Читать книгу "Иная Богемия - Юлия Макс"

крепкие зубы. У нее в руках из ниоткуда появилась светлая волчья шкура. Она сделала шаг в сторону, открывая взору огромный сруб старого дерева.

Энн отошла на пару шагов, затем побежала к высокому пню, зная, что нужно делать. Незнакомка с деревянной короной подбросила шкуру в воздух еще до того, как Энн приблизилась. Меховая накидка зависла в плотной дымке и упала на плечи Кинских. Женщина подняла руку, показывая ей указательный и средний пальцы. Энн достигла пня и прыгнула, перекувыркнувшись в воздухе, словно акробат Цирка дю Солей. Она легко приземлилась и посмотрела вниз. Песочный цвет мощных волчьих лап не удивил, скорее она почувствовала, что так и должно быть. Вмиг обострившееся обоняние уловило новые звуки и запахи леса: она слышала, как далеко на лугу бегают зайцы, а в нескольких метрах от них переминается голодный лис; как шумит о камни ручей, стремясь найти реку; как сильно благоухает хвоя вокруг.

Энн оглянулась, но женщины и пня больше не было на поляне. И тогда она понеслась вверх, выбираясь из лощины. Лапы пружинили при беге, наполняя тело легкостью. Она чувствовала чуть влажный мох, который так приятно и пряно пах. Энн подняла голову и увидела небесное светило. Луна, казалось, стала центром ее личной Вселенной. Точкой притяжения. Почти круглая и такая волнующая. Кинских замедлила бег, останавливаясь на обрыве скалы.

Она вновь задрала голову, и из глотки вырвался радостный вой. В лесу затихли все звуки, а потом где-то далеко раздался многоголосый ответный вой, наполняя все существо Энн ликованием и чувством единения, словно она и эти волчьи голоса все время искали друг друга и наконец нашли.

Волчий вой – это не все, что она слышала. Рядом с ней был кто-то еще, тот, от кого пахло льдом и кровью. Кто-то опасный, враждебный. Он не нападал, но заставлял ее нервно порыкивать. Она оглядывалась, ожидая увидеть его, но в рассветных сумерках вокруг серели лишь деревья. В поисках неизвестного существа она зашла в траву, намочила лапы и брюхо росой. Энн снова вышла к обрыву, чтобы еще раз увидеть заходящую луну, но небосвод затянуло тучами, и хлынул дождь.

* * *

Энн резко села на постели, прижимая руки к потному лицу. За окном лил дождь, а будильник вот-вот должен был оповестить о том, что она может опоздать в университет, если не встанет с первого раза. Кинских вспомнила сон, посмотрела на руки. Обычные тонкие пальцы, на указательном – кольцо с фамильным гербом, как и всегда. Она спустила ноги на пол, и взгляд упал на прикроватную тумбу. Зажмурилась, руки смяли одеяло в волнении.

Энн открыла глаза и вновь взглянула на тумбу: глубокие свежие царапины покрывали дерево в том месте, куда она обычно клала телефон. Кинских провела по бороздам. Их было пять. Точно она во сне протянула руку и содрала деревянное покрытие как лист бумаги.

* * *

Накануне из резиденции в Трое Энн поехала домой, а вечером заявилась под дверь квартиры Эдгара. Она долго стучала и звонила в домофон и уже подумала, что стоит вернуться к нему с отмычкой, но тут дверь скрипуче приоткрылась на маленькую щелку, и оттуда показался веснушчатый нос ее напарника.

– Энн! Где ты была? Я звонил тебе раз двести! – прошипел он и буквально затащил ее внутрь квартиры.

Кинских порывисто обняла Эдгара, радуясь, что с ним все хорошо, и отступила на шаг. Затем скрестила руки на груди и сердито выпалила:

– Разбила телефон.

Она разулась и прошла через захламленный коридор в одну из двух комнат, переоборудованную в мастерскую. Диван и широкий стол – все, что стояло в ней. Умостилась с ногами на потертом кожаном диване и ждала, когда войдет Эд. Напарник показался, морщась и кусая губы. Сел рядом. Потер нос, избегая смотреть Энн в глаза.

– Прости за витрину с головами. Я искал тебя, когда не смог дозвониться: ездил к твоему дому, мониторил новости, даже просмотрел базу данных полиции.

Энн похлопала его по плечу, заставляя замолчать и повернуться к ней.

– Я убежала в сторону Оленьего рва. – Во рту резко пересохло, и, покашляв, она продолжила: – Потом столкнулась с некоторыми проблемами и затаилась на день.

– Где корона? Выглядишь такой бледной, словно восставший покойник. – Эдгар сыпал вопросами, оглядываясь в поисках ее рюкзака.

– Я нашла способ вернуть корону.

Эдгар выпучил глаза и быстро заморгал, наверное, пытаясь осмыслить услышанное. Он пару раз открыл и закрыл рот и удивительно точно походил на рождественского карпа, которого положили на разделочный стол.

– Что? – Голос Эда ушел в ультразвук. Он вскочил с дивана. – Почему так быстро? Ты мне все уши прожужжала венцом и проверкой креста. Мы так долго готовились, ключи делали, составляли планы.

– Я… я узнала что хотела.

– Ты совсем того? Кто крадет реликвию, чтобы тут же ее вернуть?

Напарник запустил руку в волосы, взъерошив шевелюру цвета меди.

– Перестань причитать. Ты свою работу выполнил и деньги получишь завтра. Мы не оставили ни следов, ни улик. Будь спокоен.

Эдгар недовольно рассматривал ее. На его лице читалось откровенное сомнение.

– Лучше посмотри, что с моим мобильным.

Эд перевел взгляд с Энн на телефон. Долго крутил его в руках, а затем сел за свой стол.

Стол Эдгара был особым местом. Кроме двух внушительных мониторов и клавиатуры, там умещались всевозможные провода, катушки, платы, электронные жучки, тонкие портативные паяльники и пара десятков вещей, о назначении которых Энн не имела ни малейшего представления.

– Сори, Энн, но тебе придется купить новый.

Она взяла протянутую симку и засунула ее в карман штанов. Эд почесал нос и мельком взглянул Энн в лицо. А после весь остаток разговора избегал смотреть на нее. Кинских показалось, что напарник почувствовал ложь, но не стал выпытывать правду. Он просто закрылся. Разочарованный в деле, над которым они так долго корпели, и в ней самой. Чтобы как-то сгладить затянувшееся молчание, она спросила:

– Слушай, ты не надумал подать документы на поступление в Карлов? Ты мог бы пойти на технический или исторический факультет. Я могу написать тебе мотивационное письмо.

Эдгар вздрогнул и подкатился на кресле вплотную к столу. На его щеках медленно разливался румянец, однако Энн не поняла – от гнева или смущения.

– Спасибо, но нет.

– Жаль, ты талантливее многих первокурсников. Это я тебе как выступающий лектор говорю, – огорчилась Энн.

Она заводила беседу об университете не впервые, надеясь, что он согласится, но и в этот раз Эдгар не захотел ее слушать.

Посчитав разговор оконченным, Энн поднялась и