Читать книгу "Мемуары матери Сталина. 13 женщин Джугашвили - Игорь Оболенский"

Жизнь Надежды Аллилуевой оказалась для современников куда менее привлекательной, чем обстоятельства ее смерти. Родилась, влюбилась, училась и верила - мужу и его идеалам. Таких были миллионы и это не вызывало большого интереса.

А вот то, что она не стала мириться и поставила точку в казавшейся со стороны блистательной жизни, взволновало. Таких ведь было единицы. А среди живших за Кремлевской стеной, «на всем готовом», как принято судить, и вовсе - одна одна.

Тот самый выстрел в Потешном дворце Кремля стал первым, который народная молва официально тут же записала на счет входившего во вкус крови диктатора.

«Если и не сам нажал на курок, то сделал все, чтобы она сама этого захотела», - рассказывала мне соседка младшего сына вождя Вера Прохорова.

«Первые дни после смерти матери, - вспоминает Светлана Аллилуева, - отец был потрясён. Он говорил, что ему самому не хочется жить. Временами на него находили злоба и ярость. Это объясняется письмом, которое мама ему оставила. Его никто не читал».

Сам Сталин напишет матери через два года после смерти Надежды: «После кончины Нади моя личная жизнь тяжела. Ты спрашиваешь, как я живу. А я не живу, я работаю».

После смерти Надежды осталось двое детей - Василий и Светлана. При живом отце они фактически были сиротами, ибо отношение Сталина к сыну и дочери было весьма и весьма далеким от идеального.

Вдова Николая Бухарина Анна Ларина вспоминала: «По рассказам Н. И., грубость и низкая культура Сталина давали себя знать и в семье. В присутствии Н. И. курящий трубку Сталин пускал дым в лицо маленькому сыну Васе и смеялся, когда ребенок плакал, задыхался и кашлял от табачного дыма. Однажды над детской кроваткой Васи Н.И. увидел плакат: «Если ты окажешься трусом, я тебя уничтожу».

В итоге произошло то, что и следовало - судьба Василия и Светлана была разрушена.

Впрочем, сам Сталин вину за то, что у детей не сложились жизни, приписывал именно Надежде. Если бы она не ушла из жизни, был уверен он, все могло бы сложиться иначе.

Осенью 1949 года Сталин прямо сказал об этом в разговоре с Акакием Мгеладзе.

«Дети росли без матери, в этом беда. Няньки, воспитатели, какими бы идеальными они ни были, не смогли заменить им мать. Эх, Надя, Надя, что ты наделала, как ты нужна детям и мне. » - вспоминал годы спустя Мгеладзе слова Сталина.

Первого секретаря ЦК компартии Грузии, которого он называл на русский манер «Волковым» («мгели» в переводе с грузинского означает «волк»), Сталин выделял и любил иногда поговорить с ним не только о делах партии.

В конце жизни Акакий Мгеладзе вспоминал о таких беседах:

«Никогда я не видел такого Сталина. В его глазах было столько грусти. Мне показалось, что он на мгновение раскрыл передо мной самый глубокий тайник в своем сердце.

- Светлана неудачно вышла замуж, - продолжал он, будто говорил вслух самому себе, - зять - Морозов - парень хороший, но ведь у Светланы это была не любовь. Просто так, увлечение. А он слабовольный, под башмаком ходил у нее. Светлана делала все, что хотела, аонейи слова не говорил в противовес. Конечно, этот брак оказался непрочным. Вышла снова замуж. Кто знает, что будет дальше. Юрий Жданов - парень очень хороший, развитой, но он тоже не глава семейства, не может настоять на своем. Не она слушает его, а он ее. Все же хозяином в доме должен быть муж. Мужское влияние в доме - совсем другое дело. Светлана и пуговицы к платью не пришьет: няньки не научили. А была бы мать, она воспитала бы в ней трудолюбие».

Хотя как знать, какими выросли бы дети у такой матери, какой была Надежда Аллилуева. Методы воспитания у нее были довольно своеобразными. Об этом, со слов матери, рассказывала дочь Светланы Аллилуевой Ольга. В Америке она живет под именем Крис Эванс.

«У бабушки был очень бурный и ужасно эгоистичный характер. Ее родители признавали, что у нее было помутнение рассудка. Так, например, она ни разу не поцеловала мою маму, потому что считала, что у большевиков может быть только одна семья - партия. Кроме того, она была большой аристократкой и повторяла, что люди не должны показывать своих чувств. Она нарисовала квадрат на сердце ее дочери, чтобы показать, что та должна похоронить все свои секреты.

Маме было шесть лет, когда Надя умерла, по официальной версии от аппендицита. На похоронах Сталин плакал как ребенок и был убежден, что всему виной было предательство.

Только в 20 лет (на самом деле значительно раньше, - прим. И. О.) из английского журнала маме удалось узнать, что на самом деле Надежда застрелилась. Ее бабушка подтвердила опубликованную в журнале информацию, и ее мир рассыпался на части».

Сам Сталин свое время посвящал заботам о стране. Ему было 70 лет, когда он неожиданно позволил себе откровенния на эту тему.

«Я всегда был перегружен, - говорил он Акакию Мгеладзе. - Вон у нас какая великая страна. И врагов у нее много. Вот и приходится работать дни и ночи. А на детей не остается времени. Иногда их месяцами не видишь. В общем, не повезло моим детям. Екатерина.»

Но о первой жене Сталин не договорил. Он «вдруг оборвал себя, и лицо его снова стало таким, каким оно бывало обычно: спокойным, сосредоточенным. Он знал, что я умею хранить секреты и, все-таки, счел нужным предупредить:

- Товарищ Волков, обо всем, что было сказано, - прошу никому ни слова.

- Разумеется, товарищ Сталин.

- На предстоящем съезде партии я попрошу освободить меня хотя бы от одной из занимаемых должностей и займусь внуками. Особенно Евгением, внуком Яши».

Родители Надежды Аллилуевой прожили долгую жизнь. После гибели дочери они оставались на той же даче в Зубалово. Мать, Ольга Федоровна, занималась внуками - по выходным на дачу приезжала Светлана с подругой, Василий с друзьями. Во время семейных обедов мать Аллилуевой любила вспоминать о своих романах, которых, если ей верить, было какое-то невероятное количество.

По воспоминаниям школьной подруги Светланы Аллилуевой Марфы Пешковой, Светлана все время просила: «Ну, бабушка, рассказывай, кто у тебя следующий был».

- Ольга Федоровна была большой фантазеркой и с удовольствием рассказывала о своих поклонниках. То у нее был полковник, который играл ей на гитаре и так объяснялся в любви. Потом еще был кто-то. Получалось, у нее были ухажеры всех национальностей, которые предлагали ей руку и сердце.

Сергей Аллилуев сидел тут же за столом и все это слушал. У него было место в самом конце стола. Стоял станок деревообрабатывающий, и он все время что-то делал. Например, для Пасхи яички делал. Они отмечали этот праздник.

К воспоминаниям жены о ее многочисленных кавалерах разных национальностей он относился безо всякого интереса».

По свидетельствам приемного сына Сталина Артема Сергеева, Сталин поддерживал близкие отношения с тестем.

«Сталин навещал его. Смерть Надежды Сергеевны их еще больше сблизила. Мы с Сергеем Яковлевичем переписывались. Последнее письмо пришло от него весной 1945 года».