Читать книгу "О, я от призраков больна - Алан Брэдли"

10

Пять тридцать. Начали прибывать жители Бишоп-Лейси. Первыми оказались две мисс Паддок, Лавиния и Аврелия, хозяйки чайного магазинчика Святого Николая.

Невероятно, эти две скрипучие развалины прошли милю по глубоким снежным заносам, и теперь их круглые лица горели красным огнем.

— Мы не хотели опаздывать, поэтому вышли рано, — сказала мисс Лавиния, одобрительно рассматривая разукрашенный вестибюль. — Очень, очень шикарно, не так ли, Аврелия?

Я знала, что они оценивают ситуацию и разнюхивают возможности, пригласят ли их выступить. Обе мисс Паддок с давних пор умудрялись внедряться во все публичные представления в Бишоп-Лейси, и я знала, что в этот самый момент где-то в глубинах ридикюля мисс Лавинии притаились ноты «Последней атаки Наполеона», «Бендермееровского ручья» и «Энни Лори»,[26]и это как минимум.

— Еще полтора часа, — сказала я. — Но вы, пожалуйста, садитесь. Могу я взять ваши пальто?

Поскольку Доггер вышел из строя, я решила взять на себя обязанности швейцара. Я наверняка достаточно попрактиковалась в течение дня! Отец, разумеется, придет в ярость, но я знала, что он поблагодарит меня, когда наконец поймет. Что ж, или не поблагодарит, но по крайней мере избавит меня от очередной трехчасовой лекции.

Но пока что отца нигде не было видно. Как будто после получения платы за пользование Букшоу его обязательства исчерпывались. Или, быть может, ему стыдно показать лицо?

Съемочная группа делала последние приготовления на импровизированной сцене, регулируя свет и переставляя высокие корзины со свежими цветами по бокам воображаемого дворика, когда зазвонили в дверь.

Кутаясь в свитер, я открыла дверь и обнаружила себя почти нос к носу с незнакомцем. Он был одет в шинель цвета хаки без знаков различия, по которым я смогла бы определить, какой армией она произведена.

Невысокий, веснушчатый, он жевал резинку так, как лошадь яблоко.

— Это Букшоу? — поинтересовался он.

Я признала, что да.

— Я Карл, — сказал он. — Скажи старшей сестре, что я тут.

Карл? Старшая сестра?

Конечно же! Это Карл из Сент-Луиса, Миссури, Карл, американец, подаривший Фели жевательную резинку, которую я стащила из ее ящика для белья, Карл, сказавший ей, что она вылитая Элизабет Тейлор в «Национальном бархате», Карл, научивший ее правильно писать слово «Миссисипи».

Есть американцы, вспомнила я, делившие аэродром с эскадроном «спитфайров» в Литкоте, несколько человек, как Дитер, решившие остаться в Англии после окончания войны, и Карл, должно быть, один из них.

Он держал небольшой сверток, почти невидимый под переплетениями зеленых ленточек с бело-красными леденцами-украшениями.

— «Кэмел»? — спросил он, демонстрируя пачку сигарет и одновременно ловко открывая ее большим пальцем, как фокусник.

— Нет, спасибо, — ответила я. — Отец не разрешает курить в доме.

— Не разрешает, да? Что ж, тогда я придержу огонь для фокусов. Скажи Офелии, что здесь Карл Пендрака и что он готов буги-вуги!

Господи боже!

Карл профланировал мимо меня в вестибюль.

— Ого, — сказал он. — Какое шикарное местечко! Как будто тут фильм снимают, я прав? Знаешь что? Я один раз видел Кларка Гейбла в Сент-Луисе. В «Шпигеле». «Шпигель» — это место, откуда вот это…

Он тряхнул свертком.

— Моя мама их для меня выбрала. Упаковала вместе с «Кэмелом». В тот раз в «Шпигеле» Кларк Гейбл посмотрел прямо на меня. Что ты на это скажешь?

— Я скажу сестре, что вы тут, — ответила я.

— Фели, — сказала я в дверях гостиной. — Пришел Карл Пендрака, и он готов буги-вуги.

Отец поднял взгляд от страниц «Лондонского филателиста».

— Пригласи его войти, — велел он.

Бесенок внутри меня ухмыльнулся и обхватил себя руками в предвкушении.

Я дошла до конца коридора и поманила Карла указательным пальцем.

Он послушно подошел.

— Красиво у вас тут, — сказал он, одобрительно прикасаясь к темным панелям.

Я открыла дверь в комнату, изо всех сил стараясь копировать Доггера в роли лакея: выражением лица и позой, указывающей одновременно на крайнюю заинтересованность и крайнюю незаинтересованность.

— Карл Пендрака, — объявила я слегка комично.

Фели перевела взгляд со своего отражения в зеркале на отражение Карла, тем временем гость быстро подошел к месту, где сидел отец, схватил его руку и хорошенько пожал.

Хотя отец не подал виду, я определила, что он захвачен врасплох. Даже Даффи оторвалась от книги при этом нарушении манер.

— Семью Карла можно проследить до короля Артура Пендрагона, — сказала Фели ломким и надменным тоном, который она использует для генеалогических дискуссий.

К своей чести, отец не выглядел ужасно впечатленным.

— С Рождеством, мисс Офелия де Люс, — сказал Карл, протягивая ей подарок. Я видела, что Фели разрывается между столетиями хорошего воспитания и жаждой впиться в подарок, аки лев в христианина.

— Давай, открой, — подбодрил ее Карл. — Это тебе.

Отец быстро спрятался в своем филателистическом журнале, пока Даффи, притворяясь, что добралась до особенно захватывающего абзаца в «Холодном доме», тайком подсматривала исподлобья.

Фели развязывала бантики и ленточки так медленно и увлеченно, как натуралист препарирует бабочку ножницами под микроскопом.

«Сорви ее! — хотелось крикнуть мне. — Упаковки для этого и сделаны!»

— Я не хочу испортить такую красивую бумагу, — жеманничала она.

Клянусь пуговицами духа святого! Я бы удушила ее этой ленточкой!