Читать книгу "Цена разрушения. Создание и гибель нацистской экономики - Адам Туз"

1 января 1944 г. Дегенкольб и Завацки сдали три первые ракеты, каждая из которых страдала от серьезных производственных дефектов[1973]. К концу января было собрано уже 56 ракет, а к маю их выпуск составлял уже более 400 в месяц. Качество производства по-прежнему оставляло желать лучшего, и это приводило к авариям на пусковых площадках и в воздухе, а объемы выпуска по-прежнему не дотягивали до амбициозной цели – 1000 ракет в месяц. Кроме того, к лету 1944 г. все более остро вставал вопрос о стратегической обоснованности всей этой программы, что приводило к неоднократной смене приоритетов между Фау-2, уступающим ей в размерах и в стоимости самолетом-снарядом Фау-1 и реактивным самолетом Ме-262. Но несмотря на все это, первая ракета, собранная на Mittelwer-ке, 8 сентября 1944 г. под личным наблюдением Каммлера была успешно запущена по Лондону, а производство в том же месяце достигло 600 штук, и этот уровень удавалось поддерживать до февраля 1945 г.[1974] Едва ли нам удастся найти более многозначительное свидетельство двусмысленности рационализаторского дискурса в Третьем рейхе. На подземном заводе в Тюрингии в чудовищно жестоких условиях собирались два самых футуристических, помимо атомной бомбы, вида оружия Второй мировой войны. Сам этот завод явно считался триумфом американской ставки на большие масштабы[1975]. Кроме того, он был построен в рекордные сроки благодаря безжалостному, но чрезвычайно эффективному использованию рабского труда. Хотя этот сверхсекретный проект не мог стать объектом пропаганды, он представлял собой идеальное продолжение шпееровского «оружейного чуда». В первую очередь он служил триумфальным оправданием нового союза между двумя ключевыми фигурами гитлеровского режима – Альбертом Шпеером и Генрихом Гиммлером.

19. Распад

Третий рейх не пал жертвой внезапного удара судьбы. Точнее, такие удары поражали его через неравномерные промежутки времени – то на одном театре боевых действий, то на другом. В промежутках наступала передышка, которую Шпеер, Геббельс и прочие старались использовать для того, чтобы вновь раздуть пламя фанатичной веры. Июль 1943 г. стал кошмарным месяцем поражений на всех фронтах: в воздушной войне, в Италии и под Курском. На Восточном фронте последующие шесть месяцев сопровождались отступлением, которое казалось бесконечным. Тем не менее путем отчаянных маневров группе армий «Юг» к концу 1943 г. все еще удавалось удерживать под своим контролем жизненно важные месторождения железных и прочих руд на Украине[1976]. Благодаря этому немецкая военная экономика сохраняла надежду в течение по крайней мере еще нескольких месяцев. Даже в Италии смещение Муссолини не привело к немедленной катастрофе. Удачно используя труднодоступную местность и осторожность союзников, скромный контингент вермахта в составе 20 дивизий сумел остановить британскую 8-ю армию на подступах к Риму и задержать маломощный американский десант, высадившийся в Анцио[1977]. Между тем, по мере того как вступала в свои права осень, кошмар Гамбурга остался позади. Вместо того чтобы обрушиться всеми силами на индустриальные мишени в Западной Германии, британское командование бомбардировочной авиацией теряло летчиков и машины в бессмысленной попытке «выиграть войну» путем уничтожения Берлина[1978]. Были ночи, когда британцы действовали удачно и причиняли «большому городу» ужасные разрушения. 22 ноября 1943 г. бомбардировщики Харриса убили 3500 человек, оставили 400 тысяч без крова и нанесли удар по административному центру Германии, добившись попаданий в том числе в здания министерства Шпеера и управления вооружений[1979]. Однако на протяжении долгих месяцев благодаря постоянному совершенствованию тактики и технологии немецким ночным истребителям удавалось брать верх[1980]. К концу 1943 г. бомбардировщики так и не принесли союзникам победу в войне. Руководство нацистской Германии на несколько драгоценных недель получило передышку. Чувство беспомощности и поражения отступило на задний план. Шпеер даже попытался поднять настроение, организовав серию совещаний о послевоенной реконструкции страны[1981]. В ОКБ Альфред Йодль оптимистично рассуждал об оборонительном буфере, которым для Германии могла послужить огромная территория Советского Союза. Ни один вражеский удар в 1944 г. не мог бы привести к немедленному поражению. Наиболее уязвимым местом были нефтяные месторождения Румынии – единственный источник привозного топлива для Германии[1982].