Читать книгу "Квартет Дейлмарка. Книга 4. Корона Дейлмарка - Диана Уинн Джонс"

И, судя по всему, никто, кроме Маевен, не был прежде знаком с Вендом. Закончив спор с Миттом, Навис попробовал заговорить с ним, но ответы Венда оказались настолько бессодержательными и полными самоуничижения, что Навис вздернул брови и умолк. «Так Венду и надо!» – злорадно подумала Маевен, но тут же одернула себя. Нет, это не пойдет! Нельзя же настолько по-дурацки начинать такое важное путешествие!

Рассердившись, она повернула лошадь боком, перегородив дорогу всем остальным.

– Что с вами?

Компания удивленно уставилась на нее, с трудом осаживая лошадей и мула. Конь Митта отказался остановиться и, вскидывая крупом, попятился к каменной насыпи, что тянулась вдоль дороги. Парнишка сердито хлестнул его:

– Ты когда-нибудь научишься вести себя нормально, тупая Графиня?!

– Что происходит? – осведомился Навис, надменно вскинув голову.

Этим движением он кого-то напомнил Маевен, но у нее не хватило терпения выяснять, кого именно.

– Послушайте! Вас здесь только пятеро, и каждый намеренно раздражает всех остальных. Прекратите это! Почему вы все не можете быть веселыми?

Митт, который как раз время от времени пытался приободрить спутников – Маевен не могла этого не признать, – еще раз хлестнул лошадь и обиженно возразил:

– Забавно слышать это от вас! Кто все это время ехал впереди мрачнее осенней тучи?

Противный Морил ухмыльнулся так, будто услышал что-то чрезвычайно смешное.

Маевен смерила обоих негодующим взглядом. Мальчишки!

– Ладно, я тоже постараюсь. Но приказываю всем быть веселыми!

– А как, по-вашему, мы сможем выполнить это приказание? – невинно поинтересовался Навис.

– Вы можете это сделать, если оставите свой проклятый сарказм! – парировала Маевен. – А вы, – она указала на Хестевана, – если перестанете спать на ходу.

Эти слова, казалось, поразили Хестевана в самое сердце. Он уставился на нее с ошеломленным и испуганным видом, который совершенно ему не подходил. Маевен не поняла, в чем тут дело, и это внезапно остудило ее пыл. Она ведь уже собралась перейти к Митту и предложить ему помириться с Нависом. А Морила она попросила бы перестать дерзить в ответ на все обращения. И тут взгляд Хестевана заставил ее понять, что она на самом-то деле ничего не знает о том, какие отношения связывали этих людей до начала путешествия. Может, она кругом не права? Поэтому девочка повернулась к Венду, единственному человеку, которого знала, и бросила ему:

– А вы должны оставить это вечное самоуничижение!

Венд сорвал с головы картуз и, судя по всему, собрался отвесить свой самый смиренный поклон.

– Нет! – остановила его Маевен. – Не вздумайте!

Вдруг Навис откинул голову и разразился оглушительным хохотом. Митт зафыркал. Морил ответил ему искренним хихиканьем. Даже Хестеван робко улыбнулся. Маевен показалось, что на лице Венда промелькнула тень усмешки. Благодарение Единому! Девочка перевела дыхание, повернула лошадь и поехала дальше, уставившись на большую птицу – орла? – парившую кругами возле ближних гор. Хотелось дать себе возможность остыть. Как она осмелилась повысить голос на Нависа? Впрочем, не важно. Это подействовало. Теперь позади звучала обычная доброжелательная беседа. Хотя, поговори она с каждым по отдельности, толку было бы куда больше. Глядишь, вызнала бы, из-за чего все они такие мрачные.

Пока она раздумывала об этом, ее нагнал Митт.

– Вы ведь оставили эту золотую статуэтку в безопасности? – спросил он. – Не забудьте, что она наполовину моя.

Маевен снова внутренне содрогнулась и насторожилась. У нее не было ни малейшего сомнения в том, какую статуэтку он имел в виду. Вот только та находилась в запертом стеклянном шкафу во дворце, который еще не построен, и была отделена от них двумя столетиями.

– О да, – сделав над собой усилие, бодро ответила девочка. – В полной безопасности. – И ведь не соврала же!

7

Первая беседа с Миттом оказалась для Маевен едва ли не самым трудным испытанием за всю ее жизнь. Еще до того, как они остановились «слегка перекусить», как выразился Навис, мнимая Норет чувствовала, что по лицу ее стекают крупные капли пота. Воздух понемногу сделался достаточно теплым, чтобы Маевен вспомнила – наступил день летнего солнцестояния, или, как его называли в старину, день Вершины лета. Вот только дело было совсем не в этом. Поддерживать разговор оказалось нелегко. Она поглядывала на Венда, надеясь, что он поможет ей хотя бы намеком, но, увы, тот спокойно и молча шагал, без труда держась вровень с кобылой Нависа. Глядя на него, Маевен решила, что Венд находится здесь лишь для того, чтобы выручить ее, если она допустит серьезную ошибку. В какой-то мере это успокаивало: значит, она пока не сделала ничего по-настоящему неверного, но все равно ей было страшно. Маевен хорошо представляла свое лицо, покрытое сплошной рябью – множеством веснушек и капель пота. Она ненавидела себя в таком состоянии. Девочка продолжала украдкой поглядывать на вытянутый угловатый профиль Митта, надеясь, что он не испытывал к ней такого же отвращения, как она к себе. Митт то и дело оборачивался и улыбался ей. Довольно скоро Маевен поняла, что парень волнуется ничуть не меньше ее. Возможно, дело в том, что ей, как предполагается, предстоит стать королевой? Но вскоре Митт сам все объяснил:

– Скажу вам прямо: прошлой ночью меня просто потрясло, что вам оказалось так много лет.

«Мне?! – изумилась про себя Маевен. – Да пропади они пропадом, эти веснушки! Ему же лет пятнадцать, вряд ли больше! А сколько же, по его мнению, должно быть мне?» Восемнадцать, подсказала ей память. Норет отправилась в странствие в день Вершины лета после того, как ей исполнилось восемнадцать. Тогда понятно, что Митту она могла казаться старой.

– Забудь об этом, – сказала она. – Пожалуйста!

Митт рассмеялся:

– Постараюсь.

Но от этого разговор нисколько не стал легче. Маевен пыталась выяснить, кто такой Митт, – любой северянин должен был бы сразу же распознать его ужасный южный акцент. И как он познакомился с Норет? Каким образом он связан с Нависом? Почему Морил его недолюбливает? Почему по разговорам Митта казалось, что он жил в Аберате, а не в Аденмауте? Что заставило его отправиться в эту экспедицию? Вот только Митт то и дело сворачивал разговор на золотое изваяние. Его злобный конь тоже не облегчал беседу – все время норовил укусить Маевен за ногу.

И каждый раз Митт резко дергал за поводья, заставлял коня повернуть голову и яростным голосом бранил его: