Читать книгу "Невеста по каталогу - Дейзи Миллер"

— Было бы неплохо, — стараясь не проявить лишнего энтузиазма, отозвалась я.

— Вот и прекрасно. Заеду за тобой в семь. Договорились?

— Да. Спасибо за приглашение. До вечера.

— Буду считать минуты!

Вернувшись, Кейт остановилась в двух шагах от столика, посмотрела на меня, как сержант на новобранца, и удовлетворенно кивнула.

— Улучшение налицо. Все улажено?

— Да, сегодня мы с ним идем в театр. На «Трамвай желания».

— Вот видишь! Завтра утром у тебя будут совсем другие впечатления от жизни. — Она опустилась на стул. — И все-таки, как по-твоему, из-за чего Леди так на тебя набросилась?

Среди прочих достоинств Кейт есть и умение хранить секреты, поэтому я, ничего не скрывая, рассказала о планах Кристы удалиться на покой и сделанном мне предложении.

— Вот как? Интересно, — задумчиво протянула Кейт. — На мой взгляд, ничего предосудительного ты не совершила и она просто сорвала на тебе злость. Может быть, у нашей Леди какие-то личные проблемы?

— Не знаю. Какие у нее могут быть проблемы?

— Ну, мы ведь почти ничего о ней не знаем. Женщина ее возраста обязательно должна иметь прошлое, а ее прошлое скрыто туманом. Думаю, если бы этот туман рассеялся, мы узнали бы немало интересного.

Туман, скрывающий темные тайны прошлого. Кейт — неисправимый романтик. Я бы скорее поверила в пищевое отравление или штраф за незаконную парковку. У меня, например, никаких тайн нет, да и у Кейт тоже. А у моей мамы самый большой секрет — припрятанная в кладовке бутылка джина. Люди выдумывают тайны, чтобы разнообразить свое унылое существование или заработать на вымысле. Сколько денег потрачено на организацию экспедиций по поиску Атлантиды, пришельцев, захороненного в джунглях Амазонии нацистского золота или всего прочего в этом же роде? И что? Где результаты? Одни придумывают, другие верят. Одни бросают на ветер миллионы, другие ловко их прикарманивают. Вот и все.

— Не веришь? — обиделась Кейт.

— Не верю.

— Ладно, не верь. Все тайное рано или поздно становится явным. И когда завесы падут и ты узришь истину, не говори, что я тебя не предупреждала.

— И что же я такое узрю? Огненную надпись на стене: мене, мене, текел, упарсин?

Несколько секунд Кейт смотрела на меня в немом восхищении, потом пробормотала:

— Ну ты даешь!

Спросите у ста человек за пределами Флориды, с чем у них ассоциируется Сарасота, и по меньшей мере половина назовет знаменитых братьев Ринглингов, основателей «Цирка Братьев Ринглинг, Барнума и Бейли», впервые появившихся в нашем городе в начале двадцатого века и оставивших заметный след в его истории.

Первый современный театр появился в 1926 году, на перекрестке Пайнэппл-авеню и Секонд-стрит. Вначале он использовался главным образом для чисто развлекательных представлений, водевилей и фильмов, но затем был отреставрирован с расчетом на постановку опер.

После окончания Второй мировой войны Рут Коттон Батлер основала Оркестр Сарасоты, существовавший долгие годы как Симфонический оркестр Западного побережья Флориды. Он существует и поныне, устраивая ежегодно трехнедельный музыкальный фестиваль, пользующийся международной известностью и привлекающий лучших преподавателей камерной музыки.

В начале пятидесятых Музей американского цирка Ринглингов купил историческое здание итальянского театра, переделав его для постановки пьес и опер. Позднее в нем устроили киноклуб для демонстрации зарубежных фильмов. После расширения киноклуба музей построил собственный театр на Бернс-сквер в самом центре города.

Еще один театр возник позднее при Центре сценических искусств университета штата Флорида, напротив Ринглинг-плаза и вокруг еще одного исторического театра, шотландского, построенного в стиле рококо и доставленного в Сарасоту на кораблях. Здесь же располагается администрация проводящегося на протяжении нескольких лет Фестиваля французского кино.

Но и это еще не все. В шестидесятые город расщедрился на строительство зала сценических искусств, привлекающего внимание оригинальным пурпурным цветом. Я уже не говорю о балетном, оперном и репертуарном театрах, о театре-студии, Ботаническом саде, научном музее, Саде джунглей, архитектурной школе.

Не многовато ли для скромного городка с населением чуть больше пятидесяти тысяч? Нет, если все это работает, живет, отвечает интересам горожан, привлекает туристов и радует отцов города, взявших курс на его превращение в культурный центр и даже ратующих за полный запрет автотранспорта в городской черте.

Поход в театр — замаскированное свидание, и, готовясь к нему, я не могла не думать о том, что будет потом. Пригласит ли Саймон меня к себе — как говаривали раньше, посмотреть японские гравюры? Или напросится ко мне — на чашечку чаю? А может, дело закончится романтической прогулкой по вечерней набережной?

Переключаясь с одного варианта на другой, я так увлеклась, что не сразу услышала звонок в дверь и даже не сразу поняла — Саймон приехал.

Самое опасное для человека — резкая смена ритма жизни, переключение из одного режима в другой. Впрочем, это верно не только в отношении человека. Птица со сломанным крылом, попадая к добрым, заботливым людям, зачастую уже не возвращается в естественную среду обитания, а остается там, где не нужно ни ловить мышей, ни строить гнездо, ни драться за каждого червячка. Посаженный в железную клетку волк сначала бесится от злости, а потом впадает в апатию и нередко подыхает, а если и живет, то уже мало напоминает опасного, умного, гордого зверя.

Еще совсем недавно жизнь Стива текла спокойной, полноводной рекой между четко очерченными берегами. Она не была быстрым, шумным, пенящимся потоком, то срывающимся с кручи, то разбивающимся о пороги, — как у Джона Ханта. В той жизни была и напряженная работа, и друзья, и путешествия, и девушки. И вот теперь все переменилось, река вдруг раскатилась, несдерживаемая берегами, вышла из русла, замедлила ход и почти остановилась, не зная, куда держать путь дальше.

Пошла вторая неделя отпуска. То, что представлялось пустяковым делом, неожиданно превратилось в проблему. Конечно, можно было бы махнуть рукой, обратиться в другое агентство или вообще вернуться домой, в Бостон, и подыскать невесту там. Но, во-первых, Стив прекрасно понимал, что бегство от проблемы не выход. Уклонившись от одной, обязательно, рано или поздно, наткнешься на другую. Препятствия не обходят, их преодолевают. Если перед тобой стена, ползи, карабкайся, ломай о нее ногти и грызи ее зубами, иначе придет день, когда ты не сможешь переступить и кочку. Во-вторых, он так или иначе имел отношение, пусть и косвенное, к исчезновению девушек. Они жили своей жизнью, мечтали о счастье и связывали его с замужеством, но вот появился принц — и все рухнуло. Как будто за ним — нет, даже перед ним — следовала беда. Мало того, они были готовы выйти за него и уже хотя бы по этой причине имели право рассчитывать на его помощь и защиту.