Читать книгу "Средневековая Русь. От призвания варягов до принятия христианства - Клим Жуков"

Карамзин был согласен со Шлецером в том, что слово «русь» происходит от слова «Руслаген». Кроме того, он одним из первых предположил, что к нам это слово пришло через финское посредничество. Ведь совершенно очевидно, что «русь» имеет неславянский корень и очень похоже на другие средневековые финские этнонимы, которые славяне транслитерировали как умели.

В общем, XIX век оказался очень богат на людей, изучавших интересующий нас вопрос. Нельзя не упомянуть А. Куника, хранителя Государственного Эрмитажа: именно он пришел к выводу, что слово «Русь» происходит не просто от некоего шведского топонима, а, скорее всего, от скандинавского «гребцы». Кунику отечественная историческая наука обязана тем тезисом, что, возможно, «русь» – это искаженное «родсман». То есть выстраивался четкий ряд: «родсман» – «родси» – «русь». Ruotsi – именно так финны называют шведов по сей день.

Куник впервые стал проводить параллели в летописных рассказах о призвании князей. В частности, он обратил внимание на схожую легенду о призвании саксов в Британию, о котором писал Видукинд Корвейский в «Деяниях саксов». Самое удивительное – слова, какими саксов призывали: «Придите и владейте, земля наша велика и обильна…» Учитывая, что Нестор писал свою «Повесть…» в начале XII века, можно предположить, что он сам или кто-либо из его последователей просто списал эту фразу из книжки, которую могла привезти с собой прибывшая на Русь совсем незадолго до этого дочь Гаральда – последнего короля Англии.

Кстати, о саксах. Четыреста лет Великую Британию терзали римляне, потом англосаксы, призванные туда для защиты, но быстро перешедшие к резне и грабежам (и в результате вырезавшие всю знать), затем – викинги, изрядно навредившие, в свою очередь, англосаксам. В конце концов туда заявились нормандцы – те же викинги, но уже офранцузившиеся, – и снова вырезали всю знать. Невзирая на все эти катаклизмы, современные жители Великобритании почему-то не мучаются над проклятым вопросом, откуда взялось их дворянство, – а, наоборот, очень гордятся своими воинственными предками, которые сначала резали римлян, потом саксов, потом викингов, а уж после – нормандцев. А вот русские почему-то ощущают некий дискомфорт от того, что их предками вполне могли быть не менее воинственные варяги.

Следующий герой нашего повествования – Михаил Петрович Погодин, историк, человек интереснейшей судьбы: он выбился в Академию наук из крепостных крестьян. Это была практически невозможная карьера, говорящая о его незаурядных способностях. В 1825 году, двадцати пяти лет от роду, он защитил магистерскую диссертацию «О происхождении Руси» и затем написал книгу «Нестор: историко-критическое рассуждение о начале русских летописей», где, в частности, размышлял: «Варяги – племя норманнское, имя Руси принадлежало этому племени, откуда происходит имя Руси – открытое поле для загадок, и где жила первоначальная Русь – открытое поле для догадок. Точно такое же открытое поле для догадок – о происхождении имени варягов». Вполне разумная позиция.

Впоследствии Погодин очень много писал по этому поводу, весьма основательно доказывая свои норманнистские убеждения. Вскоре у него появился достойный оппонент – Николай Иванович Костомаров, выпускник Харьковского университета. В журнале «Современник» он опубликовал статью «Начало Руси», где утверждал, что названия «варяги» и «русь» происходят не из Скандинавии и не из балтских славян, а из низовьев реки Неман, где жили литовцы. Там он обнаружил большое количество топонимов, из которых и вывел столь интересное наблюдение.

Далее события развивались весьма нестандартно. Погодин в шутку вызвал Костомарова на научную дуэль – и тот согласился. Встречу назначили на 19 марта 1860 года в Большом зале Петербургского университета. Чтобы послушать дискуссию двух светочей современной науки, интеллигенты платили за билеты по пять и больше рублей – немыслимые суммы! Для сравнения: пуд (!) осетрины стоил тогда два с полтиной.

Дуэль получилась очень напряженной и захватывающей. Восхищенная публика на руках вынесла обоих участников из здания университета, а газетчики разразились целым ворохом замечательных рецензий. По этому поводу князь Вяземский написал известные слова: «Если раньше мы не знали, куда идем, то теперь не знаем, и откуда». В общем, ситуация нисколько не прояснилась, а наоборот – запуталась еще больше.

А. К. Толстой в своей обычной манере написал стихи под названием «История государства российского от Гостомысла до Тимашева», которые начинаются так:

Послушайте, ребята,Что вам расскажет дед.Земля наша богата,Порядка в ней лишь нет.

А эту правду, детки,За тысячу уж летСмекнули наши предки:Порядка-де, вишь, нет.

И стали все под стягом,И молвят: «Как нам быть?Давай пошлем к варягам:Пускай придут княжить.

Ведь немцы тороваты,Им ведом мрак и свет,Земля ж у нас богата,Порядка в ней лишь нет».

В 1876 году антинорманнистский линкор дал залп по норманнской теории сразу из трех орудий. Во-первых, Степан Александрович Гедеонов написал книгу «Варяги и Русь». В ней он пришел к выводу, что «варяги» – это общебалтийское слово, имеющее германские корни, и поскольку ко времени призвания Рюрика оно успело распространиться по всей Балтике, привязываться с его помощью к норманнам не стоит. Еще одна интересная мысль: что Рюрик «для шведского конунга имя так же странно необычно, как для русского князя имена Казимира или Прибыслава». По мнению Гедеонова, «Рюрик» – это на самом деле «ререг», сокол.

Якобы таким было прозвище некоего славянского князя, которого другое племя славян, проживавшее на другом конце Балтики, призвали покняжить. Логическая цепочка здесь выводилась от одного из центральных городов племенного соединения ободритов, который назывался Ререг. Правда, автор не учел, что так этот город называли датчане, а вот славянского названия не знает никто, да и археологи до сих пор спорят, где же находился этот самый Ререг.

Во-вторых, в том же 1876 году были выпущены «Разыскания о начале Руси». Их автором был Дмитрий Иванович Иловайский – он потом в течение двадцати пяти лет писал школьные учебники, по которым учились буквально все подростки в Российской империи. Его точка зрения была довольно разумной: государство в Приднепровье, скорее всего, существовало до прихода варягов, и весь этот летописный рассказ про призвание кого-либо из-за моря – не более чем сказка, никак не связанная с реальными событиями. Кроме того, он полагал, что влияние было обратным: не из бедной и полудикой Скандинавии проистекала на Русь цивилизация, а наоборот, и что если к нам норманны и приходили, то лишь затем, чтобы унести в свои унылые края свет торжествующего разума и высокой культуры.

И в-третьих, книга Ивана Егоровича Забелина «История русской жизни с древнейших времен». Забелин – без преувеличения, выдающийся деятель российской культуры: ему мы обязаны существованием Государственного исторического музея в Москве. Он считал варягов балтийскими славянами, вслед за Герберштейном выводя данный этноним от вагров. В общем, аргументы и отсылки к источникам начали потихоньку повторяться – добавлялись только некоторые детали.