Читать книгу "Блеск и нищета хулиганок - Ирина Хрусталева"

Побоявшись, что снова вызовет нездоровый интерес к своей провалившейся неизвестно куда памяти, Надя вышла из кабинета и пошла по коридору, надеясь, что сумеет найти ту самую комнату для гостей. Она уже прошла половину коридора, как услышала за своей спиной голос Семена.

– Ты куда пошла? Я же сказал, что платья в комнате для гостей.

Надя повернулась на голос и, глупо хихикнув, пробормотала:

– Да я помню, просто задумалась и пошла не туда, куда нужно.

В это время открылась одна из дверей, и оттуда высунулась голова той самой девушки, которую Надя видела на фотографии рядом с собой.

– Ой, привет, – радостно подпрыгнула Надежда. – Ты тоже здесь?

– Женька, ну наконец-то, – подхватила радостное настроение подруги Елена и за руку втащила ее в комнату. У самых дверей Надя бросила счастливый взгляд на Семена и, помахав ему ручкой и улыбнувшись во весь рот, скрылась в комнате.

– Ты где была все это время, рассказывай, – подтолкнув Надю к креслу, возбужденно спросила Лена. – Я чуть не умерла от беспокойства после твоего звонка. Машину твою я отогнала, поставила недалеко от своего дома. Ну, рассказывай, чего молчишь?

– Что рассказывать-то? – осторожно поинтересовалась Надя.

– Как это что? Ты мне такое наплела, я чуть у телефона не рухнула.

Надежда сидела в кресле и глупо улыбалась, не зная, что ответить. Она начала лепетать что-то совершенно невразумительное.

– Я не помню, что я тебе наплела по телефону, знаю лишь одно, что мне нужно найти комнату для гостей, чтобы примерить платье. Мне так тот мужчина сказал. Ведь он хозяин этого дома?

Лена внимательно посмотрела на бледноватое лицо девушки, на ее волосы, пробежалась глазами по застиранной одежде, а потом перевела взгляд на руки. Она увидела, что вместо сногсшибательного маникюра, которым всегда так гордилась Евгения, на руках девушки, сидящей сейчас перед ней, аккуратно подстриженные ноготочки, совершенно лишенные какого-либо лака. Глаза Лены потихоньку расширились до критического размера, когда она наконец сообразила, кто перед ней сидит.

– Мать честная, – ахнула она. – Ты не Женя?

– Вообще-то меня Надей зовут, – смущенно улыбаясь, ответила девушка. – Но меня почему-то упорно все называют Женей. Я что, так сильно похожа на какую-то Женю? А попала я сюда совершенно случайно, меня привезли на машине какие-то два здоровенных парня, насильно вытащив из дома Виктора.

– О господи! – выдохнула Елена и заметалась по комнате. Потом резко остановилась и, посмотрев на Надежду серьезными глазами, проговорила: – Слушай, Надя, я тебе сейчас кое-что расскажу, только не падай, пожалуйста, в обморок.

Глава 10

Евгения лежала на кровати с открытыми глазами и старалась переварить ту информацию, которую с горем пополам ей удалось получить от «тыквы». Женя прокручивала в голове сказанные фразы. Картина вырисовывалась не очень приятная. Женя решила во что бы то ни стало узнать, что задумали ее псевдородственники и каким образом собираются от нее избавиться, если она даст согласие выйти замуж за этого дебила Геннадия. И вообще, зачем им это все нужно?

