Читать книгу "Любовь в отеле «Ритц» - Барбара Картленд"

Грум уже спрыгнул, готовый помочь девушке выйти из экипажа.

Она поднялась по ступенькам и помахала рукой маркизу.

Он приподнял в ответ шляпу, потом тронул лошадей и осторожно направил их по оживленной дороге в сторону Бандомской площади.

У дверей отеля он остановился. Грум обошел фаэтон, чтобы принять от него поводья.

Передавая поводья груму, маркиз попросил его:

— Поблагодарите от меня своего хозяина за присланных им лошадей и скажите, что мне было приятно и легко управлять столь великолепной парой.

— Он будет рад вашим словам, мсье, — сказал грум, — но наши лошади не могут сравниться с гнедыми кобылками графа де Форэ.

— А ты их видел? — спросил маркиз.

— Да они ведь стояли у того дома, от которого вы как раз отъехали, мсье, — объяснил грум. — Я думал, вы их заметили там.

Маркиз внимательно посмотрел на него.

— Около дома виконта? — переспросил он, словно надеясь удостовериться, что грум ошибся.

— Пуда, мсье. Я знаю графского кучера, а он говорил мне, будто его господин всего месяц как купил тех гнедых.

Маркиз решительным движение выхватил вожжи из рук грума.

— Залезай, — резко бросил он ему.

Развернув лошадей, он направил фаэтон обратно, стараясь ехать как можно быстрее.

Вскоре он уже был около дома виконта, и мог сам убедиться, что грум не обманывал его.

Рядом с домом, укрытая в тени дерева, стояла превосходная пара гнедых лошадей. Маркиз обратил внимание на ливрею конюха, сидевшего на козлах.

Сомнения не было — то был экипаж графа де Форэ.

Не дожидаясь, пока грум поможет ему, маркиз сам соскочил с фаэтона и с силой дернул звонок. Одновременно он стукнул дверным молотком.

Дверь открыл слуга.

В тот момент, когда маркиз вошел в холл, он услышал крик Вильмы.

Вильма рассталась с маркизом с ощущением волшебной нереальности происходящего с ней, как если бы и впрямь она жила сейчас в сказке, о которой они говорили. Все проведенное вместе время было окутано чарами.

Булонский лес, наполненный изысканно одетыми дамами, бесподобными лошадьми с их великолепными наездниками, вполне мог служить декорацией пьесы на сцене» Друри-Лейн «, в Лондоне.

Ничто не могло бы сравниться красотой с Сеной, которой она любовалась за ленчем.

Так же как не с чем было сравнить ее восхищение Эйфелевой башней, возносящейся в небо над их головами.

Она с интересом слушала рассказ маркиза об открытии башни, на котором ему довелось присутствовать.

» Я снова увижу его вечером «, — подумала она, провожая взглядом фаэтон маркиза.

Она зашла в дом, и слуга закрыл за ней дверь.

— Вас ждет какой-то господин, мадемуазель, — предупредил он ее.

Она подумала, что, возможно, это доктор Бланк желает переговорить с ней о том, как продвигается печение отца.

Машинально она сняла шляпку, украшенную элегантными перьями, и положила ее на стул.

Слуга открыл ей дверь в гостиную.

На ходу поправляя прическу, она размышляла над тем, какие новости о здоровье отца ей предстоит услышать В дальнем конце гостиной, а это была довольно большая комната, спиной к ней стоял мужчина.

Только пройдя половину разделявшего их расстояния, она сообразила, что он был ей незнаком. Когда она приблизилась, незнакомец обернулся, и она с ужасом узнала в нем графа де Форэ.

Она остановилась как вкопанная.

Граф показался девушке еще более неприятным, чем в прошлый раз. Она по-прежнему опасалась встречи с ним, тем более с глазу на глаз.

— День добрый, прекрасный ангелочек! — приветствовал ее граф.

— Но почему… Как вы здесь оказались? — заговорила Вильма. — Как… вы нашли меня?

— О, мне пришлось проделать довольно большую розыскную работу, — ответил граф, — но я же должен был возвратить вам кое-что, оставленное вами в моей спальне.

При этих словах он показал девушке ее перчатки.

По правде говоря, она про них забыла и вспомнила только теперь. А тогда, в отеле, когда маркиз отправился за ее шляпкой, она совсем упустила из виду попросить его забрать также и перчатки.

И вот теперь граф отыскал.

Как будто отвечая на ее немой вопрос, граф объяснил:

— Цезарь Ритц проявил осторожность и убеждал меня, будто бы понятия не имеет, где вы остановились, но я засомневался в правдивости его слов.

— Но тогда как… — начала было Вильма.

— Тот электрик, которому вы помогали с люстрой в моем номере, — перебил ее граф, — оказался мне значительно более полезен. Он сообщил мне, откуда доставили люстру, и как же я был удивлен, когда понял, что это дом моего старинного приятеля виконта.

— Спасибо, что вернули мне перчатки, — сумела выговорить Вильма, — а теперь, извините меня… но мне надо подняться наверх и посмотреть, как там мой отец…

— Не так поспешно! — сказал ей граф. — Возможно, это и удивит вас, мой красивый ангелочек, но я не мог отделаться от мыслей о вас с тех пор, как обнаружил вас в моей спальне. Честно говоря, я мечтал о вас!

— Мне трудно в это поверить, мсье.

— Что ж, тогда я должен попробовать убедить вас, — сказал граф. — Для чего и предлагаю вам присесть рядом со мной и доставить мне удовольствие своим обществом.

Он огляделся вокруг и добавил:

— Вижу, вы неплохо устроились в отсутствие виконта!

Вильма напрягалась, сообразив, что, как и маркиз, граф де Форэ считает ее занятием установку электрического освещения у знатных особ.

Своей репликой он намекал, будто они с отцом воспользовались отсутствием виконта и занимают лучшие комнаты без разрешения хозяина.

Это было чрезвычайно грубо с его стороны.

— Я нахожу ваши слова оскорбительными, мсье, — сказала она, — и могу только просить вас оставить меня одну, поскольку есть дела, требующие моего внимания.

— Разве можно представить что-нибудь важнее моего общества, — заявил граф, — мне есть о чем потолковать с вами, причем в ваших же интересах.

— Для меня сейчас важнее всего отдых, — парировала Вильма.

В этот момент она отчаянно пыталась найти способ избавиться от непрошеного гостя.

Девушка была уверена, что отец спит наверху, в своей комнате, а слуги вряд ли посмеют помешать их разговору. В любом случае для них будет странной и непонятной необходимость убедить графа покинуть дом, если тот не захочет этого сам.

» Я должна каким-то образом заставить его уйти, — убеждала себя Вильма, — но мне бы хотелось избежать сцен «.