Читать книгу "Добро пожаловать в ад - Майкл Корита"

Страх и беспокойство внезапно исчезли из ее глаз, сменившись злостью.

— Что?! Послушай, Линкольн, уж не намекаешь ли ты, что…

— Ни на что я не намекаю, — резко оборвал ее я. — Однако кое-кому в голову может прийти то же самое, и тогда у тебя за спиной неизбежно поползут разговоры. Какие? А те самые, которые начинаются, когда женщине после нескольких таинственных смертей в одной семье внезапно на голову сваливается огромное богатство. Попробуй убедить меня, что эти смерти, вернее, тот факт, что они случились одна за другой, — всего лишь несчастная случайность, что они никак не связаны друг с другом. Если тебе это удастся, тогда я смогу с чистой совестью посоветовать тебе не обращать на эти слухи внимания и жить, как тебе нравится.

— Но ты ведь сам в это не веришь, — едва слышно прошептала она.

Я покачал головой.

— Да, не верю, потому что это неправда.

— Теперь я уже и сама не знаю, Линкольн, что правда, а что нет. Честное слово, не знаю.

— Во всяком случае, тебе известно об этом куда больше, чем мне, — отрезал я.

— А ты, выходит, хочешь об этом послушать?

— Пойми, Карен, я еле-еле избавился от копов, которые старались повесить эти два убийства на меня. Да, черт побери, я действительно хочу об этом услышать!

Она встала и отправилась на кухню. Я остался сидеть, только проводил ее взглядом. Со своего места мне было видно, как она достала из стойки в шкафу бутылку вина, подержала ее в руках, потом вздохнула. В конце концов она поставила вино в шкаф, прошла через кухню к холодильнику и вернулась в гостиную с бутылкой минеральной воды. Я молча ждал, пока она жадно пила из бутылки. Взгляд Карен был по-прежнему прикован к полу.

— Знаешь, по-моему, с этой семьей что-то очень не так… — проговорила она наконец.

Услышав такое, я едва не расхохотался. Да неужели?! Значит, с этой семейкой что-то не так. Чертовски оригинальная мысль, особенно в конце этой богатой событиями недели: сначала зверское убийство, потом это нелепое, не лезущее ни в какие ворота самоубийство!

— Я познакомилась с Алексом на работе.

— Знаю, — буркнул я, даже не пытаясь как-то смягчить тон, которым это было сказано. Уж кому-кому, а мне было отлично известно, каким образом она познакомилась с Алексом Джефферсоном, и мне совершенно не хотелось слушать эту трогательную историю еще раз. Карен в то время работала в офисе окружного прокурора. А потом вдруг решила переметнуться в коммерческий сектор, получила на редкость заманчивое предложение — и не менее привлекательную зарплату — и стала помощником адвоката в какой-то весьма известной и престижной юридической фирме в Кливленде. Да, я очень хорошо все это помнил. Я даже не забыл, как в тот вечер, когда ей предложили эту работу, разорился на бутылку шампанского, на жалкую зарплату рядового копа купил дорогущий «Дом» и пил за ее будущий успех под началом Алекса Джефферсона.

Она посмотрела на меня. В глазах ее была грусть.

— Если ты хочешь, чтобы я все тебе рассказала, тебе придется терпеть, когда я буду говорить об Алексе. Я не могу вот так взять и сообщить тебе исключительно сухие факты, поскольку сама ни о чем толком не знаю. Все, о чем мне известно, это о тех переменах, которые я увидела в собственном муже.

Я даже не заметил, что сцепил зубы, слушая ее, и мне пришлось сделать над собой усилие, чтобы их расцепить, иначе бы я попросту не смог заговорить.

— Ладно, давай рассказывай.

Она снова глотнула минеральной воды, потом завинтила крышку и поставила бутылку на столик возле себя.

