело дышала, оглядывалась в полумраке родной и безопасной спальни. Всё было хорошо.

Но не сейчас. Сейчас я просто падала, падала и падала. Предчувствуя конец, но не в силах как-либо его приблизить и пробудиться. Я закричала.

— Если не нравится падать, просто остановись. Кричать при этом необязательно, думать мешает, — на этот раз голос звучал отовсюду, заставив меня закричать ещё громче. — Девочка, я тебя о чём попросила? Ох, ладно, помогу, только замолчи.

И я просто зависла в воздухе. Замерла, боясь пошевелить хотя бы пальцем и продолжить падение в пустоту.

— То, что ты замолчала, конечно, славно, но чего висишь? — и снова тот незнакомый холодный голос, обладатель которого явно добротой к окружающим не отличался.

— Я… я боюсь упасть.

— Это мир грёз, девочка. Здесь некуда падать и нечего бояться, — отозвался всё тот же голос, который я опознала, как женский.

— Но…

— Представь место, в котором хочешь оказаться. Тогда поймешь, что бояться нечего.