Читать книгу "Шереметевы. Покровители искусств - Сара Блейк"

Кроме того, ему не нравилось общество офицеров, а их развлечений и интересов он не разделял.

Глава 16

Дуэль четверых

О том, какого рода развлечения были популярны среди офицеров того времени, может свидетельствовать следующая история, одним из участников которой стал дальний родственник графа, Василий Васильевич Шереметев.

Как правило, молодые люди часто посещали театры, причем, по установившейся традиции им нельзя было брать места дальше определенного ряда. Граф Дмитрий Николаевич в молодости увлекался балетом и не мог не восхищаться Авдотьей Истоминой.

Истомина была, пожалуй, самой популярной актрисой того времени. Воспитанница театрального училища, ученица Шарля-Луи Дидло, воспетая Пушкиным в «Евгении Онегине», наибольшим успехом девушка пользовалась в балетах «Зефир и Флора», «Африканский лев», «Калиф Багдадский», «Евтимий и Евхариса», «Роланд и Моргана», «Лиза и Колен», «Лелия Нарбонская».

Балетные и драматические артистки часто становились содержанками гвардейских офицеров, отношения офицеров с девушками служили поводами для дуэлей, и именно во время одной из таких дуэлей из-за восемнадцатилетней Истоминой погиб Василий Шереметев.

Эта дуэль состоялась за несколько лет до появления Дмитрия Шереметева в полку – в ноябре 1817 года на Волковом поле. Штабс-ротмистр Кавалергардского полка Василий Шереметев, сын Василия Сергеевича Шереметева и четвероюродный брат графа Дмитрия, стрелялся с чиновником Иностранной коллегии и камер-юнкером Александром Завадовским.

К тому моменту Истомина уже два года была содержанкой кавалергардского штаб-ротмистра Шереметева. Всегда окруженная толпами поклонников, девушка вызывала у Шереметева жгучую ревность. Наконец, во время одной из ссор Истомина съехала к своей подруге. Шереметев же, в расстроенных чувствах уехал из города на несколько дней.

Все приятели Шереметева знали о ссоре, половина из них были сами влюблены в Истомину, и через пару дней начинающий литератор Грибоедов, друживший с Шереметевым, повез балерину «на чай» к другому своему приятелю, камер-юнкеру графу А. П. Завадовскому, с которым делил квартиру в столице. Очарованная обходительностью и прекрасными манерами Завадовского, балерина задержалась там на два дня.

Вернувшись в город, Шереметев узнал об измене своей ветреной возлюбленной и, подстрекаемый еще одним своим приятелем А. И. Якубовичем, вызвал Завадовского на дуэль. Якубович и Грибоедов также обещали драться – они и сами были неравнодушны к хорошенькой балерине, а кроме того, дуэль казалась им обычным развлечением. Условия самые жестокие: стреляться с шести шагов.

Первым стрелял Шереметев. В последний момент его рука дрогнула, и пуля лишь оторвала воротничок сюртука Завадовского. Разъярившийся Завадовский выхватил пистолет, выстрелил в Шереметева и попал ему в живот. Шереметев тут же упал и с криком стал кататься по снегу.

Что, вкусно? – усмехнулся Каверин, еще один свидетель дуэли.

Якубович, специалист по дуэлям, вытащив пулю, протянул ее Грибоедову со словами: «Это – для тебя». Спустя сутки Шереметев умер.

Из-за трагического исхода схватки первой пары вторая дуэль была отложена, хотя по правилам четверной дуэли секунданты должны были стреляться следом.

Вторая дуэль состоялась лишь осенью 1818 года. Якубович был переведен в Тифлис по службе, там же оказался проездом и Грибоедов, направляясь с дипломатической миссией в Персию.

Грибоедов понимал, что дуэли не избежать, и очень переживал, опасаясь, что, невольно став причиной одной смерти, может стать и причиной другой. Он пытался отговорить Якубовича стреляться, но тот был намерен идти до конца.

Секундант Якубовича Муравьев нашел местечко у Татарской могилы за селением Куки, где был овраг. Секундантом Грибоедова был его сослуживец, дипломат Амбургер. Назначили барьеры. Противники продвинулись навстречу друг другу и около минуты выжидали. Первым стрелял Якубович, попав Грибоедову в левую руку. Грибоедов понимал, что тот специально промазал, не желая новых смертей, и тоже в последний момент ответ пистолет, выстрелив противнику в ногу.

