Читать книгу "Тигр. История мести и спасения - Джон Вэйллант"

На полках в кабинете Солкина красуется несколько черепов представителей кошачьих, в том числе один тигриный. Только приглядевшись, можно заметить несколько пулевых отверстий, и по тому, как они расположены, становится ясно, что тигр был убит выстрелом с очень близкого расстояния. «Браконьеры тоже бывают смелыми», — говорит Солкин.

Кроме природных заповедников Приморского края, Бикинская долина остается одним из самых диких мест региона, но Марков хорошо изучил здешние места. Когда-то он разводил пчел и охотился выше по реке — в Ульме, крошечном поселении, добраться до которого можно только на лодке или снегоходе. В своих путешествиях Марков многое узнал как об этих местах, так и об их редких обитателях. Его обаяние играло ему на руку: он подружился с Иваном Дункаем, отцом Василия Дункая, нелюдимым охотником, позволившим Маркову охотиться на его территории. Колесо судьбы сделало очередной оборот.

В тайге до сегодняшнего дня сохраняются небольшие, но хорошо развитые каналы добычи и сбыта разнообразных даров леса: от меда и орехов до грибов и лечебных кореньев. В Приморье сбор женьшеня, морской капусты (разновидности съедобных водорослей), трепанга (морского огурца) был и остается, наряду с золотоискательством и добычей пушнины, основным источником заработка в регионе. До 1970-х годов опиумный мак открыто разводили в некоторых деревнях и продолжают разводить до сих пор, хотя, как и в случае с появившейся здесь несколько позже марихуаной, теперь предпринимается гораздо больше усилий, чтобы не афишировать существование этих плантаций.

Еще до того как Марков поселился в своей бытовке, Данила Зайцев временами занимался в ней перегонкой пихтового масла — народного снадобья широкого спектра действия, которое применяют для лечения всех болезней, от кашля до ревматизма. После перестройки спрос на пихтовое масло упал, и проект был заброшен. С помощью Зайцева Марков перевез бытовку на солнечную полянку, где она теперь и стояла, вся в окружении отпечатков тигриных лап. Марков и Зайцев использовали ее как охотничью хижину, а заодно занялись пчеловодством, основав пасеку в сорок ульев. Кроме того, они делали медовуху, алкогольный напиток на основе меда. У Маркова, несомненно, был дар. «Он любил пчел, — вспоминает его сын Алексей, унаследовавший от отца фигуру, глаза и скулы. — И они его любили. Он мог к улью без рубашки подойти, ничего не боялся». Марков был настолько уверен в себе, что пчелы спокойно ползали по его обнаженному торсу и жалили его только по случайности.

С этой хижины и началась браконьерская охота Маркова. Ружье было нелегальное, пули самодельные. Он был отчаянно беден. Если ему удавалось подстрелить оленя или кабана, он старался обменять мясо на предметы первой необходимости: сахар, табак, порох и чай. (Точно так обеспечивал свое существование Дерсу Узала, когда Арсеньев впервые встретился с ним в 1906 году.) Именно тайга и те, кто ее населяет, кормили Маркова и его семью. Но к 1997 году начали сказываться последствия такого существования. Заядлый курильщик, Марков приближался к своему пятидесятилетию — в стране, где средняя продолжительность жизни мужчины составляет всего лишь пятьдесят восемь лет. А в тех краях она и того меньше. После своей первой встречи с Марковым Труш отметил его болезненный вид: желтые белки глаз с красноватыми прожилками лопнувших капилляров. Труш не знал, было ли это следствием недавних чрезмерных возлияний или свидетельством чего-то более серьезного, но у Маркова и других недугов хватало. Несколько лет назад он неудачно упал, передвигаясь по лесу на охотничьих лыжах, и с тех пор прихрамывал. Он уже не мог, как раньше, ходить на дальние расстояния или носить тяжести; настала пора что-то менять. Для того чтобы выжить, нужны были деньги — огромные, по меркам Соболиного, деньги.

