Читать книгу "В его власти - Стефани Слоун"

Он упал на колени и обхватил руками голову.

— Пожалуйста. Остановитесь.

— Я только стараюсь быть честной. Если уж так сложилось, я не могу больше отрицать свои чувства к вам, — тихо сказала Кларисса, и слезы снова потекли по ее щекам. Джеймс опустил руки и посмотрел на Клариссу, его взгляд жег ее. Его ладони теперь лежали на ковре, голова свешивалась вниз, словно у него не было сил поднять ее.

— Джеймс, пожалуйста, скажите что-нибудь, — умоляла Кларисса, не в силах выносить молчание.

Он приблизился и встал перед ней.

— Вы действительно хотите этого? — Он взялся за ее сапог и сдернул, после чего быстро сдернул другой.

Сердце Клариссы забилось от предвкушения.

— Да, — задыхаясь, сказала она, — больше всего на свете.

Он поднял его на ноги, быстро снял с нее рубашку тонкого полотна, потом развязал и начал разматывать полоску ткани, скрывающую грудь. Он медленно обворачивал ее, оставляя мягкие, влажные поцелуй — сначала на губах, потом на затылке, ниже ключицы, на правом плече и так далее, пока не размотал всю ткань, и перед ним не предстала Кларисса. Когда он потянулся к ее брюкам, она закрыла глаза. Он расстегнул пуговицы и рывком спустил их сначала с бедер, потом ниже, пока они не легли у ее ног.

Кларисса открыла глаза, потянулась к Джеймсу, прижалась и долгим, чувственным поцелуем приникла к его губам. Она вдруг поняла, как ей не хватало его запаха, вкуса, прикосновений. Она потянула за его шейный платок, распахнула рубашку, теснее прижалась к нему. Волосы на его скульптурной груди терлись о чувствительные пики ее грудей.

Джеймс толкнул ее на кровать и склонился над ней, его глаза обжигали, в них читалось нетерпение.

— Вы само совершенство, совсем такая, какой я запомнил вас, — тихонько произнес он. Кончиком пальца он провел линию от ее горла до живота, потрогал впадинку пупка. Его рука двинулась ниже, пока не оказалась на скользких складочках. Кларисса задрожала, жар бушевал в ее крови, стало трудно дышать. Под его пальцами она вытянулась, широко раскинула ноги и обхватила его за плечи, оставляя царапины, когда пыталась притянуть его к себе сильнее.

Она забыла, как это бывает, когда нуждаешься в ком-то так сильно, что, кажется, умрешь, если тебя отвергнут. Джеймс смотрел в ее глаза, а в его глазах она видела предвкушение. Кларисса лизнула свой палец и обвела им свой сосок. Она наслаждалась, когда Джеймс сильно потерся об нее. Она сжала свою грудь и мяла у него на глазах, его возбуждение подстегивало ее собственное.

Джеймс вдруг обхватил Клариссу и подвинул на край кровати. Он снова опустился на колени, его язык нашел ее уже набухшие складки. Кларисса узнала это нестерпимое желание. Когда-то Джеймс много раз подводил ее к этой черте. Но сейчас все ощущалось по-новому. Она вцепилась в простыни и, изгибаясь дугой, тянула вверх зажатую в пальцах ткань.

Кларисса ни о чем не могла думать, лишь о могущественном ощущении, формирующемся внутри ее. Движения его языка ускорились, и с губ Клариссы стали срываться нетерпеливые вздохи. Ее бедра вздымались все выше, его язык проникал все глубже, в самую сердцевину. Его руки обхватили ее бедра, и она распалась на миллион осколков. Сама комната исчезла, осталось лишь абсолютное наслаждение.

Она вскрикнула, и с этим криком освободилась от всех своих страхов и гнева, от чувства, что ее предали, от долго сдерживаемого желания.

— О Боже, Джеймс. Я была так глупа. Я прощаю тебя, Джеймс, — выговорила она, продолжая задыхаться и медленно возвращаясь к действительности.

Джеймс внезапно навис над ней, взял в ладони ее голову.

— За что?

— Я должна произносить какие-то слова? На самом деле это мне следует просить о прощении. Я слишком долго помнила о том, что ты причинил мне. Я прощаю тебя. Мне стало легко, — мягко ответила Кларисса и повернула голову, чтобы поцеловать его запястье.

Его лицо исказилось, словно он оказался на ледяном северном ветру, жар и желание ушли из него, осталась холодная, неподвижная маска.

— Но вы сказали, что не можете больше лгать ни себе, ни мне.

Кларисса уставилась на Джеймса и вдруг предельно четко увидела все словно другими глазами — на смену наслаждению пришло растущее чувство ужаса.

— Я о том, что я хочу тебя, Джеймс. Я не могу больше скрывать желание.

Джеймс рывком поднялся с кровати.

— Я не могу поверить, что это происходит.

Кларисса села и в смущении прикрыла грудь ручками.

— Я тоже.

Джеймс застегнул пуговицы на своей рубашке и поправил обшлага фрака. Его лицо теперь выражало неприступную отстраненность, отчего холод пронзил Клариссу до костей.

— Спите спокойно, Кларисса, — отрывисто сказал он. — Впереди у нас ночь чревоугодия и распущенности, хотя, как я теперь понял, вы вполне подходите для предстоящей задачи.

Его слова пронзили сердце Клариссы такой болью, на которую — она была уверена — он и рассчитывал. Она схватила подушку и швырнула ее в удаляющуюся фигуру.

Джеймс вышел, даже не оглянувшись.

Дрожащая и уязвленная, Кларисса передвинулась к изголовью кровати. Она подвинула маленькую подушечку с кистями, уткнулась в нее лицом, натянула на себя одеяло и, свернувшись калачиком, зарыдала во весь голос.

Джеймсу хватило всего пары минут, чтобы понять — он не может оставаться в своей спальне. Библиотека тоже не годилась, как и кухня, из которой доносились восхитительные запахи яблочного компота, дразнившие обоняние.

В столовой для слуг он взял лампу и кинулся вон из дома, он бежал через сады, бесконечные лужайки и рощи, пока не добрался до озера.

Он даже не потрудился снять одежду. Сразу же нырнул в воду и поплыл. Увы, его мужские достоинства продолжали болеть, но, глядя в раскинувшееся над ним звездное небо, он уже знал, что сам виноват в случившемся.

Он плыл на спине и больше всего желал, чтобы его сердце снова стало всего лишь органом из плоти и крови, — тогда он сможет спастись, после того как Кларисса снова опустошила его.

В конце концов он перевернулся на живот и медленно поплыл к берегу. В какой-то момент его ноги коснулись песка, и остальной путь он проделал, шагая по воде, а потом свалился на берегу возле того места, где днем раньше встречался с Петтибоуном.

Каким бы подлым и мерзким ни был Петтибоун, он прав — Джеймсу необходимо научиться контролировать себя, и как можно скорее. Если произошедшее что-то доказывает, так только то, что он оказался еще слабее, чем когда-либо ранее, когда дело коснулось Клариссы. Когда он брался за задание, то был сосредоточен и тверд, но он расслабился, стоило ему вспомнить о Клариссе.

Он был глупым и легкомысленным, и теперь расплачивается за это.

Высоко над ним небо прочертила падающая звезда. Джеймс проследил ее падение, закрыл глаза и вслух произнес желание: