Читать книгу "Ветер полыни - Алексей Пехов"

А еще через четыре месяца Ретар стал учить молодую Ходящую прикасаться к темной «искре». Повелевать плетениями, которые и не снились большинству магов. Он многое дал ей в те далекие годы, и какая-то частичка той, прежней жизни навеки осталась среди серых, всеми позабытых и отвергнутых стен.

Сегодня Тиа вернулась к истоку, с которого когда-то начиналось ее могущество и ее первая, и последняя любовь в этом мире. Она стояла и смотрела на дом, боясь разбудить призраков прошлого. Боялась услышать тихий, искренний и такой любимый смех Ретара.

Дочери Ночи пришлось сделать над собой усилие, чтобы прогнать страх. Она потянула калитку на себя, и та с ужасающим скрежетом открылась. Тиа оказалась в саду, начала отряхивать испачканные рыжей ржавчиной руки и… застыла.

Совсем недавно в дом заходили. Без труда угадывалась протоптанная тропинка. Это было не слишком приятное открытие, но назад она не повернула. Красться не имело смысла — если кто-то находился внутри, он должен был услышать визг ржавой калитки.

Проклятая коснулась той частички «искры», что была ей доступна, и двинулась дальше, внимательно вглядываясь в просветы между деревьями. У одного из дубовых корней, толстого и маслянистого от влажной травы, виднелся отпечаток сапога. Тиф бросила на него мимолетный взгляд, оказалась недалеко от окна и тут же почувствовала запах миндаля.

Она усмехнулась и направилась ко входу.

Замки и магические печати с металлической двери сорвал еще Ретар, и теперь она обречено и жалко висела на проржавевших, едва держащихся петлях. Остановившись у дверного проема, Проклятая громко сказала:

— Я знаю, что вы здесь. Я знаю, что вы меня слышите. И я очень надеюсь, что прежде, чем кто-то из вас решит сотворить глупость, меня выслушают.

Она выждала с десяток ун, а затем, держа наготове Дар, вошла внутрь.

Ее ждали. Двое целились из луков, паря в ярде над полом, а третий упал сверху и оказался за спиной. Тонкая и обманчиво слабая рука закрыла ей рот, и в ухо тихо прошелестело:

— Закричишь — умрешь. Понимаешь меня?

Она могла убить их, но не стала этого делать. Лишь едва заметно кивнула, отвечая на заданный вопрос.

— Иди вперед, — прошептали сзади, и Проклятая под настороженными взглядами прошла в соседний зал.

Трое шей-за’н бесшумно двигались следом.

Засевшие в Черном доме оказались нийсу — Кровавыми губителями. Лучшими воинами племени Сжегших душу. Лучшими стрелками. Самыми опасными из всех.

— Мы слушаем, — сказал тот, кто раньше шептал на ухо.

— Я буду говорить с тем, кто приказывает вам. Позовите его.

— Кроме нас никого здесь нет. Говори или умрешь.

— Такие, как вы, не оставляют следов на земле. Не стоит лгать.

— Я могу убить этого человека? — спросил на языке шей-за’нов один из стрелков.

— Я отправлю тебя в Бездну, прежде чем ты отпустишь тетиву, сын песков, — сказала Тиф на боевом наречии нийсу и увидела, как в их глазах появляется удивление, а затем и неуверенность.

— Откуда ты знаешь речь моей семьи? — отрывисто бросил командир тройки.

— Кажется, кто-то не услышал моих слов, шей-за’н! — продолжила Тиа на чужом языке. — Я буду говорить с тем, кто отдает приказы твоим воинам. Отведи меня к нему, пока я еще добра.

— Хорошо, человек. Но если ты задумал с нами играть, я умерщвлю тебя.

Не оглядываясь, он полетел к ведущей на второй этаж лестнице, и Тиф последовала за ним. Один из Сжегших вернулся на пост у двери. Другой — остался приглядывать за Проклятой.

Ее привели в бальный зал, где три десятка шей-за’нов-нийсу обустроили себе жилище. Когда они увидели вошедших, раздался едва слышный уху шепоток. Затем в нос Тиа ударил запах крови и смерти.

Еще двадцать шагов, резкий поворот направо, и Дочь Ночи очутилась в полукруглой, большой, очень плохо освещенной комнате. За столом сидели мужчина и женщина. Тиа сразу поняла, кто перед ней, хотя на них не было белых мантий. Зато они обладали хилссами. Один посох имел четыре позвонка, другой — целых восемь.

У дальней стены неподвижно стояли шестеро мортов, а в центре комнаты, на вбитом в потолок крюке висел мужчина. Он был мертв, его кожа оказалась содрана, а голени обглоданы до костей. На полу, под телом, натекло целое озеро крови.

Воинам пустыни захотелось полакомиться человечиной, и для них добыли мясо, совместив полезное с полезным. И морты сыты, и кожа, требовавшаяся для усиления некоторых плетений, нашлась.

— Кто ты и как нас нашел? — обратился к Тиа мужчина, не отрывая сосредоточенного взгляда от книги.

— Я вас не искала, — сказала она. — Вы нашлись сами.

— Ты или нагл, или глуп. Ни тот, ни другой вариант мне не нравится. Если и дальше будешь вести себя так, то он, — сухой палец с длинным, покрытым черным лаком ногтем, указал на мертвеца, — уступит тебе свое место.

— Сожалею, но шансов оказаться под потолком у тебя гораздо больше, чем у меня.

Некромант оторвался от чтения и посмотрел на нее.

— И все же, прежде чем ты умрешь, я хотел бы узнать твое имя.

Тиф вздохнула.

Тупой самовлюбленный осел. Он даже не удосужился поинтересоваться, есть ли у нее Дар. Хотя его можно понять. Это все равно, что проверять есть ли в груженной навозом телеге изумруды гроганского герцога.

— Тиа ал’Ланкарра. Пламя Заката. Клинок Юга. Дочь Ночи. Скачущая на урагане. Убийца Сориты. Этих имен тебе достаточно, избранный?

Тот разразился сухим лающим смехом.

— Ты не только нагл и глуп, но еще и безумен, раз решил, что я поверю в такую чушь! Я знаю Дочь Ночи. Она женщина, а не мужчина!

— Ты слеп, если обращаешь внимание только на оболочку. Окажи мне покорность, колдун. Немедленно!

— Эй! — окликнул некромант мортов, вновь уткнувшись носом в книгу. — Подвесьте это мясо к потолку.

Тиф знала, что слишком рискует, используя свои возможности столь близко от Башни, но сейчас у нее не было другого выбора. Она надеялась лишь на то, что Ходящие примут этот всплеск за магию одного из своих, и не станут разбираться, какого цвета случившееся волшебство. Пламя Заката высвободила «искру», легким росчерком мысли воссоздала в воздухе плетение, и то перенесло ее дух в тело освежеванного мертвеца. Пробудившийся Порк с тоненьким воплем прижался к стене. Девчонка-некромант, к удивлению Проклятой, почувствовала Дар и предостерегающе вскрикнула, предупреждая напарника о непонятном для нее проявлении силы. Но Тиф уже купалась в рухнувшем на нее ревущем потоке.

Висящий под потолком мертвец изогнулся, веревки лопнули, и он тяжело рухнул на пол, едва удержавшись на обглоданных ногах. Со страху ошалевший шей-за’н всадил в грудь покойника тяжелую стрелу, но Тиа на это было плевать. Мертвое мясо есть мертвое мясо. Она здесь всего лишь гость, и обычная сталь повредить ей не может.