Читать книгу "Власть - монополия на насилие - Олег Кашин"

Один из подсудимых, его звали Максим Громов, тогда отказался свидетельствовать против себя, конвой его куда-то увел на несколько минут, а когда Громова привели обратно, лицо у него было в крови, но разговаривать он был готов. Судья — та самая судья Сташина — сказала ему, что обращаться к ней надо «Ваша честь», и подсудимый Громов сказал, что не будет ее так называть, потому что она бесчестный человек.

Это было семь лет назад, Громов вышел на свободу спустя четыре года. Теперь он политикой не занимается, помогает политзаключенным — слово, может быть, слишком высокопарное, но я не знаю, как еще назвать Матвея Крылова. Семь лет назад был Громов, теперь Крылов. А в остальном ничего не изменилось. Судья Сташина судит нацболов, а я хожу к судье Сташиной свидетелем и потом рассказываю об этом в «Коммерсанте». Чувство остановившегося времени — самое неприятное чувство. Надеюсь, судье Сташиной хотя бы так же неприятно, как и мне.

1 ноября 2011. Вчера на Триумфальной площади, как обычно, никакого политического чуда не произошло, и все было как всегда — активисты проявляли активность, ОМОН их задерживал, журналисты фотографировали. Я следил вчера за новостями с Триумфальной, и вдруг понял, что царапает слух. Я живу в Москве восемь лет, я помню времена, когда адрес «Триумфальная площадь» нуждался в пояснениях. Где это? А, это Маяковка. Была даже такая реклама — «Приходите в магазин, Маяковка, дом 1».

Московская топонимика очень интересно устроена. Последнее массовое переименование улиц, площадей и станций метро было двадцать лет назад, и до сих пор нельзя сказать, чтобы город уже полностью переварил ту реформу. О площади Ногина или об улице Кирова, кажется, давно уже все забыли, а Калужскую площадь Калужской, кажется, так до сих пор никто и не называет, чаще говорят — Октябрьская, по старому названию. То же самое — с площадью Тверской заставы, которую так по-прежнему все называют площадью Белорусского вокзала или просто Белорусской — по названию вокзала и станции метро.

Триумфальную площадь еще два года назад тоже никто не называл Триумфальной, а теперь называют. Неудачное переименование бывшей площади Маяковского наконец-то стало удачным, теперь все говорят — «Стою в пробке на Триумфальной», или «Встретимся на Триумфальной». Мне кажется, благодарить за успех этого переименования городские власти должны именно организаторов митингов по тридцать первым числам — Эдуарда Лимонова и вышедшую год назад из этого проекта Людмилу Алексееву. Именно благодаря им Маяковка наконец-то стала Триумфальной.

Я не хочу иронизировать по поводу того, что топонимический итог оказался единственным удачным результатом этой двухлетней политической традиции, но ведь так оно и есть. Устоев существующей власти регулярные встречи оппозиционеров на Триумфальной не сотрясли никак.

Вчера был первый митинг на Триумфальной после сентябрьской рокировки Путина и Медведева. В конце прошлой недели Тверской суд вынес позорный приговор членам партии Лимонова, на которых свалили прошлогодние волнения на Манежной, а после вынесения этого приговора был арестован еще один активист, Матвей Крылов, который облил прокурора водой, и которого теперь за это обвиняют в том, что он угрожал прокурору убийством. По всем законам политической логики, именно в такой атмосфере и должен был произойти самый массовый оппозиционный митинг. Хотя бы как на Уолл-стрит. А вместо этого — все как обычно. Активисты делают свое дело, ОМОН — свое, «подтверждая старый тезис, что сегодня тот же день, что и вчера».

Традицию митингов по тридцать первым числам хоронят чуть ли не с самого ее возникновения, и как-то уже неприлично говорить, что традиция себя исчерпала. Поэтому давайте лучше считать, что два года почти ежемесячных митингов закончились большим успехом: благодаря этим митингам название Триумфальной площади наконец-то прижилось. С точки зрения теории малых дел, которая приобретает все большую популярность у многих оппозиционеров, это уже очень большой успех, с которым я их и поздравляю.

26 октября 2011. Вчера полиция на Триумфальной площади в седьмой раз разгоняла акцию под лозунгом «Выборы без оппозиции — преступление». Пресс-служба ГУВД говорит о более чем двадцати задержанных, известно также, что в акции приняли участие тоже около двадцати человек, таким образом все или почти все участники акции оказались в полицейском участке. На прошлой неделе все было так же — тогда задержали 29 человек.

Еженедельные акции против выборов без оппозиции — это относительно новый формат, придуманный теми же людьми, которые устраивают митинги на Триумфальной площади по 31 числам, но это такой облегченный формат. Митинги 31 числа — это массовая акция в защиту свободы собраний. Организаторы еженедельных акций против несвободных выборов на массовость не рассчитывают и митингуют собственными силами. Получается по 20 человек каждую неделю, такое камерное мероприятие.

Скорее всего, если к этим двадцати вдруг захочет присоединиться кто-нибудь двадцать первый, какой-нибудь незнакомый человек, он будет на этом митинге лишним, в нем заподозрят провокатора и будут смотреть на него с недоверием.

Российская несистемная оппозиция сама по себе явление достаточно герметичное, а в случае с еженедельными акциями на Триумфальной эта герметичность возведена в принцип. И это, по крайней мере, честно. Людей, считающих преступлением выборы, на которые не допущены несистемные партии, можно собрать в одном полицейском участке. Это, к сожалению, данность, более того, эта данность устраивает всех. Уже даже неловко говорить об «общественном договоре», согласно которому граждане России добровольно отдали значительную часть своих гражданских прав в обмен на хоть и очень условные, но все же безопасность и благосостояние, но этот договор действительно работает.

Даже самые яростные критики существующего режима согласны с тем, что на любых честных выборах, даже если к ним допустят, прости господи, Навального и Чирикову, Владимир Путин все равно безоговорочно победит. Какими бы опереточными ни были российские выборы, то есть вот та самая процедура с урнами и кабинками, которая назначена на 4 декабря, свой выбор российское общество делает каждый день.

Оно делает этот выбор, даже когда просто наблюдает по телевизору новые приключения членов правящего тандема вроде вчерашнего катания на комбайнах по почему-то не убранному в конце октября полю.

Во времена «Солидарности» у поляков была такая симпатичная традиция — выходить на вечернюю прогулку как раз во время выпуска телевизионных новостей. Не ходить с флагами, не митинговать, просто гулять. А у нас даже такой протест — это что-то из области фантастики. Даже такой смехотворный. И вывод, который из этого можно сделать, в общем, очень прост. Оппозиционеры, которые ходят митинговать, скажем, на Триумфальную, почему-то протестуют против власти и критикуют власть.

Терять все равно нечего, в акциях участвует двадцать человек, куда уж меньше. Почему бы не начать протестовать против общества, против народа? Хуже не будет, а лозунг «Долой народ» вполне может объединить гораздо больше народу, чем любой политический лозунг. Я ни к чему не призываю, но ближайшее тридцать первое число меньше чем через неделю. Может быть, попробует кто-нибудь?