Читать книгу "Дом духов - Кристофер Дж. Мур"

Порн наклонилась к храму с тарелкой, полной ломтиков бананов, апельсинов и лимонов. Потом поставила рядом стакан воды и положила перед ним букет орхидей.

– Ты видела в последнее время каких-нибудь духов? – спросил Кальвино, закрывая за собой дверь.

Он испугал ее, и она резко обернулась, бедром опрокинув тарелку с фруктами. Ломтик банана покатился, как колесо от дешевой игрушки, по паркетному полу, прямо к туфле Винсента. Он нагнулся и поднял этот ломтик, потом подошел и осторожно положил его на тарелку. Он не ожидал от нее такой реакции. Почувствовал, что это дурное предзнаменование, и попытался выйти из положения наилучшим образом.

– Почему бы мне не пойти и не купить еще фруктов? – Он опустился на колени и помог ей собрать рассыпавшиеся бананы, апельсины и лимоны.

– В этом нет необходимости, – сказала Порн, стараясь не смотреть на царапины на его лице. – Я глупая девушка. Это моя вина.

– Мне не надо было тебя пугать. – Кальвино подумал о том, как много испуганных людей видел в этот день. Служитель морга, когда Винсент ввел проволоку в отверстие на голове Бена; катои, в которого он прицелился; Тик, которая выкрикнула имя «Чанчай». Он вспомнил, как сам испугался, когда ему на долю секунды показалось, что сержант полиции собирается сбросить его вниз с балкона многоквартирного дома Бена Хоудли.

Нежность в его голосе вернула улыбку на лицо Порн. Она проводила время, читая толстые комиксы, делая подношения дому духов и отвечая на странные телефонные звонки от имени финнов, которые никогда сюда не являлись. Она сложила ломтики фруктов на тарелку и придвинула ее к дверце дома духов. Кальвино наклонился и заглянул в крохотное окошко: внутри было несколько маленьких комнат с крохотной мебелью и маленькими пластмассовыми человечками с нарисованными лицами, одетыми в традиционные китайские одежды. Храм был похож на кукольный дом. В нем было то, что требовалось детям от жизни: порядок, стабильность и защита от злых сил мира, притаившихся снаружи. Запрет на жадность, варварские поступки и убийства в кукольном мире привлекает, подумал Кальвино. И никаких токсикоманов, проституток, никакого бара «Африканская Королева».

Тик ложилась в постель с двумя фарангами, которых убили. Она напоминала куклу, а «Африканская Королева» – кукольный дом. Кальвино вспомнил смертельный ужас в ее глазах, когда она пятилась от него на Вашингтон-сквер.

– Ты когда-нибудь видела пи? – спросил он, думая о том, что Тик вела себя так, словно увидела призрак.

Порн стиснула в руке слегка помятый лотерейный билет и кивнула, широко открыв глаза. Она ждала каких-то милостей от духов за всю ту еду, которую она подносила им день за днем.

– Фаранги не понимают. Не верят, – ответила она.

Винсент вытащил из кармана просроченный лотерейный билет.

– Держи. Я купил его у призрака.

Порн рассмеялась и топнула ногой, словно ребенок, отмахивающийся от глупой шутки. Уже поднимаясь по лестнице в свой офис, он остановился и смотрел через перила, как девушка читает просроченный лотерейный билет. Наконец она посмотрела вверх с удивлением, смешанным с недоверием.

– Кто говорит, что фаранги не верят? Когда-нибудь слышала о Святом духе?

– Кхан Уини, зачем вы купили просроченный лотерейный билет? – спросила Порн.

В ее голосе слышался вздох сожаления. Фаранги непредсказуемы. Они находятся по одну сторону от невидимого барьера, а она – по другую, и никакую лестницу или мост нельзя перебросить через пропасть между ними.

Девушка ждала его ответа.

– Зачем? – спросил Кальвино. – Чтобы спасти свою жизнь. Зачем мне еще его покупать?

Порн снова посмотрела на билет, а когда опять подняла взгляд, он уже исчез. Она пока не решила, считать ли Кальвино еще более странным, чем те финны, на которых она работала, но которых почти никогда не видела.

* * *

Полковник Пратт, одетый в накрахмаленную коричневую полицейскую форму, сидел прямо, развернув плечи, и был полностью поглощен чтением. Справа от него Ратана усердно изучала Гражданский и коммерческий кодекс Таиланда, а у него самого на коленях лежал раскрытый Уголовный кодекс Таиланда. Когда Кальвино вошел, Ратана что-то записывала. На следующей неделе ей предстояло сдавать важный экзамен в университете. Винсент не был удивлен, застав ее за подготовкой к экзамену, ради чего она отложила в сторону офисную работу. Как и у Ратаны, в личном списке Кальвино числились дела поважнее работы на любой данный день в Бангкоке. Пистолет Пратта калибра.45 торчал под прямым углом, задевая колено Ратаны. То самое, с глубоким шрамом от укуса собаки. Винсент тихо и незаметно вошел в открытую дверь. И широко улыбаясь, смотрел, как они работают.

– О, боже мой, вы ранены, – сказала Ратана, глаза ее забегали по царапинам на его лице. – Что произошло? Кто это сделал? – Она неодобрительно пощелкала языком.

– Я выпал из автобуса, проезд в котором стоит два бата. – Кальвино повернулся и повесил свой пиджак в коридоре. Ратана медленно покачала головой и вздохнула. – Ладно, я не выпал из автобуса. Но я получил урок. Никогда не вступай в схватку с катои из-за лотерейного билета.

На губах Пратта промелькнула улыбка и быстро исчезла. Он подумал, что Винсент всегда был таким. Это заставляло людей чувствовать себя рядом с ним в безопасности, как будто, несмотря на вечную непогоду, бушующую в жизни, у Кальвино был дар втянуть голову и остаться сухим.

– Вы видели свое лицо? – Имя Ратаны переводилось на английский язык как «прекрасный кристалл». Имя ей шло. Она держала себя так – можно сказать, утонченно, изысканно, элегантно, – что напоминала ему прекрасное произведение искусства.

– Только глазами других людей, – ответил он, засучил рукава и вытащил небольшую пачку писем из-под книги по юриспруденции.

Пратт неторопливо закрыл книгу.

– Может быть, вы сможете купить что-нибудь для кхана Винсента в аптеке?

Предложение полковника полиции было для Ратаны прямым приказом. Она уже вышла, когда зазвонил телефон. Кальвино взял трубку: звонила мать Ратаны. Пратт знал (от своей собственной секретарши) всю сагу о непрерывном сражении, которое вела девушка, чтобы умиротворить мамашу.

– Это мать Ратаны, – одними губами произнес Кальвино, закатив глаза, свесив голову набок и высунув язык – классическая тайская гримаса для передачи образа пи.

Он не успел ничего сказать в телефон. Пратт отобрал у него трубку и заговорил со старым драконом мягким, нежным тоном тайца из высшего общества.

– Ваша дочь в данный момент выполняет особое гуманитарное задание. Она одна из лучших, умнейших и самых мотивированных наших сотрудниц. Ее перспективы на будущее… – Пратт запнулся, глядя на Кальвино, который изображал призрака из второсортного фильма ужасов. – Вы можете гордиться своей дочерью.

После звонка Винсент достал из ящика своего письменного стола бутылку «Меконга», отвинтил пробку, обмакнул кончик носового платка в горлышко, встряхнул бутылку и, морщась, стал прикладывать его к лицу и шее перед маленьким зеркалом.