Порой люди приходят к осознанию, что их жизнь в какой-то момент приобрела формат, никоим образом не отвечающий их юношеским ожиданиям и амбициям. В России это происходит сплошь и рядом. Однако с 1989 года в стране открылся новый горизонт возможностей — черный рынок. Нефть, древесина, люди, тигры — здесь для всех нашелся свой уголок. Грань между политиками и бандитами, законным бизнесом и преступным была практически стерта. Таков процветающий бизнес на Диком Востоке. Его поступь можно увидеть, прогулявшись по главным улицам Владивостока, Алеутской или Светланской: длинноногие женщины в сапогах на высоченных шпильках, которые не сразу заметишь под роскошными длинными шубами из нутрии или соболя; лица под меховыми капюшонами тщательно накрашены; мужчины в строгих деловых костюмах, пролетающие мимо в новеньких, только что доставленных из Японии, праворульных «тойотах-лэндкрузер».

Марков не наблюдал своими глазами этого бурного расцвета благосостояния, но не мог не слышать о нем, не видеть по телевизору. А вкус к хорошим машинам у него уже был. В Приморье полно людей, которые готовят на дровяной печи, черпают воду из общего колодца и могут только гадать, как бы им самим тоже урвать кусочек от этого нового рождественского пирога. Многие приходят к выводу, что для этого нужно, как говорится, поймать удачу за хвост — и в условиях тайги это будет хвост тигра. После того как охотинспектору Евгению Воропаеву было поручено уничтожить агрессивного тигра, повадившегося появляться на окраинах Владивостока, ему позвонил член русской преступной группировки. «Мне предложили пятьдесят тысяч американских долларов за всего тигра: мясо, шкуру, все дела», — вспоминал он.

Выдержал паузу, чтобы слушатель переварил цифру.

«Пятьдесят тысяч, если доставлю его прямо к границе».

Маркову доводилось слышать эти истории, и, хотя они могли лишь отчасти быть правдой, а отчасти городскими легендами, ему было доподлинно известно, что у китайцев довольно странные вкусы — и у некоторых из них при этом водятся серьезные деньги. Кроме того, у них был выход к Бикину, который несет свои воды прямо к китайской границе. Для бедняка, изолированного от мира, каким был Марков, даже малая толика этих денег стала бы фантастическим вознаграждением, но чтобы его получить, необходимо было выполнить непростую и опасную работу — все равно что продать чемодан краденого кокаина.

Глава 8

Как может уцелеть, со смертью споря,

Краса твоя?..

У. Шекспир, Сонет 65[32]

Принято считать, что животное, которое сегодня мы называем тигром, существовало на земле еще в период плейстоцена — от 1800 миллионов до 10 тысяч лет до н. э. Древнейшие ископаемые останки тигра (их возраст, согласно датировкам, около двух миллионов лет) были обнаружены в Китае, и большинство ученых считают, что именно там тигр впервые появился и оттуда распространился по Азии. Исторически ареал тигра был довольно велик — в районе 100 градусов по параллели и 70 градусов по меридиану — и включал в себя практически всю Азию, а также часть Сибири и Ближнего Востока. Пятьсот лет тому назад крупные хищники — вероятнее всего, тигры — обитали в долинах Волги и Днепра, неподалеку от Киева на Украине.

Ископаемые останки тигров находили и в более северных и восточных районах: в Японии и с российской стороны Берингова пролива. Назревает вопрос: почему этот хищник, обладающий исключительной ловкостью и способностью к адаптации, не пошел дальше? Ведь смешанные лиственно-хвойные леса Уссурийской долины имеют очень много общего с лесами европейского и американского континентов. Холодок пробегает по спине при мысли о том, что тигр мог бы распространиться в Европе и Новом Свете и чувствовать себя там как дома. Теоретически, будь у них такая возможность и время, тигры могли бы выйти за пределы Азии и подчинить себе всю лесную зону от Босфора до Ла-Манша и от Юкона до Амазонки. Но по какой-то причине не сделали этого. Почему им не удалось колонизировать обе Америки, остается загадкой: что им помешало? Холод? Отсутствие возможности укрыться в засаде? Не исключено, что путь им преградили пещерные львы.