Читать книгу "Пуля любит свою жертву - Алексей Макеев"

– Берешь?

Стоящий напротив мужчина с лицом славянского типа и роскошной седой шевелюрой защелкнул дипломат, положив его на капот автомобиля.

Равшан снова качнул головой. Сунул уже вскрытый пакет в карман своей куртки.

– Беру. Сколько у тебя килограмм?

– Обижаешь, Равшан. – Седовласый, словно в нервном тике, дернул правым плечом. – Сколько скажешь, столько и завезем. Главное, чтобы у тебя денег хватило.

Он рассмеялся. Равшан тоже позволил себе улыбнуться. Обернулся назад и подал условную отмашку своим головорезам. Дескать, все в порядке. Можно расслабиться. Повисшее до этого над лесной поляной напряжение, сопровождающее подобные «стрелки», спало.

– За деньги не беспокойся, Игнат. У меня их хоть задницей ешь. Ценник озвучь. До меня дошли слухи, что ты какой-то левый процент себе в последнее время накручиваешь.

– Ну, почему же левый? Ты же знаешь, Равшан, как и в любом другом бизнесе, наши основные затраты – это транспортные перевозки. Бензин подорожал – доставка стала дороже. Это известный закон. – Седовласый закурил сигарету и сплюнул себе под ноги. – Так что ценник на товар прежний плюс три процента сверху. – Он помолчал пару секунд. – Тебе, Равшан, по старой дружбе могу еще скидочку сделать. Два с половиной процента к прежнему ценнику. По рукам?

Армейский нож дагестанца скрылся в висевших на поясе ножнах. Солнце клонилось к закату, окрашивая верхушки деревьев в кроваво-багровый цвет. Размышления Равшана Лагдаулина были недолгими. Деньги он умел считать быстро. И прекрасно знал, что его личная прибыль в общей сделке останется по-прежнему высокой. Хотя имеет смысл задуматься о поиске новых поставщиков.

– По рукам.

Мужчины обменялись крепким рукопожатием.

– Когда можно ждать первую крупную партию?

– К концу недели. В четверг. Устроит?

– Вполне. – Равшан распахнул дверцу своего автомобиля и сделал приглашающий гостеприимный жест рукой. – Предлагаю обмыть сделку, Игнат. Мне как раз позавчера прислали великолепный дагестанский коньяк. Готов поспорить, что настоящего коньяка ты не пробовал ни разу в жизни. Заинтересовал?

Седовласый мужчина огляделся по сторонам.

– Прямо тут пить будем? Может, куда-нибудь поближе к цивилизации?

– К черту цивилизацию! – решительно заявил Равшан. – Устал я от нее, Игнат. Очень устал. А тут, на природе, чем тебе не отдых? Хорошо, красиво… Дышится вольно. Садись!

Они разместились на заднем сиденье автомобиля. Равшан, нажав скрытую кнопку, открыл мини-бар. Двери машины остались раскрытыми. Дагестанец щедро разлил коньяк в два пузатых бокала.

– За наш бизнес! – провозгласил он. – И за его процветание!

– Поддерживаю. – Игнат первым пригубил коньяк. Смакуя, подержал немного на языке, потом проглотил. Удовлетворенно причмокнул. – Действительно хорош.

– Когда я тебя обманывал, брат?

Равшан тоже выпил.

Из стоящей немного в отдалении машины сопровождения выбрался невысокий коренастый дагестанец с тонкой щеточкой усов над верхней губой и вразвалочку направился к автомобилю Лагдаулина. Равшан заметил его приближение. На лице появилась гримаса недовольства.

– Что еще? – грубо спросил он, когда коренастый поравнялся с дверцей. – Ты не видишь, мы культурно отдыхаем, пьем дорогой коньяк…

– Извини, Равшан. Это срочно. Можно тебя на два слова?

Лагдаулин неохотно поставил бокал с недопитым коньяком на стойку мини-бара и выбрался из салона. Вместе с коренастым дагестанцем они отошли на несколько метров от машины.

– Что случилось?

– Композитор, – буркнул дагестанец.

– Что с ним?

– Его взяли.

– В каком смысле? – напрягся Равшан. – Что значит «взяли»?

– Он был на квартире той телки… Ну, ты понимаешь… Искал товар. А потом заявились два важняка из уголовки. Композитор пытался уйти, но ему не дали. Теперь он под арестом…

Дагестанец замолчал и потупился. Никакой другой информации по этому делу у него не было. Он ожидал взрыва эмоций со стороны Равшана. Тот не заставил долго ждать.

– Вот дебил! – рыкнул Лагдаулин. – Я думал, имею дело с профессионалом, а оказалось, с обычным недоноском. Он сдал нас?

– Я не знаю. – Подручный Равшана смотрел себе под ноги. – Он вроде пытался покончить с собой, но ему помешали. Какие показания он дал…

– Твою мать!

Равшан моментально забыл и о коньяке, и об удачной сделке, и о седовласом партнере по бизнесу, ожидавшем его в машине. Мозг дагестанца лихорадочно работал в поисках решения. Как выходить из этой непростой ситуации? Как много знал Композитор? И чем его показания могли грозить лично ему, Равшану? При этом оставался открытым вопрос об услуге, которую Лагдаулин взялся оказать одному человеку. Но тут можно и подождать.

– Едем в город, – последовал лаконичный приказ. – И задействуй всех наших информаторов в органах. Я хочу знать, что успел напеть этот недоделанный специалист.

Подручный бегом помчался к своей машине. Через несколько секунд заурчали двигатели автомобилей сопровождения. Группировка Равшана была готова к немедленному старту. Культурный отдых на природе откладывался на неопределенный срок.

– Какие-то проблемы, Равшан? – осведомился седовласый, когда Лагдаулин вернулся.

– Да. Возникли вопросы, требующие немедленного решения. И моего присутствие в городе. Прости, брат, но побалуемся коньяком в другой раз.

– Никаких проблем. – Седовласый залпом осушил свой бокал. – Я все понимаю. Дела есть дела.

– Да уж, – поморщился Равшан. – Поменьше бы таких дел.

– Я могу чем-то помочь?

– Вряд ли. Но спасибо, что предложил. До четверга, Игнат. – Лагдаулин протянул руку.

Игнат пожал ее.

– До четверга.

Машины разъехались в разные стороны. Равшан со своим сопровождением направился в сторону столицы, а его славянский партнер взял курс на объездную трассу. Нетронутая цивилизацией лесная поляна опустела за считаные секунды. Солнце полностью скрылось за высокими кронами деревьев.

– Куда? – коротко осведомился немногословный по природе водитель Лагдаулина.

– Давай сначала в офис. – Распорядившись, Равшан обратился к сидящему рядом коренастому подручному, беспрерывно звонившему по мобильнику: – Что там? Есть новости?

– Пока нет.

– Позвони моему адвокату. Пусть подгребает в офис. Через полчаса. С тем компроматом, который он нарыл на убноновцев.

– Композитора взял не УБНОН, – осторожно напомнил подручный.

– Я слышал! – взорвался Равшан. – Думаешь, я такой дурак? Страдаю слабоумием? Или плохим слухом? Делай, что тебе говорят, и не строй из себя советника президента.