Читать книгу "Легенды ночных стражей 2: Вторжение - Кэтрин Ласки"

Болотная сова осторожно выползла из-под куста. Теперь здесь становилось опасно. Поднявшись в воздух, краали немедленно ее заметят. Смешно сказать, но в этом безумном месте сова с обычным оперением сразу бросалась в глаза!

И тут Твиллу осенило.

«Точно! Я должна покраситься! И не просто покраситься, а вызолотить себе перья краской из сока ягод золотистой осоки. Ведь я-то и без всяких волков знаю, где их искать!»

Когда-то давно Твилла сама работала в скриптории обители под руководством старого позолотчика.

Дождавшись, когда пираты скроются из виду и берег снова опустеет, Твилла поднялась в небо и полетела в противоположную сторону. Лететь было недалеко, ведь она точно знала, где искать нужные ягоды.

Обнаружить их было не так-то просто, ибо в тундре растет бесчисленное множество разновидностей осоки, но Глауксовы братья открыли, что золотые ягоды дает только трава из так называемого «золотого треугольника».

По непонятной причине волки обладали безошибочным нюхом на эти ягоды, а вот совы такой способностью похвастаться не могли.

Чтобы отыскать золотистую осоку, нужно было обладать познаниями в ботанике и геологии, а, отыскав, приходилось столкнуться с трудностями получения краски.

Для извлечения золотистого сока нужно было осторожно зажать каждую ягодку между двумя клочками ягеля. Разве под силу это нетерпеливым и глупым краалям? Но Твилла все это знала и умела!

Она знала, что Гильфи — сова с сильным разумом и желудком и что она скорее умрет, чем предаст Ночных Стражей и Великое Древо Га'Хуула. Твилла же не допустит, чтобы храбрая малютка была отдана на растерзание волкам!

ГЛАВА XVI

Неправедный союз

Сорен и его друзья стояли перед членами парламента Великого Древа.

Первым делом они сообщили страшную новость о похищении Гильфи. Мрачное настроение, воцарившееся в парламенте, слегка прояснилось, когда Отулисса доложила о своих разысканиях в области использования холодного огня.

Потом наступила очередь Сорена. Ему похвастаться было нечем. Ни дивизия Глаукса Быстрокрылого, ни Ледяные Клювы, ни кильские змеи не дали согласия принять участие в войне против Чистых.

Ледяное оружие, лежавшее на полу зала заседаний, выглядело насмешкой над всей экспедицией. Несколько мечей и ятаганов, даже в случае если Сорен и его «стая» сумеют обучить других сов ими пользоваться, погоды не сделают.

Но Сорен все-таки заставил себя заговорить. Подавив дрожь в голосе, он коротко доложил обо всем случившемся.

— Как видите, — закончил он, — мы не сумели добиться от Северных Царств помощи. Я до последнего дня надеялся, что они созовут внеочередное заседание парламента. Но они этого так и не сделали. Я ждал и поэтому откладывал отлет… — Он понурил голову и еле слышно проговорил: — Из-за этой отсрочки мы потеряли Гильфи. Если бы мы вылетели вовремя, ее бы не похитили. Я несу полную ответственность за это… — Тут голос его сорвался, и Сорен замолчал.

Эзилриб, не говоря ни слова, пристально смотрел на него, а Борон и Барран задали всего несколько вопросов. Да и о чем тут было расспрашивать?

Никогда в жизни Сорен еще не чувствовал себя таким несчастным. Но он даже не представлял, что самое страшное еще впереди и что через несколько минут после выхода из парламента ему станет совсем плохо.

Однако именно так и случилось. Он сидел, судорожно вцепившись когтями в жердочку дупла, которое делил с Сумраком и Копушей, и смотрел на пустое гнездышко Гильфи — такое маленькое, не больше чайной чашки, которую Торговка Мэггз несколько раз безуспешно пыталась им продать, и такое безупречно аккуратное, каким могло быть только гнездо Гильфи.

Да-да, она всегда говорила, что мох нужно укладывать именно так… Гнездо самого Сорена представляло собой неопрятную груду мха, веток и листьев, громоздившихся в углу дупла.

Но страдания Сорена еще только начинались. Видимо, судьбе мало было отнять у него Гильфи, лишить самого лучшего и самого близкого на свете друга, мало ей было даже провала экспедиции и гибели надежды на помощь из Северных Царств! Нет, Сорену был Уготован еще один, самый страшный удар.

Он до сих пор начинал безотчетно дрожать при одном воспоминании о том, что увидел, когда впервые после долгого отсутствия влетел в обеденную залу. Там сидели они — те, кто когда-то похитил его и Гильфи!

Виззг и Ищейке восседали за одним столом с членами совиного парламента.

Одного вида этих мерзких старых сов за столом-змеей рядом со славными Вороном, Барран, Эзилрибом, Бубо и Элваном было достаточно, чтобы Сорен отрыгнул погадку в свой суп из ягод молочника.

Даже змея, за которой сидели важные едоки, мелко дрожала. Это была старая домашняя змея по имени Симония, известная особой осторожностью: она никогда не проливала ничего из того, что стояло у нее на спине, и поэтому всегда обслуживала членов парламента. Вообще-то парламентарии редко обедали вместе и садились за отдельный стол лишь в случае приема важных гостей.

«Кого они считают важными гостями? Этих тварей из каньона?!»

Нет, это было просто невероятно!

Сорен развернулся, вылетел из столовой и вернулся в свое дупло, где предался горьким размышлениям о скорой гибели всего совиного мира.

Он услышал тихий шелест снаружи. Затем раздался ласковый голос миссис Плитивер:

— Сорен, мальчик мой, ты позволишь мне войти?

— Разумеется! Почему бы нет? — буркнул он.

Миссис Плитивер вползла в дупло, устроилась под жердочкой Сорена, но потом передумала и спросила:

— Можно мне забраться на твою жердочку, милый?

— Конечно.

Минуту или две миссис Плитивер молчала, старательно обвиваясь вокруг жердочки, а потом тихонько ткнулась головой в когти Сорена.

— Я знаю, что ты сейчас чувствуешь…

— Нет, не знаете! Я не желаю об этом говорить, миссис Плитивер!

Слепые змеи отличаются очень сильно развитой чувствительностью, но чувствительность миссис Плитивер была совершенно исключительной. Эта змея, если можно так выразиться, была чешуйчатым камертоном, способным воспринять самые тонкие оттенки эмоций и настроений другого существа. Что уж говорить о Сорене, которого она знала с самого момента его появления на свет!

Вот и сейчас мудрая змея промолчала, будто не заметив грубого ответа своего любимца.

«Раз, два, три, четыре», — считала она про себя. Она знала, что Сорен взорвется ровно через четыре удара сердца, и как всегда, оказалась права.

— Вам никогда этого не понять! — заорал Сорен. В нем все клокотало от ярости, и он действительно не желал говорить о случившемся.

— Я не могу понять этого так, как понимаешь ты, — очень спокойно заметила мисс Плитивер. — Но это не означает, что мне недоступны твои чувства. А теперь я расскажу тебе то, что понимаю. Сегодня ты пришел в обеденную залу и увидел там тех самых сов, которые когда-то похитили тебя, держали в заточении и заставили пройти через все ужасы Сант-Эголиуса. Я понимаю, что ты потрясен до самого дна желудка. Ты увидел в этом немыслимый вызов всем своим чувствам и представлениям.