Шрам от этого ранения остался у Грибоедова на всю жизнь, и именно по нему удалось впоследствии опознать обезображенный труп Грибоедова, убитого религиозными фанатиками во время разгрома русского посольства в Тегеране.

Эту дуэль еще долго помнили в обществе, и, разумеется, граф Дмитрий Шереметев не мог не знать о том, как погиб его родственник.

Глава 17

«Листок из альбома»

В 1837 году граф Дмитрий Шереметев женился на своей дальней родственнице – Анне Сергеевне Шереметевой, дочери Сергея Васильевича Шереметева, дед которой – Василий Владимирович Шереметев – был четвероюродным братом графа Дмитрия Николаевича. Семья Анны Сергеевны принадлежала к одной из нетитулованных ветвей Шереметевского рода.

Очаровательная и умная девушка была фрейлиной императрицы Александры Федоровны, а кроме того – талантливой певицей и пианисткой.

Фрейлины, которые набирались из самых хорошеньких девушек, обязаны были уметь танцевать, музицировать, петь, ездить верхом, играть в салонные игры, дежурить при императрице во дворце, сопровождать ее в выездах в город, в театр, присутствовать на семейных торжествах, военных парадах, дипломатических приемах. При этом зачастую девушке не позволялось даже самой выбрать себе прическу и платье.

«Уже два вечера я причесываюсь с локонами по желанию Императрицы, – писала Анна своим родным в деревню, – которая предпочитает видеть меня с локонами, нежели с гладкими волосами. Государь также находит, что новая прическа лучше; так что я почти обязана оставить свою удобную прическу».

Именно там, у императрицы во дворце, граф снова встретил свою будущую жену. Первая встреча произошла еще девять лет назад на празднествах по случаю коронации императора Николая I. Уже тогда Дмитрию понравилась эта милая шестнадцатилетняя девушка, но он не решился сделать предложение. Сейчас, вновь встретив ее на балу, он пригласил девушку на попурри и был совершенно очарован ею. Она была не самой хорошенькой при дворе, но, несомненно, одной из самых умных и очаровательных девушек.

Он решил жениться на ней, однако это было не так просто. Фрейлины, не имеющие право даже выбирать, носить ли прическу с локонами или гладко зачесывать волосы, тем более были несвободны в выборе супругов. Требовалось получить высочайшее разрешение на брак, но для графа Шереметева, унаследовавшего сказочное состояние своего отца, не было ничего невозможного.

Венчание происходило неподалеку от Фонтанного дома, в придворной церкви Аничкова дворца, где жила императорская семья.

На свадьбе присутствовала тетка невесты Екатерина Васильевна, которая потом писала родственникам: «С последней свадьбы Царской фамилии еще не было столь великолепной, как наша. От Дворца до его дома толпа народа и кареты. Двор полон был народа, но одних его крестьян впускали. Как тронулась его карета от подъезда ехать к венцу, то все сняли шляпы и стали креститься… Венчание было очень хорошо. Она просила, чтобы позволено было ее духовнику, который также духовник Великих княжон, ее венчать. Все кроме шаферов стояли в отдалении от них и всем хорошо было видно. Граф и Анюта стояли как должно христианам, понимаю всю важность таинства брака. По окончании она подошла к Императору и Императрице, которая очень нежно ее обняла. Государь подошел поздравить сестру (мать невесты), поцеловал у нее руку, потом Государыня всех нас поздравляла и давала руку. Пошли все к ней в комнаты пить чай. Государь после взял новобрачного с собой и отвез в дом его. Анюта осталась еще благодарить Государыню. Простилась с нею, с Великими княжнами, со всеми фрейлинами и поехала с Великим князем и матерью в дом свой (Фонтанный дом), где встретил Государь с хлебом и солью… благословил ее и графа и повел в дальние комнаты. Ходил по всему дому, был очень весел. Пробыл около часу, пил здоровье молодых и с Великим князем оставил их… Вечер свадебный кончился в 11 часов… По всему можно надеяться, что Анюта будет счастлива».