Читать книгу "Очерки по истории русской церковной смуты - Анатолий Краснов-Левитин"
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И сразу же после отъезда уставшего обновленческого владыки в Ленинграде начались поголовные аресты обновленческого духовенства. В один день было арестовано более сотни человек. Среди арестованных находились: протопресвитер о. Николай Сыренский — настоятель (или, как называли, «наместник») Кафедрального собора Спаса на Сенной; прот. Константин Томилин — ключарь Андреевского собора, и много других глубоко порядочных священнослужителей, которые навсегда исчезли за роковыми стенами Шпалерной тюрьмы. От всего многочисленного ленинградского духовенства сразу осталась лишь жалкая горсточка, не более 10–15 человек.
Н. Ф. Платонов не подавал никаких признаков существования: как говорили, он вел в это время идиллический образ жизни, живя в маленьком домике на берегу Черного моря вместе с молодой женой. Приехал он в Ленинград только в ноябре. По-прежнему он управлял остатками Ленинградской епархии. Однако некоторые его поступки вызывали всеобщее недоумение. Так, он совершенно перестал служить (в течение полугода, от августа до своего отречения, он служил лишь однажды — в Николин день).
В начале января 1938 года двое обновленческих священников (о. Михаил Бакулев — настоятель Смоленского кладбища и о. Сергий Румянцев — настоятель храма Спаса на Сенной) были вызваны к митрополиту.
«Покои» обновленческого митрополита в это время еще уменьшились. Большая квартира была разделена на две части. Квартира Платонова состояла из двух комнат — столовой и спальни, соединенных большим коридором. Николай Федорович, со свойственными ему практицизмом и вкусом, сумел, однако, выкроить приемную, достойную и для его сана: часть коридора была отделена от остальной части, получилась крохотная комната. Большое окно было обращено прямо на Андреевский собор, в углу висела старинная икона и стоял облаченный архиерейский посох. Сам хозяин обычно сидел за раскрытым бюро в глубоком кресле, а рядом стояла фортепианная табуретка для посетителя.
Войдя к митрополиту, оба священника подошли к нему под благословение. Митрополит, одетый в рясу, но без каких-либо знаков отличия (без креста и панагии), однако, отстранил руки, протянутые к нему за благословением, и лишь облобызался с ними по обыкновению. Затем, усадив их, дал каждому из них по листку, отпечатанному на машинке, и сказал: «Прошу вас прочесть указ по епархии», — и ушел в другую комнату, затворив за собою дверь. В указе, под которым стояла подпись: «Николай Митрополит Ленинградский», говорилось, что Ленинградская епархия, вплоть до назначения нового митрополита, разделяется на две части: в управление одной ее частью (Андреевский собор, Смоленское кладбище, Серафимовское кладбище) вступает прот. о. Михаил Бакулев. В управление другой ее частью (Спасо-Сенновский собор, Спасо-Преображенский собор и церковь св. князя Владимира — на станции Лисий Нос) вступает о. Сергий Румянцев.
Священники переглядывались в полном недоумении: так что же, значит, он уже не митрополит? В это время из соседней комнаты вышел хозяин (уже без рясы, одетый в штатский костюм). «Итак, теперь я не имею к Церкви никакого отношения, и сегодня мною подано заявление о снятии сана — работайте без меня, желаю вам успеха». Бывший митрополит, проводив их до лестницы, по-светски подал им на прощание руку.
«Вышли мы, как в воду опущенные, — вспоминает один из участников этой встречи, — написали сразу рапорт в Москву митрополиту Виталию, получили ответ о том, что будут даны указания, — и все: ни указаний, ни привета и ни ответа».
Через несколько дней в «Известиях» и в «Правде» было опубликовано отречение Н. Ф. Платонова. Текст его отречения мы здесь не приводим, так как он недавно перепечатан полностью в книге «Правда о религии» (М., 1959, с. 368–369).
На этом можно было бы поставить точку. С этого времени Николай Платонов уже не существует как церковный деятель — и не должен интересовать историка церкви. Но есть еще один фактор — психологический — и с этой точки зрения последние четыре года жизни Н. Ф. Платонова представляют собой захватывающий интерес. О чем думал, что чувствовал этот недавний религиозный вития, став антирелигиозным пропагандистом?
Первое время после отречения Н. Ф. Платонов бравировал своим новым положением. Часто он выступал с докладами в заводских и фабричных клубах. Советская власть благосклонно отнеслась к «кающемуся»: его отречение было напечатано в «Известиях» и в «Ленинградской правде». Вряд ли можно считать случайностью то, что сразу после отречения Платонова началось новое наступление на Церковь: через месяц после отречения Платонова был закрыт храм Спаса на Сенной — обновленческий кафедральный собор. Сразу после Пасхи был закрыт Андреевский собор. Еще через несколько месяцев была закрыта и церковь Смоленского кладбища — от всей обновленческой епархии в 1939 году остались лишь Спасо-Преображенс-кий собор и Серафимовское кладбище. Весь этот разгром был осуществлен, однако, исключительно административными методами: нам неизвестен ни один случай ухода из Церкви кого-либо из прихожан Андреевского собора. Самые верные почитатели Платонова, самые ярые его поклонники — такие, как Александра Ивановна Тележкина, без колебаний покинули Платонова — и он остался совершенно один.
Уныло и одиноко жили супруги Платоновы в маленькой квартирке на 6-й Линии. Правда, в 1939 году, на закате жизни, Платонова посетила последняя радость, в пятьдесят лет, за три года до смерти, он стал отцом: худосочный, слабый, полуживой ребенок был назван Андреем. «Все-таки, кажется, вам навеки остался памятен Андреевский собор», — сказал Н. Ф. Платонову один из его старых прихожан. «Да это не потому, это в честь… Жданова», — ответил бывший настоятель Андреевского собора.
Однако и эта запоздалая радость не украсила унылой жизни ре-
негата. «Живем мы одни, никто к нам не ходит, никто у нас не бывает», — жаловалась его супруга. «Ребенок слабый, ну, вдруг он умрет — а крестить нельзя», — печально говорила в другой раз Мария Александровна.
В это время Н. Ф. Платонов работал хранителем Музея истории религии. Ежедневно по ступенькам Казанского собора пробирался одетый в серое потертое пальто, с поповской шапкой на голове и с портфелем под мышкой, человек. Светлая бородка и очки — вид старого учителя. Это был бывший митрополит Ленинградский, много раз служивший в Казанском соборе в бытность свою архиепископом Гдовским — старшим викарием Ленинградской епархии. Выступления Платонова, собиравшие вначале довольно большое количество народу, постепенно перестали кого-либо интересовать — его доклады сплошь и рядом срывались по причине отсутствия слушателей. В газете «Безбожник», которая вновь стала выходить в
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Очерки по истории русской церковной смуты - Анатолий Краснов-Левитин», после закрытия браузера.