Читать книгу "Такое запутанное дело. Когда конец близок - Фрэнсис Дункан"

На следующий день, встретившись с Анитой Лейн, Тремейн поднял тему благородного забвения и был удивлен цинизмом ответа.

– Возможно, – предположила многоопытная особа, – Адриан поступил так, зная, что сплетни все равно распространятся. Решил притвориться, что подставил вторую щеку, и явиться публике в выгодном свете.

Мордекай Тремейн взглянул на нее едва ли не с отчаянием. Неудачи и разочарования в суровом мире так и не смогли убедить его, что человеческой натуре свойственны извилистые черные глубины.

– Не хотите же вы сказать, что Картхэллоу с самого начала собирался передать историю газетам?! – воскликнул он.

– Зачем ему об этом беспокоиться? – усмехнулась Анита. – Многие из вчерашних гостей почтут за счастье увидеть скандал на первых полосах. Адриан Картхэллоу далеко не глуп и прекрасно сознает это.

Мордекай Тремейн попытался убедить себя, что долгий опыт театрального критика сделал Аниту Лейн столь же подозрительной, сколь и циничной, однако задушить крошечного червячка сомнения ему так и не удалось. Действительно ли Картхэллоу просто играл роль? Неужели он постоянно думал о газетах?

Он решил прояснить одно озадачившее обстоятельство.

– Кстати, Анита, вы же сказали, что Картхэллоу не упустит возможности встретиться с Белмонтом. Разве не так?

– В ином случае это будет не настоящий Адриан. Вряд ли они уже знакомы лично, но можно поспорить, что наш приятель отлично осведомлен о целях приезда миллионера и свернет горы, чтобы обратить на себя внимание.

– Неужели?

– Да. Но что за таинственные намеки?

Мордекай Тремейн махнул рукой:

– Ничего особенного. Пустяки, не обращайте внимания.

И все же это не полностью соответствовало истине. Да, он понимал, что ответ Картхэллоу – банальная отговорка. Погруженный в мысли о недавней стычке с полковником, художник не был расположен к доверительной беседе. Скорее всего просто не обратил внимания на вопрос или даже не расслышал его. Мордекай Тремейн сознавал, что возможны десятки объяснений стойкого нежелания обсуждать приезд Белмонта.

Однако данное обстоятельство озадачивало.

Глава 5

Через два дня после вечеринки в доме Адриана Картхэллоу Тремейну позвонил Джонатан Бойс. Хотя встречи с детективом Скотленд-Ярда носили случайный характер – Бойс получил должность старшего инспектора и редко был свободен от служебных обязанностей, – джентльмены поддерживали теплые отношения. Зная всепоглощающий интерес приятеля к явлениям криминального мира, Бойс нередко рассказывал о делах, над которыми работал.

Они отлично понимали друг друга. Между коренастым, суровым, немногословным сотрудником уголовной полиции и с виду мягким, скромным пенсионером, когда-то торговавшим табаком, возникло взаимное доверие. Под надежным руководством Бойса Тремейн открыл для себя странные, потаенные уголки преступного мира. Его знания накапливались быстро, а вместе с ними возрастал и аппетит. Те из случайных знакомых, кто видел в благодушном разговорчивом джентльмене лишь немолодого романтика, немало удивились бы, узнав, как много кровавых историй хранит его память.

В этот раз Джонатан Бойс вел расследование, требовавшее посетить некое заведение в Уэст-Энде, где, по слухам, шла крупная игра. Старший инспектор планировал явиться туда в качестве частного лица и интересовался, не желает ли Мордекай Тремейн составить ему компанию.

Разумеется, предложение было с восторгом принято. Тремейн давно мечтал посетить игорный притон, а потому, пусть не без внутренней дрожи при мысли о средоточии беззакония, в условленный час встретился с Бойсом в условленном месте.

Первым впечатлением стало глубокое разочарование. Мордекай Тремейн ожидал увидеть подвал, отгороженный от мира несколькими массивными дверьми и заполненный мрачного вида личностями, с подозрением озиравшими каждого незнакомца. А вместо этого почтенного вида швейцар, которого невозможно было ассоциировать с занятиями, не принятыми в светских кругах, пригласил войти в прекрасно обставленный, безупречно декорированный, просторный и светлый особняк.

Если здесь и существовал какой-то контроль, то Джонатан Бойс заранее принял необходимые меры, поскольку никаких вопросов не возникло. Единственной уступкой условностям стала необходимость миновать дверь в главную комнату, где вершились серьезные дела. Здесь охранник проводил более внимательный досмотр, хотя действовал с вежливостью дежурного администратора магазина, угождающего высоко ценимому покупателю.

Бойс предъявил карточку, и дверь распахнулась.

Мордекай Тремейн шепотом осведомился:

– Полагаю, они не знают, кто ты на самом деле?

– Надеюсь, что нет, – так же тихо ответил старший инспектор. – Сделал все возможное, чтобы предотвратить нежелательные эксцессы.

Тремейну не удалось подавить подозрение, что спутник преувеличивает опасность. Трудно было представить, что в этой длинной тихой комнате, напоминавшей гостиную дорогого привилегированного клуба, могло произойти нечто неприглядное.

Общество состояло исключительно из мужчин. Группы джентльменов рассредоточились по залу: некоторые сидели, другие стояли. Все вели себя с достоинством, идущим вразрез с ошибочными представлениями Тремейна.

Самая многочисленная группа окружала центральный стол. Подойдя ближе, Тремейн увидел колесо рулетки. Судя по высоким стопкам разноцветных фишек возле каждого из игроков, со ставками здесь не скромничали.

Мордекай Тремейн переводил любопытный взгляд с одного лица на другое, пытаясь понять тип людей, готовых доверить собственное финансовое благополучие слепой фортуне – разумеется, при условии, что колесо не подверглось искусной балансировке, позволяющей крупье заранее решить, кому достанется победная сумма.

В этот момент он и увидел Адриана Картхэллоу.

Художник неотрывно следил за вращением колеса. На столе перед ним лежала маленькая горка фишек. Напряженное выражение лица доказывало, что за время игры их количество заметно сократилось.

Наконец колесо замерло. Тремейн стоял далеко и не слышал слов крупье, однако одного взгляда на Картхэллоу хватило, чтобы понять, что случилось худшее.

Яростным движением он толкнул оставшиеся фишки на другое число. Партнер что-то сказал. Пару мгновений Картхэллоу сохранял мрачное выражение, а потом, кажется, понял, что выдает себя, и с усилием улыбнулся. Партнер придвинул ему свои фишки.

Эти двое явно находились в близких отношениях. Человек держался не как незнакомец, по велению души проявивший неожиданную щедрость, а как давний друг, не нуждавшийся в объяснениях.

Мордекай Тремейн пристально посмотрел на благодетеля, тем более что такую внешность трудно было оставить без внимания или забыть. Перед ним стоял крупный, широкоплечий мужчина со светлыми волосами и тщательно подстриженной, блестевшей в свете ламп шелковистой бородкой-эспаньолкой. Густой, глубокий смех выдавал человека, любившего жизнь и спешившего жить.