Читать книгу "Разведгруппа из будущего - Юрий Валин"

Поднимая брызги, опергруппа спешно рванула к берегу. Выскочили на разбухшую неверную твердь. Никакого ивняка вокруг не было, пришлось, оскальзываясь, прорысить метров шестьдесят к опушке.

— Ты знала… — промычал Женька, озираясь. — Стояла вся такая отмороженная.

— Я медитировала, — огрызнулась начальница, укладывая контейнер с оружием на относительно сухое место.

— Значит, плохо медитировала. Промазали мы.

— Цыц! На месте мы. Бди.

Женька, морщась — в сапогах хлюпало, — огляделся. Низкое хмурое небо, почти слившееся с залитым водой миром. Голый лес, торчат черные кости хвороста. В чаще застучал дятел. В принципе ничего страшного. Кроме вопиющего переизбытка воды.

— Слушай, а ты эти, блесенки, не захватила? Самое оно будет.

— Темный ты человек. Одно слово — переводчик. Кто ж во время разлива блеснит? Нет, в принципе можно, но такое специфичное занятие… — Катрин спешно вскрывала контейнер, безжалостно полосуя драгоценную пленку ножом.

— Ты это… откуда? С ума сошла? — ошеломленно пробормотал Женька, глядя на клинок-танто.

— Эксперимент. У нас нынче все такое: новейшая пленка для контейнера, продвинутое оружие, самолет ждем уникальный. Чего же было не попробовать? — начальница сунула нож в ножны.

— Вот, значит, на что медитировала, — догадался Женька. — А сказать товарищу? Вдруг бы ты меня самого этой контрабандой подпалила?

— С чего это? Тереться о старшего по званию ты привычки не имеешь. И вообще, расслабься. Не первый раз железки перетаскиваю. Майор наш всегда страшно возмущается, вот и не хотела его волновать. Что ты торчишь, как дубок подзасохший? Воду из прохарей вылей. Не прерывая наблюдения, естественно.

Сапоги Женька опорожнил, носки выжал. Нельзя сказать, что стало теплее, но малость подсохнут конечности. Начальница сунула ТТ:

— Вроде твой, в порядке.

— Переводчики всегда снабжаются по остаточному принципу, — заметил Женька, проверяя обойму. — Суют то, что даже портится в последнюю очередь.

— Уймись — сглазишь. — Начальница принюхалась к магазину «Винтореза», принялась ожесточенно выщелкивать патроны. — Считаем оружие условно пригодным для психологического воздействия. Я тот твой харьковский ТТ, в руках рассыпающийся, в жизни не забуду.

— Ну, нам сейчас стволы для спокойствия нужны, — Женька сунул пистолет в кобуру. — Полезнее был бы компас. Вот куда идти?

— Слушай, может, тебе еще разок умыться? На месте мы, осмотрись без мандража. — Катрин спешно собирала тщательно осмотренную винтовку.

Женька принялся осматриваться и определяться. Вздохи едва угадывающейся канонады. Но то далеко. Здесь залитая водой просторная низина, кое-где торчат ветви затопленных кустов. Никаких ориентиров. Справа к кромке воды деревья подступают. Этого точно не было.

— Ты на ольхи не смотри, — буркнула начальница. — Попилили их за семьдесят лет. А мысик остался. Там на нем колоды валялись. Туристы, наверное, из леса натащили.

Колод Женька не помнил. Зато опознал возвышенность на другом берегу — сейчас, как ни странно, ее даже легче было разглядеть.

— Середина дня. Хоть и хмарно, но обзор сейчас лучше, — пояснила Катрин. — Давай лесом прогуляемся, осмотримся. Минут тридцать у нас в резерве еще есть. «Липу» нашу не забудь.

Ремень короткого тубуса Женька надел через плечо. Двинулись лесом. Снег между деревьев уже сошел — весна здесь нагрянула пораньше.

— Вот — тропинки хранят преемственность, — с удовлетворением заметила начальница.

Женька кивнул — действительно, здесь вроде и проходили. Деревья другие, но все равно место смутно знакомо.

— Разворачиваемся и ждем! — скомандовала Мезина.

* * *

Садиться на влажную землю совершенно не хотелось. Стояли, прислонившись к стволам деревьев: начальница держала под наблюдением опушку и берег озера-болота, уходящие в сторону незабвенной Межесыти, товарищу переводчику был доверен менее ответственный сектор.

— М-да, два часа, два часа, — прошептала Катрин. — А если с календариком все-таки накладка?

— Узнаем, — Женька вздохнул.

Проколоться с календарной датой при «прыжке» — очень даже возможный вариант. Встречающих нет, являться в село с грозным вопросом «а що за день сегодня?» в данной ситуации неуместно. А кушать, между прочим, хочется.

— Слушай, Жень, а как у тебя с формой одежды? У меня эта хваленая «тридцатая» слева явно промокает, — сообщила начальница.

— У меня портки вроде сухие. Ноги вот…

— Выскакивать нужно было шустрее. А то встали… В надежде на обман чувств, что ли?

— Ты и так скакала, как эта…

— Как коза? — начальница хмыкнула. — Что ты лыбишься? Думаешь, оскорбилась я на этого специалиста по анализам? «Коза» уж куда лучше, чем корова, овца или свиноматка. Да и «рыбка» — тоже не очень-то. Конечно, «котенок» симпатичнее, но я ведь парню повода не давала?

— А я вообще молчу, — заверил Женька.

— Ты издевательски молчишь, — обвинила дотошная наставница и замерла.

Женька тоже расслышал неровное жужжание…

Самолет шел с юга. Машина резко теряла высоту. Пилот пытался удержать «тетушку Ю» до последнего. Над самой поверхностью воды неуклюжая машина каким-то чудом выровнялась. Из трех двигателей работал только один, винты моторов на левом крыле и носу «юнкерса» лишь вяло вращались. Еще работающий мотор тоже ревел неровно, за самолетом тянулась туманная полоса, которую Женька сначала принял за дым. Рассмотреть толком не удалось — самолет внезапно вновь клюнул носом, задел шасси и винтами воду. Мгновенье несся нелепым катером, вздымая огромные фонтаны. Показалось, что машина уже приземлилась, вернее, приводнилась, но тут самолет вновь зарылся носом. Последний двигатель оглушительно чихнул и замолк, а «тетушка Ю» начала поднимать хвост. Визжал, сминаясь, металл, лопались конструкции. Отломилось правое крыло, мелькнули смятые лопасти винта, разошлась небывалой волной перепуганная озерная вода. Мгновение самолет стоял практически вертикально, потом с глухим вздохом, далеко разнесшимся над берегами, лег на озерную поверхность…

Еще колебалась вода, встревоженно поскрипывали стволы в глубине леса. А болотное озеро вновь накрывала быстро густеющая влажная весенняя тишина. Безжизненную гофрированную тушу «юнкерса» и берег разделяло метров тридцать. Еще с сотню метров было до опушки, где замерла, затаив дыхание, опергруппа Отдела «К».

— Не Голливуд, но впечатление производит, — прошептала Катрин. — Давай, Жень, чуть сдвинемся. Только осторожно…

Под прикрытием деревьев опергруппа передвинулась ближе к самолету.

— Что-то не вижу деловитой суеты с сейфом, — пробормотала Катрин, наблюдая за погибшей машиной в четырехкратный прицел «винтореза».