Читать книгу "Я выбираю свободу! - Дарья Кузнецова"

— Интересная мысль, — ошарашенно пробормотала я. — Об этом я действительно… не подумала.

— Со стороны такие вещи думаются легче, — иронично хмыкнул он. — Кстати, о светлых! Мы уже все головы сломали, что делать с этой парочкой, с ним и Таналиором. С одной стороны, обидно, если такая силища будет пропадать напрасно. А с другой… и что им можно поручить? Пошлют подальше и в чем-то будут правы. А в тюрьму сажать… так охрана мага подобной силы — само по себе редкое развлечение, и нам сейчас не до него. В общем, подсуропил нам Владыка напоследок. Никто как-то не ожидал, что светлые решат таким странным образом избавиться от части собственной элиты. Причем хаосита еще как-то можно приспособить к делу, он вон любознательный, отдать ему какой-нибудь остров подальше от города для экспериментов — и будет всем счастье. А с этим огневиком вообще ерунда полная. Порядочная скотина и сноб, как они все, но при этом, как назло — скотина порядочная…

— Вот последний каламбур я не поняла. — Я приподняла голову, чтобы взглянуть на друга.

— Ну, в смысле, с какой стороны посмотреть. С одной — скотина, а с другой — порядочный эльф. Мельхиор вон от него в рожу получил, когда ты от них с площади убежала.

— За что? — растерялась я.

— За вопросы, порочащие честь женщины, — с удовольствием пояснил Кир, поднимаясь на ноги и красноречиво протягивая мне ладонь. Действительно, сколько можно сидеть на месте, если дел полно? — То есть практически за те же самые, которые я тебе сейчас задавал. Темный поинтересовался, как у вас все прошло, а светлый ему без разговоров двинул в морду и еще пригрозил смертельным поединком. В общем, проблемный у нас завелся житель, очень проблемный. У тебя нет идей, куда его пристроить? А то, может, возьмешь его себе? Сильный, выносливый, будет у тебя личный раб в хозяйстве, на руках в госпиталь станет носить… Ай, ну что ты дерешься, я же шучу!

— Шуточки у него, — с показным недовольством проворчала я, потирая ушибленный о Кира локоть. После чего поинтересовалась уже вполне серьезно: — А у него самого спросить? Вдруг выскажет какую-нибудь дельную мысль.

— Он и сам свою мысль высказал все тому же Мельхиору. Говорит, хочет куда-нибудь в глушь забиться и чтобы его там не трогали. В принципе, если ничего лучше не придумаем, пусть едет в свою глушь. Насильно заставить такого мага сотрудничать, конечно, можно, но уж больно хлопотное это дело. И тогда он, если вдруг вырвется из-под контроля, даст прикурить всем. Сейчас он к нам хотя бы настроен более-менее лояльно и вроде не собирается вредить, а в случае чего начнет мстить вполне осознанно и с фантазией. Оно нам надо? Было бы, конечно, здорово, если бы именно он прихлопнул Владыку, но раз ты говоришь, что не мог…

— В полночь мы еще точно не спали, — нехотя откликнулась я. — И даже через час после полуночи. Вот под утро, конечно, мог куда-нибудь выбраться, но… да ну, из него плохой лицедей, огневик же. Не ходил он никуда ночью, иначе не смог бы утром так достоверно разыграть удивление.

— А нарушить ваше уединение кто-нибудь мог? — задумчиво уточнил Кальвитор. — Мне, если не хочешь, не отвечай, просто постарайся вспомнить, Миль точно спросит.

— А что случилось-то? Что, кроме Бельфенора, других подозреваемых нет? По-моему, тут сложно найти живое существо, которое не желало бы Владыке смерти.

— Проблема в том, что именно его струной была отрезана голова Владыки, — пожал плечами Кальвитор. — Только это между нами, ему самому пока не говорили — он как-то уж слишком спокойно для виновного себя ведет. Нет, бывают эльфы с таким великолепным самоконтролем, но у этого темперамент не тот, как ты заметила. Если бы он умел так идеально играть, вряд ли оказался бы на птичьих правах на враждебной территории. Можно, конечно, углубиться в теорию заговора и предположить, что это был очень тонкий расчет и он все это провернул, только чтобы убить Владыку. Но, согласись, слишком много допущений. В общем, сейчас придем, поговоришь с Мельхиором, он больше всех жаждал тебя видеть. Но это потом, сначала надо помочь с успокоением светлых, а у тебя это должно хорошо получиться.

— Валек решил идти сразу с козырей? — не удержалась я от улыбки. — Тогда пойдем сначала ко мне, я хоть оденусь построже, а то как-то несолидно в таком виде с официальными заявлениями выступать. Или, может, мне им тоже сплясать?

— Ты, главное, сначала скажи, что проследишь за беспристрастностью расследования и что вообще все под контролем, а потом можно и сплясать, — отмахнулся Кир. — Если хочешь знать мое мнение, ты прекрасна в любой одежде. Во всяком случае, когда улыбаешься.

— Подлиза, — насмешливо фыркнула я.

— Еще скажи, что тебе не нравится, — беспечно рассмеялся он.

— И как я, интересно, проконтролирую это расследование, если ни моховой семечки не понимаю в деле сыска? — Я задумчиво качнула головой. — Вот зачем тогда с вами связалась, а? Сплошные нервы.

— Что, тоже хочешь подальше в глушь, как светлый? — хохотнул Кальвитор. — Составь ему компанию!

— Нет, вы мне еще не настолько надоели, так что не дождетесь.

— Подожди, а куда мы идем? Ты же вроде в той стороне обитаешь!

— Да ну, буду я еще из-за них круги наворачивать, — отмахнулась я. — Я передумала, и так сойдет. Присутствие светлых дурно на меня влияет, начинаю задумываться обо всякой ерунде.

— Ох уж мне эти женщины! — вздохнул Кир, демонстративно закатив глаза. — Десять им лет, десять веков — один и тот же ветер в голове и настроение меняется по пять раз в минуту.

— То есть ты думаешь, мне все-таки стоит переодеться? — ехидно уточнила я.

— Тилль, да хоть раздеться. Ты действительно думаешь, что кто-то обратит на это внимание? — Друг насмешливо вскинул брови.

— Ох уж мне эти мужчины, — передразнила я. — То — прекрасна, а то — никто внимания не обратит…

Вот так, перешучиваясь, мы добрались до здания правления.

За что люблю Кальвитора, так это за непосредственность и изумительную легкость общения. Он… как про таких говорят люди, свой в доску. Жизнерадостный, понимающий, теплый и искренний. Особенно приятно, что он такой целиком — и внутри, и снаружи. Часто весельчаки по жизни в глубине души очень несчастные существа с горькой судьбой, но Кир — приятное исключение из этого правила: везунчик и баловень судьбы. Дружная семья, счастливое детство, увлекательные и легкие годы учебы, красавица-жена, две умницы-дочки. Над своими девочками наш министр экономики буквально трясся в лучших светлых традициях, и из-за этого они до сих пор жили у темных. Правда, насколько я знала, терпение Альви (собственно, жены) недавно окончательно лопнуло, и сейчас Кальвитор был озабочен доставкой своего семейства в родной город.

Легко и незаметно у Кира получилось выправить мое настроение, отвлечь от мрачных мыслей и… наверное, действительно успокоить. В самом деле, глупо страдать над тем, что уже случилось и что невозможно изменить. А после рассуждений на тему военных трофеев эти переживания и вовсе казались пустыми и глупыми. Пусть вон Фель терзается, а я не буду.