— Я познакомилась с Алексом, когда пришла работать в его фирму. Он был очень добр ко мне и почти сразу же начал выделять меня среди других сотрудников, оказывал мне внимание. В первую же неделю работы в этой фирме он пригласил меня на ланч, а со временем это вошло у него в привычку. Я помню, как думала про себя: какой занятой человек! Поэтому мне казалось странным, что он каждую неделю выкраивает время, чтобы сводить меня куда-нибудь пообедать. Он часто расспрашивал о тебе, поначалу я решила, это для того, чтобы у меня не возникло никаких иллюзий насчет него… ну, чтобы мне не взбрело в голову, что он воспылал ко мне романтическими чувствами. Но потом мне в голову стала понемногу закрадываться мысль, что все как раз наоборот, что ему просто хочется выяснить, насколько у нас с тобой все серьезно.

Насколько у нас с тобой все серьезно. Да уж, скорее всего, слово «помолвка» в глазах Джефферсона мало что значила. Возможно, в том мире, в котором жил он сам, помолвка — или даже брачные клятвы — вовсе не означали наличия каких-то серьезных отношений.

— Понимаю, что тебе неприятно это слышать, поэтому постараюсь избавить тебя от некоторых деталей. Знаешь, Линкольн, я ведь до сих пор чувствую себя ужасно. Вероятно, ты этому не веришь и, возможно, не поверишь никогда. Однако я тебе все это сейчас рассказываю для того, чтобы объяснить, как я заметила, что с моим мужем происходит что-то странное.

Я наклонился вперед, облокотился на колени и так сидел, разглядывая пол.

— Ты, да и каждый, кто знал нас с Алексом, скорее всего, ломали себе голову, гадая, почему меня вдруг потянуло к Джефферсону. Держу пари, в первую очередь все говорили о деньгах, верно? Хотя, если честно, мне всегда было противно думать, что окружающие считают меня настолько корыстной. Пусть думают, что хотят. Зато тебе я скажу, что меня привлекало в нем: я была по-настоящему нужна Алексу. Можешь мне не верить, но он по уши влюбился в меня. Он часто шутил, что, мол, просто наслаждается моей юностью, моей неопытностью, сначала я воспринимала это всерьез, но со временем поняла, что не все его слова были шуткой. Видишь ли, в его глазах я была олицетворением того, в чем он действительно отчаянно нуждался. Или думал, что нуждается. Как-то раз он даже сказал, что я, дескать, излечила его, и сказано это было совершенно серьезно. Так серьезно, как никто и никогда до него не говорил. И это подкупало. Это стало той ниточкой, которой он привязал меня к себе. Попробуй представить, как это выглядело в моих глазах: вот перед тобой человек, у которого есть все, о чем только можно мечтать, и внезапно выясняется, что для полного счастья ему нужна только я — двадцатипятилетняя девушка, самая незаметная из всех его служащих, едва успевшая закончить юридическую школу, но еще не успевшая избавиться от тех принципов, которые там вбивали нам в головы.

Она уже успокоилась. Мне не хотелось поднимать голову и смотреть на нее, это вышло как-то само собой. Вот так и получилось, что я сидел, подперев голову руками и сцепив пальцы и смотрел на нее, когда она вдруг неожиданно для меня проговорила:

— Я знаю, что ты любил меня, Линкольн. Но я никогда не чувствовала, что нужна тебе.

На какое-то время в комнате воцарилось молчание. Стало вновь слышно, как тикают часы. Судя по выражению ее лица, Карен стало неловко. Не могу сказать, что я чувствовал себя уютно.

— Ты очень сильный человек, — продолжала она. — Ты был всегда так уверен в себе… в своих способностях, в том, что для тебя нет ничего невозможного. Ты вполне самодостаточный человек. Да, именно так — самодостаточный. И независимый — причем до такой степени, о которой многие могут только мечтать. Это, конечно, замечательные качества, Линкольн, так оно и есть, но… может, благодаря им ты как будто всегда смотрел на меня сверху вниз. Я знаю, что была тебе небезразлична, верю, что ты любил меня, однако у меня никогда — слышишь? — никогда не возникало чувства, что я тебе по-настоящему необходима. Я никогда…