«Может быть, все дело в квартире? – размышляла Женя. – Или здесь дело посерьезнее? Ладно, поживем – увидим, – пришла к выводу девушка и повернулась на бок. – Что там теперь Семен поделывает? Небось всю свою свору на ноги поднял, чтобы меня искали, – усмехнулась Женя. – Даже если очень захочешь, Сеня, то в этой дыре ты меня никогда в жизни не найдешь. Прости, «дорогой», но мне сейчас не до тебя и твоих нужных людей. У меня сестренка в такой вертеп угодила, что даже я растерялась. А мне ли теряться? Я, можно сказать, прошла и огонь, и воду, и медные трубы…» – Евгения не заметила, как уснула, и проснулась оттого, что услышала странный скрежет у себя за окном. Сначала Женя резко села на кровати, не понимая, что происходит. Потом, когда окончательно проснулась, она сообразила, в чем дело, и, ехидно улыбнувшись, вновь улеглась на подушку. Она вспомнила о том, как ей удалось провернуть трюк с чаем, и затряслась от беззвучного смеха.

Вечером «тыква» вдруг предложила Жене выпить чая с тортом. Девушка сделала вид, что очень удивлена данным предложением, и даже попыталась отказаться. Тетка была сама любезность и практически насильно затащила Евгению на кухню. Та лихорадочно соображала, как ей сделать так, чтобы не пить этот проклятый чай, после которого, судя по подслушанному сегодня разговору, она должна будет уснуть, как убитая. Она медленно ела торт, отламывая ложечкой маленькие кусочки у себя на тарелке, напрочь игнорируя чай.

– Что же ты не пьешь чай, Наденька? – приторно улыбаясь, спрашивала «тыква». Женя, глядя на эту улыбку, отвечала:

– Сейчас торт съем, тогда и выпью.

В это время кот Тимофей прыгнул с окна на стол и опрокинул сахарницу.

– Ах ты, негодник, – замахнувшись на четвероногого проказника, заорала Марья Васильевна. – Что натворил, а? Нет, ты только посмотри, что он натворил, – сокрушенно качая головой, запричитала баба. Она начала ладонью сгребать сахарный песок со стола прямо в сахарницу и наткнулась на ошарашенный взгляд Евгении. – Не пропадать же добру, – пробормотала она, будто оправдываясь. Потом все же отставила сахарницу в сторону и отвернулась к раковине, чтобы взять тряпку и смахнуть все в помойное ведро. Этих мгновений Жене хватило для того, чтобы поменять чашки с чаем. Она осторожно выдохнула, сама удивляясь своей сообразительности. Когда тетка уже смахивала сахарный песок в ведро, Женя смело взяла в руки «свою» чашку и выпила содержимое. Немного погодя, она притворно зевнула и сказала тетке, что пойдет спать.

– Что-то глаза у меня слипаются, – пробормотала девушка и снова распахнула рот в зевке.

– Иди, иди, спи, – кивнула тетка головой и проводила «племянницу» многозначительным и хищным взглядом. Она снова присела к столу и, запихнув в рот кусок торта, запила его чаем, тоже из «своей» чашки. Через час Женя умирала со смеху, слушая рулады храпа, раздающиеся в соседней комнате.

А сейчас девушка лежала на подушке и, злорадно улыбаясь, слушала, как старательно сопит за окном прыщавый Геннадий. Парень, усердно работая отверткой, пытался отвинтить от решетки на окне заржавевшие от времени шурупы. Он вполголоса матерился, проклиная свою неугомонную мамашу.

– Тебя бы заставить здесь пыхтеть. Посмотрел бы я, как у тебя получилось бы. Сама спит без задних ног, аж дом от храпа трясется, а я тут надрывайся. И что неймется старой дуре? На хер мне все это нужно? Мне и так хорошо, – не переставая, ворчал он.

Наконец ему удалось отвинтить все шесть шурупов, на которых держалась решетка, и он, спрыгнув на землю, тихонько, стараясь не шуметь, снял ее с окна и прислонил к стене дома. Так же осторожно он подергал окно и, сообразив, что оно закрыто с внутренней стороны на шпингалет, злобно сплюнул:

– Тьфу ты, мать твою за ногу. Забыл с той стороны шпингалет открыть. Эта ведьма старая теперь съест меня заживо. И решетку так оставлять нельзя. Если Надька завтра увидит, что ее сняли, сразу догадается, для чего я это сделал.