Читать книгу "Мемуары матери Сталина. 13 женщин Джугашвили - Игорь Оболенский"

Судьба остальных детей Аллилуевых - родных братьев и сестры Надежды Сергеевны - тоже сложилась трагично. Вообще, все, попадавшие в ближний круг вождя, напоминали мотыльков, залетевших на яркое пламя.

Брат Аллилуевой Павел, или Павлуша, как его называли домашние, был офицером, служил в Бронетанковой академии. В 1938 году он отправился в отпуск в Сочи. Когда вернулся в столицу и пришел в академию, то обнаружил, что большинство его коллег арестованы. По воспоминаниям Светланы Аллилуевой, дяде стало плохо с сердцем прямо в кабинете. Через несколько мгновений он скончался.

Пройдет ровно десять лет и вдова Павла Аллилуева, Евгения Александровна, будет обвинена в отравлении мужа и на десять лет отправлена в лагерь.

Такой же срок получила и родная сестра Надежды, Анна Сергеевна. Ее мужа, Станислава Реденса, одного из руководителей НКВД, к тому времени уже расстреляли.

Арест Анны Сергеевны стал шоком для членов семьи. По словам племянницы, Аллилуева была воплощением доброты, «того идеального последовательного христианства, которое прощает всех и вся».

На свободу обе женщины - Евгения Александровна и Анна Сергеевна - вышли лишь в 1954 году. Хотелось бы увидеть их реакцию на сообщение от 5 марта 1953 года, когда миллионы советских граждан заходились в рыданиях из-за смерти отца всех народов.

Анна Сергеевна вернулась человеком глубоко больным. Как считала Светлана, «сказалась дурная наследственность со стороны бабушкиных сестер: склонность к шизофрении».

Анна Аллилуева часто бывала в гостях у многочисленных друзей. При этом с каждым разом выглядела все более и более странно. Женщина очень любила конфеты и практически не расставалась с коробкой со сладостями. Золотые веревочки, которыми обматывают упаковку, вешала себе на шею и на руки.

Сидя за столом, Анна Сергеевна могла неожиданно попросить тишины, чтобы указать на пролетающего в это мгновение ангела. И всюду видела слежку. Даже соседскую собаку родная сестра Надежды Аллилуевой подозревала в том, что та ее подслушивает.

Не обошел семейный недуг стороной и брата Надежды Аллилуевой - Федора.

Если бы не события 1917 года, из молодого человека вполне мог выйти талантливый ученый - Федор Сергеевич обладал выдающимися способностями к точным наукам.

Во время Гражданской войны юноша не мог остаться в стороне и поступил в разведку к знаменитому революционеру Камо, дружившему с семьей Аллилуевых еще по Тифлису.

По воспоминаниям Светланы Аллилуевой, в один из дней Камо решил устроить для Федора испытание. Для этого «инсценировал налет: все разгромлено, все захвачены, связаны, на полу - окровавленный труп командира. Вот лежит, тут же, его сердце - кровавый комок на полу.

Что будет делать теперь боец, захваченный в плен, как поведет себя? Федя не выдержал «испытания». Он сошел с ума тут же, при виде этой сцены.»

На Новодевичьем кладбище захоронения Аллилуевых занимают целый участок.

На могиле Надежды Сергеевны установлен памятник работы И. Шадра. Из множества предложенных вариантов Сталин остановил выбор на мраморной композиции - бюсте с изваянием руки, как бы лежащей на плече.

«Надежда Сергеевна Аллилуева-Сталина, член ВКП(б) - от Сталина», - написано на надгробии, у которого всегда лежат цветы.

Глава 4. Вторая надежда

Я пришел к внучке Максима Горького Марфе Пешковой, чтобы расспросить ее о дружбе со Светланой, дочерью Сталина и Надежды Аллилуевой.

«Режиссером» этих отношений стал сам хозяин Кремля, который привез Светлану на дачу Горького. Считалось, что таким образом вождь хотел отвлечь дочь от горечи потери - всего два года назад не стало Надежды Аллилуевой, а близкого человека у Светланы так и не появилось.

Марфа Максимовна согласилась рассказать о Светлане. Но с первых же минут ее воспоминаний я понял, что героиней нашей беседы будет не только дочь Сталина, но и мать Марфы, Надежда.

Надежда Пешкова. Тимоша

Судьба Надежды Пешковой, как оказалось, имела более, чем прямое отношение к теме настоящей книги. Именно невестка Горького стала той самой женщиной Сталина, которая получила от него предложение стать женой. Но второй Надежды в доме Сталина не появилось.

В свое время Анна Ахматова говорила, что одна из ненаписанных трагедий двадцатого столетия - это история под названием «Тимоша». Именно так в ближнем кругу называли невестку Максима Горького. Однажды она вышла к столу, сняла шляпу и под ней, вместо привычной роскошной косы, гости увидели коротко остриженные волосы. Которые топорщились во все стороны.

«У нас так кучера ходили», - заметил Горький. «Точно, вылитый Тимоша», - тут же поддержал отца Максим, назвав жену именем, с которым обращались к извозчикам.

Мы сидим в гостиной Марфы Пешковой в ее двухкомнатной квартире в поселке Сосны, рядом с Николиной Горой. Дедушкина дача в Горках-10 давно перешла обратно государству, сегодня там закрытый дом отдыха для высокопоставленных чиновников и даже внучку писателя бдительная охрана не пропускает на территорию. Хотя всего-то и хотелось - посмотреть, осталась ли мемориальная доска на доме, где жил Горький и где прошли самые беззаботные, а потому, наверное, и лучшие годы Марфы Пешковой. Взамен того дома семье дали другую дачу, в престижной сегодня Жуковке, что на Рублевском шоссе. Ее Марфа Максимовна продала несколько лет назад.

Взамен купила себе небольшую уютную квартирку в поселке в районе Николиной Горы. И квартиру в Испании.

Говорит, что хотела, конечно, вернуться в Италию, где она, собственно, и появилась на свет в 1925 году. Но цены на недвижимость в этой средиземноморской стране оказались на порядок выше. Пришлось обосновываться на побережье в Испании, о чем Марфа Максимовна, к слову говоря, ничуть не жалеет. Наоборот, считает дни, когда из посольства вернется паспорт с новой визой и она, наконец, отправится к себе в Аликанте.

Ну а пока за окном падает мартовский снег. Я иногда бросаю взгляд на заснеженные сосны, затем перевожу его на уникальные фото из домашнего архива, которыми в несколько слоев застлан журнальный столик, при этом большая часть осталась лежать в пакетах и папках.

Марфа Максимовна - хороший архивариус, у нее все в целости, сохранности и всегда под рукой: газетные статьи, письма, рукописи. Впрочем, для рассказа о матери шпаргалки и не нужны. О делах почти восьмидесятилетней давности она говорит так, словно это случилось только вчера.

- Как познакомились мои родители? - переспрашивает меня Марфа Максимовна. - Мама должна была венчаться с сыном богатого мануфактурщика. Они уже ходили в церковь в Брюсовом переулке, все было оговорено. Но тут появился мой отец. Они с мамой уже были знакомы. Первая встреча состоялась на катке на Патриарших прудах. Мама там жила. Стоял тогда такой двухэтажный желтенький домик, который потом снесли и на его месте построили четырехэтажный особняк для наших военачальников, так называемый домик со львами. Жуков там жил, другие маршалы. У каждого была квартира по этажу.