Читать книгу "Врата Смерти - Стивен Эриксон"

— А Дассем Ультор?

— Он был моим соперником. Честолюбивый человек, преданный культу Клобука. Я страшилась гражданской войны и потому ударила первой. Я отвела эту угрозу, и сожалений по поводу гибели Дассема Ультора у меня нет.

— Надо же, — пробормотал Калам, — на все у тебя есть ответ.

«А как же иначе? Она тоже готовилась к этой встрече».

— Если бы на моем месте сейчас находился Дассем Ультор, думаешь, он бы позволил тебе проникнуть сюда? Думаешь, стал бы рассуждать с тобой?

Ласэна опять замолчала.

— Чувствую, ты разгадал, где я нахожусь. Так смелее, Калам! Еще три-четыре шага, и ты сумеешь навсегда прекратить правление императрицы Ласэны… Что ты замешкался?

Усмехаясь, Калам повертел в пальцах рукоятку кинжала. «Что ж, будем играть до конца».

— А мятеж в Семиградии? — спросил он.

— Наказание понесут все, кто виновен. С обеих сторон, — отчеканила она.

Его поразили нотки гнева, прозвучавшие в ее голосе.

«Тебя это задевает, императрица, раз твоя невозмутимость дала брешь. И незачем было прятаться за иллюзии… Я прекращаю охоту».

Он убрал кинжал в ножны и улыбнулся, услышав, как она вздохнула.

— Тебя что-то удивляет, императрица?

— Твое поведение, Калам.

— Наверное, не меньше, чем меня твое. Ты могла бы умолять о пощаде. Могла бы привести больше доводов в свое оправдание. А ты предпочла говорить не своим голосом, а… голосом империи.

Он повернулся.

— Твое пристанище в безопасности. Я ухожу.

— Постой.

Калам остановился, ощутив внезапную неуверенность в ее голосе.

— Ты мне не все сказала?

— «Когти»… я не могу вмешаться. Не могу остановить их преследование.

— Знаю. Незыблемые законы братства. Со своими они разбираются сами.

— И куда же ты теперь пойдешь?

Ассасин улыбнулся.

— Ты настолько доверяешь мне, что беспрепятственно позволяешь уйти? Мне лестно это слышать.

Калам развернул коня и повел его к дверям. Там он в последний раз обернулся и сказал:

— Тебя ведь волнует другое. Ты хочешь знать, приду ли я по твою душу еще раз. Отвечаю: нет.

Минала стояла в нескольких шагах от входа. Увидев открывающуюся дверь, она вскинула арбалет и тут же опустила. Стрелять было не в кого. Калам вывел коня, потом плотно закрыл двери.

— Ну как? — прошептала она.

— Что как?

— Я слышала приглушенные голоса. Один какой-то странный, будто неживой. Она мертва? Ты убил императрицу?

«Наверное, я убил призрака. Нет, пугало, похожее на Ласэну. Ассасину нельзя видеть под маской своей жертвы лицо живого человека».

— Ты ошиблась, Минала. Там не было никого. Только насмешливое эхо, отвечавшее мне из углов. Охота закончена.

Глаза Миналы вспыхнули.

— После стольких испытаний… насмешливое эхо? И ты пересек три континента, чтобы его услышать?

— Такова наша природа. Нам неистребимо хочется верить в существование простых решений. Знаешь, идя туда, я ожидал увидеть настоящий поединок. Магия, брызги крови. Мечтал, как собственной рукой убью заклятого врага. А вместо этого, — он громко расхохотался, — был обыкновенный разговор с обыкновенной смертной женщиной.

Калам встряхнул головой.

— В городе полно «когтей», и нам желательно больше не напарываться на них.

— Веселая ночка. И что же мы будем делать?

— Попытаемся прошмыгнуть у них под носом.

— Тебе мало трех ран?

— Ладно, там видно будет. Пошли.

Они двинулись по коридору, ведя за собой черного жеребца.

Тьма, окутывавшая Главный зал, постепенно рассеивалась. Невдалеке от дверей, в углу, на стуле сидел высохший труп. Слабый ветер шевелил жидкие завитки волос. От губ почти ничего не осталось, а из глазниц выглядывала пустота.

Вскоре в боковой стене открылся портал. Оттуда вышел высокий сухощавый человек в темно-зеленом плаще. Он внимательно посмотрел на двойные двери, затем на труп.

— И как? — спросил человек.

— Он больше не представляет для нас угрозы, — голосом императрицы Ласэны прошептали губы.

— Вы в этом уверены, императрица?

— В какой-то момент нашего разговора Калам догадался, что телесно я здесь не присутствую, и ему придется продолжить свою охоту. Но, кажется, мои слова возымели действие. Он ведь не безрассудный человек и не фанатик. Прикажи своим охотникам прекратить преследование.

— Императрица, вы же знаете, что это невозможно.

— Пойми, Симпатяга, мне не хотелось бы его терять.

«Коготь» отрывисто рассмеялся.

— Если я сказал, что не могу отозвать своих охотников, это еще не значит, что их попытки увенчаются успехом. Да сам Танцор двадцать раз подумал бы, прежде чем связываться с Каламом Мехаром. Так что будем считать эту ужасную ночь временем давно назревшего отсечения слабых звеньев нашего братства. Калам нам уже помог.

— Я всегда удивлялась твоей манере шутить.

Симпатяга криво улыбнулся.

— За эту ночь мы получили немало ценных уроков, императрица. Будет над чем поразмыслить. К тому же мне есть на кого излить свою досаду.

— Знаю. Жемчуг, твой любимый лейтенант.

— Уже не любимый.

— Надеюсь, твое излияние не лишит его жизни? — с оттенком предостережения спросила Ласэна.

Симпатяга вздохнул.

— Конечно, нет. А пока пусть попотеет и подумает над уроком, который ему преподал Калам. Я всегда говорю: каждому человеку не помешает некоторая доля смирения. Вы согласны, императрица?

— А где ты видишь императрицу?

«Справедливый вопрос — ведь я же разговариваю с трупом! Вот что мне всегда нравилось в тебе, Ласэна, — так это твоя удивительная способность заставить человека взять свои слова обратно».

Увидев наведенный арбалет, командир стражи поднял руки. Калам втащил его в тень стены и там разоружил.

— Вот так-то лучше будет, капитан, — усмехнулся ассасин. — А теперь говори, где тут прячутся незваные гости.

— Надо думать, себя к их числу вы не относите, — заметил ему командир. — Караульный у ворот что-то болтал… привиделись ему какие-то тени на лестнице. Но этот старый пень плохо видит… Во всяком случае, здесь, кроме вас двоих, никого нет.

— Смотрю, ты немногословен, капитан… Звать-то тебя как?

— Араган. Через несколько дней я получу новое назначение.